Книга Ловушка для волшебников - Диана Уинн Джонс

Не дожидаясь, пока грузовики и цистерна вывернут из-за угла, мальчик ринулся дальше. Все это начинало смахивать на игру, хоть и опасную. Сараи были раскиданы по обширному полю, в высокой траве ржавели заброшенные экскаваторы и прочие машины. Говард присел и затаился за ржавым остовом. Три желтых грузовика крутились вокруг сарая, за которым он только что прятался, потом покатили туда, где он оставил Рыжика и остальных. Но там уже не было ни души. Значит, Рыжику удалось благополучно переправить папу и Катастрофу поближе к дороге и автобусной остановке. Сердце у Говарда запело от радости, он выскочил из-за сарая и побежал, вовлекая мусоровозы в этот безумный танец. Ему сделалось весело и легко. Хлюп-шлеп, хлюп-шлеп, не слишком торопливо, по высокой траве вон к тому сараю, и внаклонку — пусть они думают, что он прячется и уверен, будто его не видно! За спиной вновь оглушительно забибикали, потом моторы взревели с удвоенной силой. Ага! Преследователи заметили его и догоняют!

Говард засмеялся и наддал ходу. Хлюп-шлеп-плюх, хлюп-шлеп-плюх. Он решил спрятаться в следующем сарае, пока преследователи обшаривают предыдущий. Но они не стали задерживаться, а растянулись в цепочку, чтобы охватить территорию побольше и ловить дичь наверняка. Говарду пришлось бежать без передышки, петляя между ржавыми машинами и сараями. Толком спрятаться не выходило. Трава хлестала по бокам и по лицу. «Караул!» — пронеслось у него в голове. Как его угораздило забыть, что Эрскин вовсе не дурак! Теперь Говард испугался по-настоящему и стал удирать от преследователей всерьез. Он несся один-одинешенек по заброшенной промзоне, а за ним гнались три грузовика.

Говард продрался сквозь высокие, в рост человека, заросли травы и сорняков и увидел, что впереди расстилается голое поле — лишь кое-где груды битого кирпича, но ни одного завалящего сарайчика, и только вдалеке домики и дорога. Он стрелой припустил через поле, хлюпая проклятым сапогом. За спиной яростно взревело. Похоже, цистерна все-таки увязла в высокой траве. Но мусоровозы не останавливались и, подскакивая, неслись за ним по полю. Говард понял: он вот-вот попадется. Спасти его может разве что чудо.

— Хатауэй-Хатауэй, пришли автобус поскорей! — пропыхтел он на бегу. — Хатауэй, пожалуйста!

Глупо было попусту тратить дыхание, но ведь у Катастрофы-то получилось вызвать автобус. Вдруг и у него получится?

О чудо! К остановке на краю поля, вывернув из-за дальнего ряда окраинных домов, величественно выплывала красная туша автобуса. Теперь только бы добежать! Говард стиснул зубы и хлюп-шлепал на предельной скорости. Преследователи на мусоровозах разгадали его план, грозно забибикали и тоже поднажали. К счастью, им приходилось лавировать между кучами битого кирпича, так что гнали они не по прямой, и грузовики то и дело подскакивали на кочках и рытвинах. Но, судя по хрусту и дребезгу, преследователи были уже недалеко. Говард изнемог, пыхтел и хватал ртом воздух не хуже папы. Грудь разрывало, в глазах мутилось, но он бежал, бежал, бежал — и на ходу шарил по карманам в отчаянных поисках мелочи на автобус. Карманы были пусты.

— Арчер! — просипел Говард. — Денег, быстро!

Пальцы нащупали что-то холодное и тяжеленькое, похожее на фунтовую монету. Не сбавляя темпа, Говард вытащил руку из кармана — это и правда оказался фунт!

Автобус описал плавную дугу и затормозил у остановки. Говард из последних сил помахал рукой с зажатой монетой. Руку он едва поднял. Водитель, о диво, не укатил, а открыл двери, чтобы Говард понял — его ждут. Мусоровозы гремели прямо у Говарда за спиной. Один взял вбок, чтобы отрезать его от автобуса, но развернулся слишком резко, а может, налетел на кирпичи, качнулся и встал. Из него посыпались желтые комбинезоны. Не теряя времени даром, они побежали за Говардом, но тот последним отчаянным прыжком хлюп-шлепнул к двери автобуса, запрыгнул внутрь и кинул монету водителю. Тот закрыл двери автобуса и тронулся с места, на ходу со звоном отсчитывая Говарду сдачу.

Говард рухнул на ближайшее сиденье. Каждый вдох резал грудь. Мальчик то и дело оглядывался, чтобы наблюдать за преследователями: грузовик разворачивался в поле, стремясь выехать на дорогу и догнать автобус. Трое желтых комбинезонов бежали к другому, остановившемуся мусоровозу, который теперь взял с места вслед за первым. Издалека подтягивалась и забуксовавшая было цистерна — она ковыляла через поле, тоже намереваясь участвовать в дальнейшей погоне. Но тут автобус въехал в город, и Говард потерял преследователей из виду.

Видимо, водитель автобуса очень проголодался и спешил на ланч: он гнал по предместьям так быстро, что у Говарда затеплилась надежда на спасение. Но по субботнему времени улицы чем дальше, тем больше были запружены народом: на остановках скопились очереди, а на улицах повсюду были заторы и пробки. Автобус исправно замирал у каждой остановки и по мере приближения к центру тащился все медленнее. На пятой остановке Говард увидел, что вдалеке показались машины преследователей. На шестой они стали нагонять автобус. А к седьмой, неподалеку от Городского совета, почти нагнали, и теперь Говард понял, как им удалось развить такую скорость на переполненных улицах. Два грузовика неслись бок о бок, заполняя всю полосу и прихватив часть встречной, а цистерна — вплотную за ними. На встречной полосе царила неразбериха, машины отчаянно сигналили и вынуждены были спасаться на тротуаре.

Ах так! Ну что же, два чуда уже получились, надо попробовать еще разок, ведь три — хорошее волшебное число.

Говард принял решение и проговорил:

— Диллиан! Диллиан, пришлите полицию и остановите мусорщиков! Будьте так добры! Они тут вовсю нарушают правила!

Дама на соседнем сиденье недоумевающе покосилась на мальчика, который разговаривал сам с собой, но Говард не обратил на нее внимания. Едва не вывернув себе шею, он следил за продвижением желтых фургонов, спешивших пристроиться в хвост к автобусу. Миновали Городской совет, но полиция не появлялась. Впереди, на Главной улице, была огромная пробка, так что автобус едва полз.

«Надо слезть и бежать отсюда на своих двоих! — подумал Говард. — Иначе мне от них не оторваться». Но водитель не открывал двери, потому что следующая остановка была только за углом, на Мукомольной улице. Мусорные грузовики неумолимо надвигались глухой желтой стеной, от автобуса их отделяли какие-нибудь полсотни ярдов.

Уи-уи-уи-и-и-и!

Это завыли, приближаясь, полицейские сирены. Говард облегченно выдохнул. Мимо автобуса пронеслись синие мигалки. Не только сам Говард, но и остальные пассажиры повскакивали с мест — поглядеть, как полиция окружает мусоровозы.

— Наконец-то! — воскликнул кто-то рядом с Говардом. — Давно пора было вызвать полицию, эти шоферы просто спятили!

Автобус резво покатил дальше и свернул за угол в тот самый миг, когда полицейские машины перекрыли мусоровозам дорогу. Один грузовик никак не мог затормозить, и Говард успел увидеть, как он выворачивает на тротуар, дверца с другой стороны от полиции рывком отворяется и на асфальт прыгает громоздкая фигура, длиннорукая, с маленькой головой.

Громила, кто же еще! Едва автобус остановился за углом на Мукомольной, Говард стремглав метнулся к выходу. Не успев толком ничего решить, он выскочил из автобуса и припустил по улице. Он мчался со всех ног и со свежими силами, но все равно краем глаза заметил высоченную длиннорукую фигуру, которая с поразительным проворством вывернула на Мукомольную из-за угла Главной. Наверняка Эрскин тоже его углядел — слишком он был близко.