Книга Русский национализм и Российская империя - Эрик Лор

Однако выполнение столь масштабной задачи сразу же оказалось весьма проблематичным. Ключевыми трудностями являлись нехватка железнодорожных вагонов и персонала, но наиболее серьезной проблемой оказались места назначения для выселенцев. Дело в том, что военные власти противились тому, чтобы депортированным разрешили поселиться на территориях, находившихся на военном положении. Поскольку большая часть территории черты оседлости находилась в ведении военных властей, то оставалась лишь половина Полтавской и малая часть Екатеринославской губерний в качестве подходящего места для ссылки. Под давлением МВД военные власти нехотя открыли некоторые территории под своей юрисдикцией для размещения высланных евреев. Но общая площадь территорий, выделенных для переселения евреев, оставалась сравнительно небольшой и включала районы к востоку от Днепра в Екатеринославской, Могилевской, Черниговской, Полтавской и Таврической губерниях (за исключением Крымского полуострова). Таким образом, в соответствии с приказами апреля и мая 1915 г. города и местечки, находившиеся в этой сравнительно узкой полосе (сельские районы по-прежнему оставались закрытыми), должны были принять всех выселенных евреев.

В начале мая первые поезда с евреями из Ковенской и Курляндской губерний стали прибывать в указанные районы. 8 мая полтавский губернатор телеграфировал командующему Двинским военным округом о том, что 11 поездов с 10 738 евреями уже прибыли в Полтаву и еще несколько — на подходе. Губернатор и другие должностные лица протестовали, утверждая, что им негде размещать и нечем кормить такое огромное количество истощенных выселенцев. Губернаторы пяти внутренних губерний, предназначенных для размещения евреев, в отчаянии умоляли министра внутренних дел остановить депортацию.

Гражданские власти имели серьезные претензии к действиям военных. Горемыкин написал важную докладную записку царю, в которой выражалось несогласие правительства с дальнейшими массовыми депортациями евреев. Он утверждал, что наказание всего народа за ранее совершенные преступления отдельных лиц было очевидной несправедливостью, и добавлял, что это повлечет за собой многочисленные нежелательные последствия. Сосредоточение большого количества высланных в городах нескольких губерний усилит обнищание еврейских общин, вызовет эпидемии, приведет к снижению заработной платы в этих городах, обострит напряженность в отношениях между христианами и иудеями и приведет к погромам. Но самое главное, продолжал Горемыкин, это реакция, которую депортации вызывают в союзных странах и западноевропейских финансовых кругах, которые, как известно, находятся под сильным «еврейским влиянием».

Записка Горемыкина — лишь один пример из целого потока жалоб гражданских властей, хотя эта жалоба исходила от весьма высокопоставленного лица. Многие, как например, виленский губернатор, жаловались, что переселения разрушают местное хозяйство и готовят ужасные последствия не только для местного населения, но и для армии. Губернатора особенно волновало, что высланными оказались все владельцы аптек, что сказалось на снабжении населения лекарствами, а также то, что из-за высылки квалифицированных рабочих важнейших специальностей закрывались оборонные предприятия. Противодействие правительства акциям военных по отношению к евреям помогло предотвратить еще более жесткие репрессии и сыграло важную роль в прекращении массовых депортаций.

Карта 3

Наиболее убедительным аргументом для военного руководства стало постепенное осознание того, что массовая депортация евреев заставляла МВД постепенно отменять ограничения, связанные с чертой оседлости, с целью более равномерного распределения высланных по территории империи. Столкнувшись с этими трудностями, командующий Северо-Западным фронтом М.В. Алексеев 8 мая 1915 г. нехотя уступил прагматичным доводам Совета министров. Он разослал циркуляр всем штабам армий и соединений в его подчинении, который перевел политику выселений в четвертую стадию. Циркуляр предписывал заменить высылку взятием заложников в районах за линией фронта, а массовую депортацию использовать только как меру устрашения или избирательно в качестве наказания. На следующий день генерал Данилов сообщил военным властям по всему Северо-Западному фронту, что правительство не только отменило массовую высылку евреев, но и разрешило уже выселенным евреям вернуться в свои дома. Однако возвращение было возможно лишь при условии, что от каждой общины будут взяты заложники.[149] Уже 10 мая командующий Двинским военным округом Н.Е. Туманов довел до сведения губернаторов своего округа процедуру взятия заложников. Он требовал составления списков потенциальных заложников с учетом наиболее влиятельных членов общин, включая раввинов. Туманов подчеркивал, что губернаторы должны обеспечить осведомление всего еврейского населения о том, что заложники будут повешены в случае малейшего враждебного действия по отношению к отечеству или вообще любой помощи врагу со стороны любого представителя еврейского населения. Ковенский губернатор и командующий 10-й армией разделили губернию на три района, один из которых следовало полностью очистить от евреев, из второго требовалось взять заложников, в третьем вовсе не следовало применять никаких репрессивных мер. В течение последующих недель Ставка последовательно отклоняла просьбы командующих армиями и фронтами дать разрешение на высылку евреев из районов расположения их частей, приказывая им вместо высылки брать заложников. Таким был ответ и генералу В.Н. Григорьеву, командующему Ковенским укрепленным районом, когда он написал Туманову о том, что в его районе находились стратегически важные железнодорожные линии, и поэтому он считал необходимым «очистить его от нежелательного элемента», выслав оттуда всех без исключения евреев. Туманов ответил, что массовые выселения теперь запрещены (кроме районов непосредственной дислокации войск), и дал указание вместо выселения взять 5—6 заложников от каждого поселения, включая всех «неправительственных раввинов» наряду с богатыми и влиятельными евреями.

В результате очередного поразительного, хотя и недолгого изменения стратегии Янушкевич ввел тактику «выжженной земли» для некоторых районов отступления, приказав уничтожить все запасы зерна, разрушить строения и полностью депортировать население за исключением евреев. Он объяснял это тем, что евреи оказывали такое развращающее влияние и представляли собой такую обузу для армии, что лучше уж оставить их немцам. Несколькими неделями позже эта практика была отменена вел. кн. Николаем Николаевичем. Исходя из тех же соображений, Янушкевич приблизительно в это же время отдал лаконичный приказ вынудить всех евреев — жителей оккупированной Галиции перейти через линию фронта на вражескую территорию, а не высылать их в глубь России. Подобная тактика применялась только в оккупированной Галиции и только в течение нескольких недель. Все эти примеры отчетливо показывают, что в армии считали: какую бы тактику ни применять относительно евреев, будь то высылка в глубь страны, разрешение оставаться в своих домах, выдавливание на вражескую территорию или взятие заложников, евреи должны быть изолированы и к ним следует относиться как к опасным внутренним врагам.