Книга Позывной «Зенит» - Сергей Евгеньевич Журавлев

на месте, без проблем садишься и летишь.

— Ты можешь помочь нам с паспортами?

Для этого понадобилась еще одна пиала с зеленым чаем. Казалось, араб может пить его без устали.

— Если для всех вместе, группой, то это будут иранские паспорта. Устроит?

— Тебя не смущает, что мы не очень похожи на иранцев, да и языка не знаем? — поинтересовался гость.

— Волосы покрасите в черный цвет, наклеите усы. Я же сказал. Гэдээровцам все равно. Они тоже персидского не знают. А на месте вас встретят, и никаких вопросов не будет. Мне нужны от вас только фотографии. Будет фото, через три дня будут паспорта.

— Сколько? — задал Юрген обязательный вопрос.

— Тысяча марок за документ, и ты араб, — позволил себе пошутить Азиз.

— Такой же, как и ты? Мы будем земляками? — в тон ему сострил Краузе.

— Я палестинец, — не принял шутки собеседник.

— Йеменец?

— Я палестинец, — твердо повторил Азиз.

Уловка удалась, получилось подвести араба к прояснению ситуации. После того как резидент поставил перед Батыем задачу внедриться в сферу ближневосточных террористов, разведчик стал интересоваться вопросами ближневосточной политики и понял, что он полный профан. Та информация, которую он получал на Родине из газет и радио, была тенденциозна и предвзята. Реальные события, пропущенные через идеологическую обработку в духе пролетарской солидарности с угнетенными народами, искажались до неузнаваемости. Такая обработка была свойственна не только коммунистам, но и капиталистам. В первые дни нападения Гитлера на СССР советский народ ждал, когда же германский пролетариат проявит свой интернациональный характер и устроит в Германии революцию. Где миллионы ротфронтовцев под руководством боевого Эрнста Тельмана? Ответ — в рядах фашистского вермахта. Для выполнения задания надо знать реальную обстановку на местах, а, как известно, Восток — дело тонкое.

— Уважаемый Азиз, мне не хотелось бы в глазах твоих друзей выглядеть невеждой, оскорбив их по незнанию. Это также бросит тень и на тебя, мы же едем к ним от твоего имени. — Восточная витиеватость изложения позволяла обходить в разговоре острые углы. — Как эти люди, к которым мы едем, оценивают нынешнюю обстановку, открой глаза вопрошающему.

— Мне нравится, Юрген, что, прежде чем ты начнешь судить о нас, ты хочешь узнать наше мнение. Вы, европейцы, склонны делать выводы, не разобравшись.

Он сам разлил по пиалам ароматный напиток. Это был хороший знак, проявление уважения к собеседнику.

— Не зря Абдалла ибн Хусейн в свое время водил дружбу с англичанами, потому что после окончания мандата ООН на правление нашими землями представителями Великобритании и с их подачи его провозгласили королем Иордании. Обуреваемый желанием возродить халифат на обломках Османской империи, он аннексировал Западный Берег. Мы, палестинцы, не были столь воинственны и вынуждены были признать его правление. Лига арабских государств, получив заверения от Иордании, решила рассматривать аннексированную территорию как находящуюся в доверительном управлении до тех пор, пока не будет решен палестинский вопрос. Мы сделали выводы. Палестинцы считают преемника короля Хусейна временным соратником в борьбе с Израилем, этим главным злом на нашей земле. Поэтому при Организации Освобождения Палестины, как крупной политической структуры, создалось военное крыло ФАТХ. Именно в его лагеря вы и направляетесь. Нам оказывают политическую и военную поддержку многие арабские государства, и прежде всего, Египет.

— Что вы им в ответ за это? — задал острый вопрос немец.

— Нас используют, — откровенно ответил Азиз. — Мы это понимаем. Мы не армия в традиционном понимании, мы — армия террора. Пока это все, что тебе надо знать. У нас много дел в Европе, и мы всегда рады людям, которые выглядят как европейцы, а действуют как друзья Палестины. Я замолвлю за тебя слово.

— Спасибо, уважаемый Азиз.

— Надеюсь, после поездки назвать тебя «братом по борьбе».

— Да сбудутся в скором будущем твои пожелания, уважаемый. Мне пора.

— Мусульмане не говорят о будущем уверенно, так как не знают, что будет. Только Аллах Всевышний ведает об этом. Свое знание он открыл пророкам и донес до нас в Коране. Мы верим в него. Но то, что нам не открыто, например, что будет завтра, или через минуту, или через неделю, мы, вверяя судьбу в его руки, говорим «ин шаа Аллах».

«Если пожелает Аллах», — перевел для себя Батый и повторил: — Иншаалах.

Глава 20

Информация о том, что они полетят как персы, сильно развеселила компанию. Тут же посыпались шутки.

— Ну ладно мужчины, покрасятся в жгучих брюнетов и наклеят усы, а Хуберт что красить будет? У него же лысина.

Однако Малера эти колкости мало волновали, он советовался с Юргеном.

— Хорошо, мужчин мы действительно загримируем. У Макса в театре есть набор усов, бород, для меня найдем парик, а с женщинами как? Им что клеить будем?

— Им тоже надо будет покрасить волосы. Тональный крем нанести на лицо, как сильный загар, подведем брови, нарисуем щеки — все как принято на Востоке. Можно очки с большой оправой. Однако для женщин главное не лицо, а одежда. Тебе придется их заставить надеть длинные юбки до щиколоток, а я покажу, как восточные женщины повязывают платок. Будут видны только глаза, рот и щеки. Наши женщины свободных нравов наверняка будут возмущаться.

— Не переживай за это, я справлюсь. Езжай купи платки и юбки. Какие, тебе видней.

— Тогда и мужчинам надо пиджаки поуродливей, строгие темные рубашки. Не могут иранцы щеголять в модных шмотках при возвращении на родину, где население соблюдает суровые религиозные нравы.

Адвокат согласился и с этим.

После обеда все отъезжающие завалились в «Берлинский балаган», где над их внешним видом стал активно колдовать Фокс. Они сами были поражены, как изменился их внешний вид после грима и нового реквизита. Больше всего, конечно, бунтовали Андреас и Эльза. Бодер стерпел, когда ему приклеили висящие усы, но скверно пошитый пиджак мерить категорически отказывался.

— Я не буду надевать это уродство. Что, персы не носят нормальные кожаные куртки, как у меня?

— Иран на самом деле бедная страна, — терпеливо убеждал его Батый. — Конечно, там есть богатые граждане, которые могут себе позволить купить европейскую одежду из люксовых магазинов,