Книга Спираль - Андрей Ливадный

В моменты таких встреч, практически невероятных с точки зрения здравого смысла, сознание начинает пробуксовывать — человек теряется, не зная, что ему сказать или сделать в ответ на явную нелогичность ситуации, и Антон, готовый ко всяким неожиданностям иного сорта, спасовал: он молча смотрел на нее, а она — на него… Напряженная пауза затягивалась до тех пор, пока губы девушки вдруг не тронула легкая улыбка.

— Привет, — спокойно произнесла она на безукоризненном интеранглийском. — Меня зовут Лана, а тебя?

Ситуация, по внутренней оценке Полынина, резко выходила за рамки здравого смысла. Во время многочасовых блужданий по мрачным подземельям цоколя он не встретил ни единой живой души — только кровавые следы недавних столкновений ганианцев с кибернетическими механизмами, и потому этот призрак никак не вписывался в его картину восприятия окружающего.

Тем не менее он снял мягкий защитный шлем, открывая лицо.

— Меня зовут Антон.

Девушка улыбнулась в ответ. На ее щеках обозначились ямочки.

Полынин, измотанный долгими блужданиями в недрах цоколя, был настроен менее дружелюбно, а эта встреча лишь на миг показалась ему удивительной. На самом деле она была зловещей.

— Что ты делаешь тут, совершенно одна? — спросил Полынин, оглядываясь по сторонам. — И зачем ты мочишь ноги в радиоактивной воде?! — не удержавшись, добавил он.

Два заданных подряд вопроса породили вертикальную морщинку на ее лбу.

Несколько секунд она молчала, а потом ответила:

— Я не понимаю тебя.

В голове Полынина промелькнула мысль насчет семантической пропасти, но он тут же отверг ее.

— Что значит — «не понимаю»? — Он пристально посмотрел на девушку. — Мы же вроде говорим на одном языке, верно?

— Да, — кивком согласилась Лана. — Но я никогда не слышала таких слов. Что значит «одна» и почему ты назвал воду «радиоактивной»?

«Пытается закосить под дурочку? Не похоже…»

— Этот бассейн — отстойник из системы охлаждения реактора. — Антон присел, опустив в воду тонкий щуп анализатора, — а насчет одиночества… — Он на секунду задумался. — Ты не испугалась меня, значит, тебе знакомы и другие люди?

Она пожала плечами.

— Не знаю… Они похожи на меня… — Непонятно, кого имела в виду Лана, но Антон внутренне похолодел.

«Похожи на меня… Люди или андроиды?»

— Тогда почему ты одна, а не с ними? — повторил он вопрос, подавив желание резко оглянуться по сторонам.

Лана не обратила внимания на его напряженное состояние.

— Они все там. — Она неопределенно махнула рукой куда-то в сумеречные глубины огромного помещения. — А я вот проснулась, — печально констатировала она, вырвав эту фразу из контекста собственных мыслей, не высказанных вслух, поэтому Полынин мало что понял из ее слов. Вытащив щуп анализатора, он посмотрел на цвет столбика.

— Ну, как? — с какой-то детской непосредственностью осведомилась Лана, будто знала его всю жизнь.

— Норма. — Полынин был удивлен чистотой воды, наполнявшей бассейн. — Даже пить можно…

Ситуация, и так ирреальная до степени сценического абсурда, усугублялась с каждой секундой, будто, блуждая по недрам цоколя, он перешагнул невидимую грань и внезапно оказался в совершенно ином мире…

— Тогда пошли купаться. — Она повела плечами, стряхнув этим движением свой минимум одежды, и без всплеска скользнула в воду. — Тут здорово. Тепло, — сообщила она, отплывая на спине от края бассейна. — Тепло и ласково.

Антон присел на край поребрика, покрытый каким-то подозрительным, скользким налетом бурого цвета. Еще раз оглядевшись, он убедился, что в сумеречном зале нет никакого постороннего движения, и только после этого взглянул на отплывшую от бортика девушку.

У нее была красивая грудь и печальные глаза — Лана походила на глюк, пойманный им из-за монотонной усталости бесконечного и безрезультатного поиска.

…Пока он размышлял над природой ее существования, Лана сделала круг по стоячей воде и вновь вернулась к осклизлому бортику.

Не смущаясь его присутствия, она вылезла, вытерлась куском своей материи и тут же обернула ее вокруг плеч.

— Хочешь, я покажу тебе «других»? — внезапно спросила она, передразнив его интонации.

Антон по-прежнему сидел на корточках, сам не замечая того, что пальцы побелели, сжимая теплый пластик импульсного автомата. Нереальность последних событий сильно повлияла на его состояние, но он знал, что разум справится и с этим, нужно лишь немного времени, чтобы отпустил проклятый шум в ушах и исчез изо рта этот солоноватый привкус…

— Пойдем, — хрипло согласился он.

Лана, по-прежнему не обращая внимания на его посеревшее, угрюмое лицо, уверенно шагнула в зеленоватый сумрак, шлепая босыми ногами по ржавым решеткам.

Антон встал и, ежесекундно оглядываясь по сторонам, последовал за ней.

Идти пришлось недалеко — выход из зала обнаружился в пятидесяти метрах от бассейна.

Короткий и относительно чистый коридор, облицованный серым пластиком, привел их к массивным, сомкнутым створам модульных ворот, подле которых на встроенной в стену панели горели зеленые сигналы индикации питания.

«Ого… Это уже похоже на что-то функциональное…» — подумал Антон, и, словно в подтверждение его слов, массивные створы автоматически дрогнули, начали открываться, а из образовавшейся щели тут же потянуло холодом — в коридор вырвался ледяной воздух, на глазах превращающийся в клубы морозного пара…

Перешагнув порог открывшегося помещения, Полынин понял, что находится в самом заурядном и далеко не совершенном с точки зрения передовых технологий криогенном биоинкубаторе.

Масса аппаратуры, на панелях которой лежал тонкий налет инея, тревожно перемигивалась контрольными огоньками, сипло вздыхали несколько насосов, повсюду вились прозрачные трубочки, замысловато переплетенные с кабелями питания, и все это объединялось пятью биокрионическими камерами. Прозрачные колпаки низкотемпературных саркофагов были покрыты сетью трещин. Дыры от пуль казались огромными и черными.

Колпак крайней инкубационной ячейки, также задетый очередью неведомого стрелка, был поднят вверх, показывая пустое ложе, а рядом с ним, на покрывающей пол помещения тонкой наледи, четко пропечатались проталины следов от босых человеческих ног. Антон покосился на Лану, которая зябко куталась в кусок ткани.

Спрашивать ее, кому и зачем потребовался этот биоинкубатор, предназначенный для клонирования и многолетнего роста точных человеческих копий, было бесполезно. Пятая камера явно принадлежала ей самой — пули по случайности не задели растущего в ледяной тиши тела, а поврежденная автоматика инициировала процесс срочного пробуждения — это Антон понимал со всей очевидностью.

— Тебе холодно. — Полынин видел, что у нее зуб на зуб не попадает. Сняв куртку защитного костюма, он протянул ее Лане. — Выйди отсюда, оденься и жди меня. — У меня есть одежда… — тихо ответила она, не взяв протянутой куртки, но безропотно выскользнула за дверь.