Книга Казнь - Марина и Сергей Дяченко

Анджей таинственно улыбался.

Неделя пребывания в городе Ирениной мечты оказалась короткой и длинной одновременно – короткой, потому что забивало дух от впечатлений, а длинной, потому что отваливались натруженные ноги и не хватало времени на сон… Бродя по старинным улочкам или задирая голову у подножия чудо-башен, Ирена не забывала об открытке – искала, искала среди множества незнакомых домов один маленький домик, и, вычислив наконец перекресток с бородатой химерой, ощутила себя по-настоящему счастливой, счастливее, чем в первый день каникул…

В магазинчике торговали редкими книгами. Увидев Ирену, продавец оживился – он видел ее на фотографии, на ее имя, оказывается, лежит упакованная и оплаченная покупка, вот, второй месяц дожидается…

Анджей таинственно улыбался.

В свертке был томик любовной лирики, изданный лет двести назад, причем ценны были не столько стихи, сколько сам томик: в телячьей коже, с замочком, с гравюрами, едва ли не с автографом – волшебная игрушка. Ирена даже смеяться не могла – просто стояла у прилавка, поглаживая свежеобретенный подарок, и чувствовала, как улыбается, улыбается за плечом Анджей…

Потом, много позже, волшебный томик потеряется. Будет безжалостно где-то забыт или кому-то подарен – Ирена многое забыла о тех днях, забыла потому, что не желала помнить…

И вот теперь сидела среди ночи, прижав ладонь к внезапно разболевшемуся сердцу.

Ночью. Почему все мысли приходят к ней ночью и не дают спать?!

Почему, почему она не догадалась СРАЗУ?!

«Ну, я пошел. Привет»…

Надпись на обратной стороне открытки.

А на лицевой ее стороне не было ничего особенного – просто красивый городской пейзаж. Какой-то магазин с яркой витриной. Вывеска над входом… Улица, прохожие, дети…

МАГАЗИН.

Давняя передача, увиденная в числе прочих по телевизору.

«…необычный магазин! Возможно, наиболее старомодные из нас будут шокированы… наверняка понравится детям. Минувшее воскресенье…

Она яростно потерла лицо.

«Здесь открывается дверь в новый мир – мир страшных сказок и легенд!»

«Я пошел. Привет».

«Праздничные шутки и сюрпризы…»

«Я пошел. Привет»

«Здесь открывается дверь в новый мир!..»

Она обнаружила, что стоит перед окном, методично выламывая собственные пальцы.

Идиотка. Тугодумка. Да просто дура…

Вот он, манок. Возможно, Анджей не желал ей зла – он думал, что уж МЕСЯЦА ей точно хватит. Что она успеет сообразить…

– Что же ты делаешь, Анджей?!

Собственно, а как действовал бы Петер, желая указать Ирене на возможный выход из МОДЕЛИ? Пустил бы по массовым информационным сетям какое-то невинное сообщение, «дверь в новый мир», прием старый, многократно описанный, и дающий, если верить книжкам, неплохие результаты…

Анджей – или Петер?! Или они теперь действуют заодно?

Она закрыла глаза. Так. Анджей вышел из модели… Путем своей инсценированной смерти. Встретился с Петером и благодушно сказал, что лавочку можно закрывать… Как так, сказал Петер. А ваша бывшая жена?! Ее схлопывать вместе с МОДЕЛЬЮ?!

«Ян, сделайте мне свадебный подарок… Я хочу посетить магазин «Праздничные шутки и сюрпризы». Куплю себе маску вампира, устроим маскарад…»

Неужели?!

Так просто.

Она выйдет – и все это, весь этот неправильным мир с вампирами-адвокатами – кончится?!

А триместр в институте, между прочим, уже начался…

Она засмеялась и заплакала. Одновременно.

* * *

– …Ирена, что случилось?!

Она прижимала ладони к низу живота. Сгибалась все сильнее и сильнее, втягивая воздух сквозь сжатые зубы.

– Ирена, что?!

Семироль чуть не на руках отнес ее на диван.

– Больно… – выдавила она.

– Спокойно… Спокойно, ничего страшного… Ник!!

Они отвели ее в медблок – под руки, поддерживая с двух сторон. Ирена удерживала стон.

– Ян, выйди…

За Семиролем закрылась дверь.

– Ирена, как болит? Сейчас, погодите, сей…

Он осекся. Ирена смотрела прямо и холодно, и во взгляде ее не было ни боли, ни страха:

– Ник, вы сейчас скажете ему, что я должна… что меня надо везти в клинику. Иначе… ребенка не будет.

Ник отшатнулся:

– Ирена…

– Я знаю, как меня зовут… У вас нет нужной… аппаратуры. Придумайте, чего у вас нет… Меня надо сию секунду везти в город. Дадите ему адрес клиники.

Она увидела, как у Ника начинают дрожать губы. Сперва чуть-чуть, потом сильнее; а ведь Ник-то, надо полагать, навидался и наслышался в жизни всякого…

– Это невозможно…

– Это ВОЗМОЖНО. Это БУДЕТ.

Лилась в раковину вода. Журчала серая воронка, текло время, отмеряемое бьющей из крана струей, звенящая горячая клепсидра – водяные часы…

– Почему вы решили… что я сделаю это, Ирена?

– Разве я ошиблась?

Звучала вода. Покачивалась белоснежная крахмальная занавеска.

– Разве я ошиблась, Ник?!

На какое-то мгновение ей сделалось страшно до головокружения. Потому что ЕСЛИ ее отчаянный риск окажется ошибкой…

– Вам ведь ничего не грозит, – сказала она мягко. – Ян не узнает, что я симулировала…

– Это ЯН-то не узнает?!

Звучала вода.

– Вы боитесь, Ник?

– Дорога… – он смотрел в сторону. – По такой дороге… не доехать…

– Не ваша забота.

Он взял ее за запястья:

– Ребенок. Ирена, ребенок!..

Она кивнула:

– Во имя ребенка. Во имя ваших собственных мальчишек… Вы мужчина, Ник.

– Ирена…

– Вы сделаете или нет?!

Он отвел глаза:

– Нет. Извините. Не могу…

* * *

Поддерживая под обе руки, ее вели к машине. Руки Ника крупно дрожали, Семироль был бледен лицом и очень сосредоточен.

– Все будет в порядке, Ирена…

Как назло, повалил снег. Крупный и мокрый; она видела, как мается Ник. Смотрит то на Ирену, то на небо, то на Семироля:

– Ян… Ты уверен… что в такую погоду ты проедешь?..

– У меня есть другой выход? – раздраженно отозвался Семироль, и Ирена поняла, что он волнуется. Что, если понадобится, он на спине понесет Ирену до города – через заносы…