Книга Выживут только волшебники - Людмила Клемят

По щекам Антира катились слезы.

* * *

Завтрак, как и вчерашний ужин, был выше всяких похвал. Ничего подобного Кир не пробовал ни на этой, ни тем более на той стороне перехода. Девчонки перешептывались, хихикали и обменивались загадочными взглядами. Антир рассказывал забавные истории о детстве Ирис, перемежая их анекдотами из собственного опыта.

У каждого, кто имел дело с общепитом, найдется что порассказать: подвыпив, представители рода человеческого словно нарочно стремятся показать себя с самой нелепой стороны. Это одинаково справедливо и для аристократических особ самых благородных кровей, и для простых посетителей дешевенькой таверны.

Кир слушал с вежливым интересом, смеялся во всех нужных местах, но вряд ли смог бы толком пересказать, о чем шла речь. Думал он лишь о том, что ему придется сказать этим чудесным людям, что провести все праздники в их доме никак не получается. Более того, отправляться в путь нужно уже сейчас.

Когда хозяин закончил очередную байку о том, как некто – то ли какой-то барон, гостивший у его богатых работодателей, то ли местный кузнец, отмечавший в забегаловке первую пятницу на неделе, – изрядно поддав, полез голышом на крышу, Кир наконец решился.

– Хорошо у вас тут. Только вот нам пора. Неожиданно выяснилось, что есть кое-какие срочные дела.

Антир заметно поскучнел, но уже через мгновение понимающе кивнул:

– Ярга… После нее всяк в дорогу рвется, да только от судьбы разве убежишь?

Сборы и проводы были недолгими. Уже спустя полчаса Рада и Кир стояли у порога, а Антир настойчиво уговаривал их взять в дорогу еще немного пирожков. По тому, как улыбалась Ирис, стало понятно: пирожки лучше взять, хотя всего того, что уже было заботливо уложено в сумки и составлено в ступы, хватило бы, чтобы пережить хороших несколько недель без доступа к какой-либо другой пище.

Когда наконец провизия была уложена, пришла пора для прощальных объятий. Антир с чувством схватил в охапку Кира:

– Было приятно познакомиться, прилетайте в любое время… Всегда рад…

Кир отвечал что-то, что и полагается говорить в таких случаях, но где-то в глубине души понимал: этот приятный дядька вовсе не будет рад его следующему визиту. Скорее, наоборот…

Так что гостеприимный дом Антира он покидал в самом скверном расположении духа.

* * *

– Что это ты как в воду опущенный?

– Да так… – делиться своими соображениями с Радой ему совершенно не хотелось. По крайней мере, до тех пор, пока он всё не проверит.

Они уже хороший час шли по узкой дорожке, что вела к библиотеке Восемнадцати. А до этого еще час ждали ответа за огромным каменным забором. Ступы пришлось оставить у входа, Вектора – отпустить побегать по окрестностям. Если бы это было возможно, охранники, наверное, и ветки бы у них отобрали, но к счастью, местные законы этого не позволяли.

Библиотека Восемнадцати и правда впечатляла своими размерами: несчетное количество залов с высокими сводами и бесконечные полки с книгами – от пола до потолка.

Еще один поворот – и еще один зал, такой же, как и остальные. Только тут, спрятавшись за пыльными стопками книг, сидел Махагрон. Рада бросилась к нему:

– Ну ты и спрятался, чуть нашли!

– А с чего это вы вообще стали меня искать? – недовольно проворчал старик. – Вам учиться надо, а не по миру разъезжать.

На Раду эта напускная строгость никакого впечатления не произвела. Да и на Кира, надо сказать, тоже. Достаточно было увидеть, как светятся глаза у старика.

– На сегодня – перерыв! – не терпящим возражения тоном объявила Рада. – Мы угощение привезли, да и вообще поговорить нужно. Ты где остановился?

* * *

Обратный путь – от библиотеки к воротам – показался уже короче. Говорил Махагрон:

– С книгами Лео Нарта и правда что-то не так. Кроме одной-единственной, той, что сейчас у меня дома, никаких других и нет.

– Ну это как раз не новость… – Кир отлично помнил свой разговор с Роальдом.

Махагрон кивнул:

– Я решил найти и изучить воспоминания современников Лео. Это же научный мир! А мы сейчас говорим о самом настоящем научном светиле. У него должны были найтись и сторонники, которые благоговейно цитировали бы его, и противники с завистниками, которые бы постарались камня на камне не оставить от его теорий, если, конечно, такие были…

Кир и Рада переглянулись. Ну конечно, если даже неведомый вредитель по каким-то своим соображениям уничтожил или спрятал все книги Лео Нарта, избавиться от целого пласта научных работ всех его современников было бы весьма затруднительно.

Махагрон молчал, наслаждаясь произведенным эффектом.

– И?.. – нетерпеливо спросила Рада.

– Есть! – сияя, провозгласил старик. – Я нашел упоминания более чем тридцати его научных работ на самые разнообразные темы – от строения кореньев лекарственного чертополоха до математических закономерностей в заклинаниях защиты. Этимология, зельеведение, практическая, боевая магия, алгебра и гармония – он писал обо всём. К несчастью, собственно цитат в изученных мною произведениях мало, очень мало. Надо сказать, современники не слишком стремились увековечить разумные мысли и идеи Нарта, они, скорее, старались показать, насколько они сами умны, либо трактуя на свой лад его высказывания, либо насмехаясь над ними… Одно могу сказать точно: и у соратников, и у противников получалось нечто весьма далекое от оригинала.

Кир слушал Махагрона с большим вниманием. И всё же его отвлекало что-то, какая-то недомысль, ощущение, что ему нужно что-то вспомнить…

– А еще я нашел удивительное воспоминание. Один из тех, кто называл себя учеником Лео Нарта, пишет о его кончине…

А вот это любопытно! Кир снова весь превратился в слух. О смерти Лео Нарта ходили самые неправдоподобные разговоры. Например, утверждали, что он и не умирал вовсе, а живым ушел в сияние пламени. По крайней мере, тела его никто не видел.

– Вот, я даже выписал, – Махагрон достал из кармана блокнотик, развернул его и начал читать с выражением: – «И сказал мне Учитель: сочтено мое время в этот раз. Из пламени я пришел, в пламень и уйду, ничего не взяв с собой. И повелел он книги и труды его не хранить и не собирать, ибо то, чему в вечности сохраниться суждено, и без того сохранится, даже когда бумага истлеет и иные библиотеки падут. Также говорил он о том, что придут новые после него, и нельзя, чтобы легок был их путь, ибо на таком пути нет ни наград, ни свершений…»

У Кира мурашки побежали по спине. Темный лес возвышался вокруг, раскатистое эхо разносило слова Махагрона, торжественный его голос казался чужим и незнакомым, словно и правда загадочный Лео Нарт объявлял сейчас последнюю свою волю.

– «А потом сделал шаг, и засияло пламя между небом и землей, и было оно так ярко, что больно смотреть. И все мы увидели, как поднимается он, как уходит в пламя и как улыбается нам на прощанье, и свет был в его глазах, свет Постигшего истину».