Книга Талисман Карла Смелого - Жюльетта Бенцони

Старая дама почувствовала себя сразу гораздо бодрее. Она твердо верила: когда мальчики дома, ничего дурного случиться не может. Она хотела поделиться с ними своим беспокойством, но не успела. Только Альдо и Адальбер поздоровались с ней, как на пороге появилась Мари-Анжелин и выпалила:

– Госпожа де Гранльё умерла этой ночью!

– Вы говорите о хозяйке особняка на улице Веласкеса? – уточнил Адальбер.

– Кроме той, что убили у меня на глазах, другой госпожи де Гранльё не было.

– От чего она умерла?

– Пока неизвестно. Я не стала дожидаться, когда выйдет врач, но похоже...

– Как это дожидаться, когда выйдет врач? – рассердилась госпожа де Соммьер. – Не хотите ли вы сказать, что отправились на улицу Веласкеса, вместо того чтобы идти домой?

– М-м-м... честно говоря, да, отправилась! И вы должны это понять. Когда, выходя из церкви, мы с Евгенией заметили молоденькую горничную госпожи де Гранльё, прибежавшую всю в слезах, мы постарались ее успокоить, но она хотела видеть только священника, больше никто ей не был нужен. Тогда мы проводили ее к аббату Оброну. Он согласился пойти вместе с ней, и мы отправились...

– На улицу Веласкеса, – тихонько подсказал Альдо.

Мари-Анжелин сердито взглянула на него.

– Конечно! А вы? Вы поступили бы иначе? Я бы крайне этому удивилась, зная, до чего вы любопытны!

– Может, и так, но я не отвечаю за утренние завтраки княгини Дамиани и... не играю на нервах тетушки Амели!

– Довольно! – оборвал их пререкания Адальбер. – Что вы там увидели, Мари-Анжелин?

– Ничего особенного! Перепуганных слуг, которые сбились у дверей в спальню, ожидая, когда оттуда выйдет врач, который приказал им вызвать полицию.

– Вы дождались полиции?

– Д-да. Я надеялась, что приедет сам главный комиссар, господин Ланглуа.

– Не больше, не меньше! Но он самый-самый главный, и вы это прекрасно знаете! Если он будет приезжать при каждой подозрительной смерти в Париже...

– Я не сильно ошиблась в своих ожиданиях. Приехал инспектор Лекок, который заменил бедного Соважоля. А теперь, как говорят в "Комеди Франсез", страдайте из-за того, что я вас покидаю! Я ужасно проголодалась.

– Мы тоже, – подхватил Альдо, который так же, как Адальбер, пощипывал булочку с подноса тети Амели.

– А я охотно поднимусь с постели, – заявила маркиза. – Все за дверь!

* * *

Мари-Анжелин, утверждая, что с мальчиками не будет никаких трудностей и они охотно откажутся присутствовать на парадном обеде, слишком поторопилась. Мальчики на ее просьбу ответили категорическим отказом, предварительно быстренько сговорившись с тетушкой Амели. Главной причиной оказались трагические события на улице Веласкеса. Смерть госпожи де Гранльё-младшей подвигла-таки комиссара Ланглуа покинуть кабинет на набережной Орфевр. Он ненадолго заехал в особняк покойной вместе с судебно-медицинским экспертом и потом сразу приехал к госпоже де Соммьер.

Его сообщение было странным и неожиданным: Изолайн де Гранльё умерла от страха! И страх этот распространился на слуг. Во всяком случае, на тех, кто увидел смертельный ужас, исказивший лицо молодой женщины, ее протянутую руку, которой она пыталась оттолкнуть что-то неведомое.

– Только слабое сердце могло стать причиной трагического исхода, – размышляла вслух маркиза. – Однако кровавая смерть свекрови мало ее обеспокоила, точно так же, как смерть мужа, случившаяся незадолго до этого, ненасильственная смерть, я в этом уверена. Мы видели Изолайн де Гранльё после двух этих потерь, и она производила впечатление весьма веселой вдовы. Кажется, ходили слухи, что у нее есть любовник. Но это не помешало ей расточать Альдо обольстительные улыбки даже в присутствии Лизы. Все вместе производит загадочное впечатление.

– Совершенно с вами согласен. Тем более что, по словам слуг, все последние дни она была необыкновенно весела. Находилась в настроении юной девушки после помолвки, как выразилась ее горничная-англичанка, приехавшая вместе со своей хозяйкой во Францию после того, как она вышла замуж за Гранльё.

– Надеюсь, что ее дочери в доме не было? – поинтересовалась Мари-Анжелин.

– Нет. Девочка редко бывала в особняке на улице Веласкеса. Большую часть года она вместе со своей гувернанткой жила в замке Гранльё. А после смерти бабушки ее отправили к другим дедушке и бабушке, англичанам.

– В общем, образцовой матерью госпожу де Гранльё не назовешь, – высказала свое суждение План-Крепен. – Бедная девочка! Всю жизнь зависеть от чужой женщины!

– Вы забыли о бабушке. Она обожала внучку, судя по свидетельским показаниям в моих рапортах, – заметил Ланглуа. – А в отношении матери вы совершенно правы, маркиза, у нее было слабое сердце. Лекок нашел адрес кардиолога, который наблюдал ее. Она регулярно ходила к нему на прием.

Ланглуа, наконец согласившийся выпить чашку кофе, допил его и встал, собираясь уходить. Альдо спросил:

– Кажется, вы в постоянном контакте с Брюсселем, так скажите, где сейчас находится мой тесть. Я понять этого не могу, его нет в Цюрихе, нет в Австрии, нет у нас в Венеции. Думаю, что нет и в Брюсселе. Теперь он перемещается только на самолете, но должен же был приземлиться в каком-то аэропорту!

– Без всякого сомнения! Мы этим еще займемся! Доброго вечера!

* * *

Вопреки всем опасениям почетный гость отнесся весьма спокойно к появлению двух дополнительных приборов на "его" обеде. Один вновь прибывший как-никак был сотрудником Института, а второй являл собой живую страницу истории благодаря своим предкам и, кроме того, был родственником хозяйки дома. Гость даже проявил понимание и согласился облачиться в смокинг, хотя в его глазах даже галстук был верхом уважения к светским приличиям. Сам он предпочитал ходить в охотничьей куртке бутылочного цвета, коротких вельветовых штанах, чулках из грубой шерсти, клетчатой рубахе, свитерах с воротником шалькой или под горлышко. Причем одежда всегда была весьма поношенной и свидетельствовала о разнообразных приключениях на лоне природы.

– Хорошо, если жратва будет сносной, как вы обещали, а хозяйка окажется не полной идиоткой, – заявил гость, вылезая из такси, которое привезло их на улицу Альфреда де Виньи. – Иначе всем не поздоровится, и я убегу.

Вместо ответа Юбер ограничился безразличным пожатием плеч. Ему не о чем было беспокоиться. Он даже позволил себе улыбнуться, когда его "пещерный человек" согнулся пополам, чтобы по всем правилам этикета поцеловать руку хозяйке дома, хотя делал это, наверное, всего пару раз в своей жизни. Надо сказать, что маркиза Амели до сих пор умела очаровывать, одеваясь в обожаемые ею платья "шантийи", с небольшим треном, длинными рукавами и высоким воротником, закрывающим шею до подбородка. Сейчас она выбрала серо-голубое, на котором так выразительно смотрелось ее колье из бриллиантов с изумрудами. А в ее серьгах изумруды были такого же ярко-зеленого цвета, как ее улыбающиеся глаза.