Книга Последняя битва - Кертис Джоблинг

Внезапно кусок свежего мяса оказался перед самым лицом Трента, запахло кровью. Не важно, человеческая или нет, эта сырая плоть манила к себе Трента, у него забурчало в животе, потекли изо рта слюнки. Он ничего не ел уже несколько дней, начиная с тех злоключений в Хеджмуре. Трент зарычал, откинул назад голову, а Черное Сердце тем временем продолжал покачивать перед его лицом куском мяса.

– Поешь, – сказал Дикий Волк. – Я забочусь о своей стае. И о тебе тоже буду заботиться.

– Я не из твоей стаи и скорее умру от голода, чем стану есть из твоих рук, – отрезал Трент, глядя прямо в лицо шаману.

Остальные Дикие Волки заканчивали свою трапезу, передвигались серыми тенями в темноте, но никто из них ни разу даже не взглянул в сторону Трента, похоже, навестить его захотел только один шаман Черное Сердце.

– Ты, я вижу, не общаешься со своими братьями, – заметил Трент. – Считаешь себя лучше, чем они?

– Конечно. Они ослеплены своим внутренним Зверем, сдались ему в плен. Они не понимают, что могли бы наслаждаться всеми прелестями сразу двух миров – мира людей и мира оборотней, – если бы хоть чуть-чуть сильнее сопротивлялись звериному началу.

– Как это делаешь ты?

– Как это делаю я.

В захваченной у купца повозке что-то с грохотом упало и разбилось, после чего послышалась длинная цепь проклятий, которые выкрикивал король.

– И как долго ты планируешь оставаться на службе у Лукаса?

– Мы с королем хорошо понимаем друг друга. Он может помочь мне захватить у лордов-медведей весь Дайрвуд. А я могу помочь ему сбросить Черную Руку с трона в Айсгардене.

– Почему Лукас так возненавидел магистра-кабана?

– Черная Рука убил мать короля. А Лукас такой сентиментальный.

– Сумасшедший он, а не сентиментальный.

– Возможно, но в настоящее время я остаюсь под его командованием и выполняю все его приказы. И, признаюсь честно, мне доставляет удовольствие видеть то, как люди и верлорды Лиссии дрожат от страха при виде нашей кровавой работы.

– Вернемся к Черной Руке. Это что, месть? Король направляется в Айсгарден, только чтобы убить лорда-кабана?

– Возможно, – ответил Дикий Волк. – А может быть, Черная Рука полезнее будет королю живым. Ходят слухи, что все предгорья Уайтпикс кишат ожившими мертвецами, а за ниточки их дергает именно Черная Рука.

– Если лорд-кабан убил королеву Амелию, Лев этого не простит. Он прикажет убить магистра. И никаких «но».

– Возможно, именно в этот момент мы со Львом пересмотрим условия нашего соглашения, – сказал Черное Сердце. – Когда потребуется, я хорошо умею убеждать и уговаривать.

Тут шаман с аппетитом откусил еще один кусок мяса, прожевал его, разбрызгивая вокруг себя капельки крови, затем проглотил. Глядя на это, Трент мысленно перенесся в Хеджмур, перед его глазами ожила ужасная сцена перед камином: Лев убивает Мило. Это был кошмар, который будет преследовать Трента до конца его дней.

– Мальчик, – сказал Трент, чувствуя, как его охватывает пробужденный этими воспоминаниями гнев. – Тот мальчик, лорд-олень. Что с ним сделал Лукас…

– Король тогда был голоден, – спокойно пожал плечами Дикий Волк. – Как ты сейчас. Ешь.

Черное Сердце вновь протянул Тренту кусок мяса, а Рыцарь Волка в очередной раз откинул голову назад и вновь приложился затылком к деревянным спицам колеса.

– Ты изменишься, Рыцарь Волка, – сказал шаман, с хрустом разгрызая клыками торчащий из мяса край кости. – Очень скоро ты станешь, как мы. Правда, еще не сейчас, и даже не завтра. Ты изменишься, когда взойдет полная Луна.

– Я умру раньше, чем изменюсь, – с вызовом сказал Трент.

– Ты уже изменился, – возразил шаман. – В последнем бою погиб один из моих братьев. Когда наступит следующее полнолуние и полностью отделит тебя от людей, ты займешь его место и станешь одним из нас. Равным среди равных.

– Ну, ты-то не такой, как они, однако, – сказал Трент. – Они животные. Ты нет. В тебе, в отличие от них, сохранилось что-то человеческое. Нет, не равны тебе твои братья, ты выше их, ты один имеешь над ними власть. Ты единственный из них, у кого остались мозги.

– Ты умен, Рыцарь Волка, – улыбнулся шаман, стирая тыльной стороной ладони кровь со своего подбородка.

– Но почему? Почему ты не изменился полностью, как все остальные?

– Я всю свою жизнь провел незаметно, всегда был чьей-то тенью – сначала моего отца, потом моей госпожи Змеи Валы, теперь вот Льва, – шаман задумчиво посмотрел на повозку за спиной Трента. – Пришла пора создавать мои собственные тени, Трент Ферран, брат Волка. Эти тени будут следовать за мной, а я стану основателем новой династии в Дайрвуде. Весь этот лес будет принадлежать Диким Волкам, моим Волкам, и я брошу Льва и вернусь в Дайрвуд, как только исполню свою месть.

– Кому ты собираешься отомстить? Дрю, которому ты обязан странным «даром», который передался твоим братьям? – спросил Трент.

– Серый Волк убил моего отца и мою госпожу Валу. Да, я совершу месть, убью его, а затем возвращусь в Дайрвуд, создавать свое королевство. Если хочешь, можешь примкнуть ко мне.

– Скорее сдохну, чем примкну, – ответил Трент и плюнул в шамана.

Дикий Волк поднялся с корточек, швырнул Тренту недоеденный кусок мяса, мягко шлепнувшийся ему на колени. Трент брезгливо поморщился и начал дергать ногами до тех пор, пока кусок мяса с торчащей из него костью не свалился на покрытую опавшей листвой землю.

– У тебя нет выбора, Рыцарь Волка, – сказал шаман. – В ближайшее полнолуние ты бесповоротно изменишься и станешь частью стаи. Превратишься в Дикого Волка, такого же, как остальные мои братья. Чтобы сопротивляться этому, у тебя просто не хватит сил.

– Ошибаешься, Черное Сердце, – ответил Трент. – Пусть я не вервольф, как мой брат Дрю, но у меня в груди бьется такое же гордое и отважное, как у него, сердце Ферранов. И ты напрасно надеешься, что я начну пресмыкаться перед тобой или стану твоей тенью.

– Я не надеюсь, я знаю, – сказал Дикий Волк, отрывая своими когтистыми пальцами еще ломтик от подобранного с земли куска мяса. – Вскоре ты будешь валяться передо мной в грязи, как все остальные, будешь заискивать, ползать на брюхе. И все это ты будешь делать по одной-единственной причине, потому что ты в конечном счете всего лишь человек. Ты не Дрю Ферран.

– Но ты уцелел во время трансформации, – заметил Трент, и в его голосе пробилась нотка отчаяния. – Что делает тебя таким особенным?

Шаман вновь присел перед Трентом, протянул руку и широко раскрыл Тренту рот. Затем дикарь вложил своими грязными пальцами в рот Тренту кусочек мяса. Трент резко откинулся назад, тряхнул головой, сбрасывая с себя руки шамана, затем выплюнул мясо, закашлялся, а дикарь медленно поднялся на ноги и сказал:

– Что делает меня особенным? Я сильный, Рыцарь Волка. Я очень сильный.