Книга Гнев ангелов - Джон Коннолли

Тейт почти согласился. Ему хотелось счесть ее доводы убедительными, но он еще сомневался.

— И какова же моя выгода? — спросил он и с удивлением заметил, что Келли порадовал его вопрос.

— Финальная, — сказала она.

— Финальная?

— Я всегда жду такого вопроса. Он доказывает, что мы выбрали верного человека. Поскольку всегда должна быть выгода, верно? И всегда должно быть что-то напечатано мелким шрифтом, что может оправдать потом сдирание с вас трех шкур.

Тейт пристально смотрел на нее. Она использовала почти те же слова, что он мысленно произносил. Он попытался вспомнить, не произнес ли их случайно вслух, но уверенно помнил, что не произносил.

— Не изумляйтесь, мистер Тейт, — сказала женщина. — В вашем положении я бы подумала о тех же подвохах.

Она достала из портфеля очередной лист бумаги и положила перед ним. В центре страницы был напечатан один длинный абзац. Точно по центру изящным шрифтом отпечаталось его имя. Документ напоминал какой-то университетский свиток, в особенности потому, что текст, как Дэвису показалось, напечатан на латинском языке.

— Что это? — спросил он.

— Выгода, — ответила Келли. — Сейчас перед вами формальный договор, второстепенный по значению. Но это ваш личный контракт, ваше соглашение с нами.

— Почему здесь написано по-латински?

— Спонсоры крайне старомодны, а латынь является языком юриспруденции.

— Я не читаю на латыни.

— Позвольте тогда мне кратко изложить перевод.

Тейт заметил, что женщина даже не взглянула на страницу. Она выучила ее содержимое наизусть. Келли отбарабанила текст, показавшийся ему своеобразной присягой на верность, за исключением того, что присяга приносилась не стране, а частной организации.

— Excercitus Noctis?

— Да, «Воинство Тьмы». Притягательное название, вы так не думаете?

Тейту оно вовсе не показалось притягательным. Это скорее напомнило ему одно из тех антиглобалистских движений против засилья машин и за «возвращение улиц» пешеходам. «Такие страсти скорее по нраву лесбиянкам», — подумал он.

— И это все? Все, что я должен подписать?

— Ничего больше. И это не будет предано гласности, а ваше имя в нашей организации будет упомянуто только в этом документе. Фактически «Воинства Тьмы» не существует. Назовем это оригинальной шуткой. По существу, требуется лишь подходящая номенклатура, удовлетворяющая Спонсоров. И такой особый контракт является, по сути, лишь подтверждением для них. Мы не хотим, чтобы вы, взяв наши деньги, сбежали в Белиз.

Дэвис даже не представлял, где находится этот самый Белиз, но даже если бы знал, то вовсе не собирался сбегать. Он был честолюбив, и ему еще никогда не представлялась более интересная возможность продвижения в избранной им области.

— Гм, а кто такие ваши Спонсоры?

— Состоятельные, заинтересованные особы. Они озабочены тем направлением, в котором движется эта страна. На самом деле их тревожит то направление, в котором идет весь наш мир. Они хотят изменить ход мировых дел, пока не стало слишком поздно.

— И когда я смогу познакомиться с ними?

— Спонсоры предпочитают держать дистанцию. Предпочитают действовать осторожно, используя посредников.

— Типа вас.

— Вы догадливы.

Тейт вновь взглянул на лежавшие перед ним документы. Один составлен на непонятном ему языке, а другой — на языке, который ему следовало бы понять, но он не понял.

— Может, мне стоит показать их моему адвокату, — сказал он.

— Боюсь, это невозможно. Вам делают единовременное предложение. Если я уйду отсюда с неподписанными документами, то предложение автоматически аннулируется.

— Даже не знаю…

— Возможно, я смогу убедить вас в нашей bona fides,[29]— сказала Келли, протягивая собеседнику простой белый конверт.

Открыв его, Тейт обнаружил номера доступа к трем банковским счетам, включая организацию 501(с), о которой Келли вскользь упомянула как о нуждающейся в контроле. Она называлась «Американский союз равенства и свободы». В общей сложности на счетах лежало больше денег, чем он заработал за последний десяток лет.

Тейт подписал бумаги.

— И все эти деньги — мои? — уточнил он, не веря до конца своему счастью.

— Считайте их вашими личными средствами на случай войны, — предложила Келли.

— А с кем мы собираемся воевать? — спросил он.

— Ну вот, опять перешли на личности, — с восхищением воскликнула Келли. — Я обожаю ход ваших мыслей.

— Вопрос остался, — повторил Дэвис. — Так с кем же мы сражаемся?

— Со всеми, — ответила Келли. — Со всеми, кто не такие, как мы.

Спустя неделю его познакомили с Бекки Фиппс. А еще через год он стал восходящей звездой. В настоящее время эта звезда, казалось, начала блекнуть, и Бекки зловеще намекнула на Спонсоров. А Тейт знал, как склонны действовать недовольные Спонсоры. Он узнал об этом в самом начале. Келли не просто приводила пример, упоминая любвеобильного руководителя профсоюза: его звали Джордж Киз. Он обычно говорил, что его назвали в честь Джорджа Оруэлла. Никто не знал толком, правда ли это, но Киз определенно происходил из семьи социалистов. Его отец всю жизнь руководил каким-то профсоюзом, а мать продолжала активно участвовать в благотворительной организации «Планирование семьи». Его дед между тем основал в Калифорнии некий рабочий католический лагерь и был лично знаком с основательницей незатухающей волны против войны с применением химического оружия, Дороти Дэй, а уже она вписывалась в каждый раздел ненавистного Тейту списка: католики, анархисты, радикальные социалисты, даже антифранкисты, — и для Тейта это означало, что они были непостоянны даже в собственных заблуждениях, поскольку католикам, по его мнению, полагалось быть на стороне фашистов в Гражданской войне в Испании. Если сын унаследовал хоть одну десятую качеств своего деда, то он заслужил того, чтобы его стерли с лица земли, даже если не трахал исподтишка работниц мексиканской фабрики.

Оказалось совсем несложно подкупить одну подрабатывавшую официанткой шлюху, или наоборот — Тейт так толком и не понял, — подрабатывавшую шлюхой официантку, чтобы она пришла к Кизу с печальной историей о прошлом своей семьи в Мексике и о том, что ее кузины работают по рабскому соглашению на птицефермах в Техасе. Киз угостил ее выпивкой, потом его угостила шлюха, и так они продолжали обмениваться угощениями, после чего закончили встречу в доме Киза.

Что случилось там, Тейт не знал, да его это и не волновало, но он получил фотографии, запечатлевшие Киза с мексиканочкой. Дэвис поделился тем, что узнал, со своими слушателями и позаботился о том, чтобы эти фотографии появились в каждой газете штата, и при затратах в пять сотен долларов он ограничил активность профсоюза в штате Техас. Киз все отрицал, а позднее Тейт узнал от той шлюхи-официантки, что все его действия в доме ограничились тем, что он поиграл ей какой-то унылый джаз, поведал о своей умирающей матери, а потом разрыдался и вызвал ей такси. Впоследствии Келли связалась с Дэвисом лично, сообщив, что Спонсоры остались довольны и передали ему через Бекки солидную премию наличными. Официантка-шлюха отправилась обратно в Мексику по какому-то сфабрикованному обвинению иммиграционной службы и там тихо исчезла в пустыне где-то на севере, неподалеку от городка Сьюдад-Хуарес. Хотя однажды, когда Дэвис уже собирался приударить за выпившей лишнего Бекки, она поведала ему о том, что именно случилось с этой девицей в Мексике и как Спонсоры обычно прячут там концы. Рассказывая это, она мерзко ухмылялась, и любое желание к ней со стороны Тейта исчезло и не возвращалось больше никогда.