Книга Гувернантка - Венди Холден

разговоров-то сколько! — Она посмотрела в темнеющую даль. — И, кстати сказать, я совсем не хочу становиться английской королевой. Это весьма сомнительное удовольствие. Ничего хуже и придумать нельзя. Тогда мне, к примеру, придется приезжать сюда каждый год. Вы только представьте: насекомые, дождь, волынки с утра пораньше. Про убранство дворца я вообще молчу — худший декор на планете. Куда ни глянь — всюду этот неуемный зверолов в шотландском наряде!

Мэрион не сумела сдержать улыбку, и Уоллис улыбнулась ей в ответ.

— А кормят тут вообще хуже некуда. Зелени я не видела с тех самых пор, как сюда приехала! А уж о клубном сэндвиче[50] тут и подавно никто не слышал! — возмутилась она, тряхнув холеной головкой.

На фоне золотистого заката, который с каждым мигом разгорался все ярче и ярче, еще отчетливее проступила линия ее худеньких плеч под элегантным нарядом. Миссис Симпсон вздохнула и печально поникла.

— Поверьте, мне в Балморал совершенно не хотелось. А откуда мне было знать про ту больницу, будь она неладна? Дэвид мне не рассказывал, что должен поучаствовать в открытии нового отделения! Да и потом, я не просила меня встречать! Мне совсем ничего не стоило поймать кэб и уехать с вокзала самой! Но он настоял, что непременно меня встретит — и теперь оказывается, что это я во всем виновата: очередная выходка злобной ведьмы.

На ее лице вдруг проступила усталость, а сама она точно в один миг состарилась. Мэрион гадала, сколько же ей лет? Как и король, миссис Симпсон была, по всей видимости, лет на двадцать старше ее самой. Они с Дэвидом были уже далеко не юнцы.

Уоллис посмотрела на часы, вскочила и разгладила складки одежды.

— Мне пора. Сегодня в замке торжественный ужин — одному богу известно, что подадут на стол. А еще эти ваши Йорки приезжают. И я должна буду их встречать. Так что самое время вернуться и овладеть хорошими манерами, пока еще не поздно.

Мэрион тоже поднялась на ноги. Уоллис, не дожидаясь ее, зашагала прочь. Руки она спрятала в карманы, а голову опустила, сосредоточенно глядя себе под ноги, чтобы не упасть в темноте.

— Мне страшно жаль, что все так вышло, — поторопилась заверить ее Мэрион, поспешив за ней следом.

И эти слова точнее всего выражали то, что она чувствовала в тот миг. Она ведь и не подозревала, что правда столь страшна и ужасна. А хуже всего было то, что из сложившейся ситуации не было ровным счетом никакого выхода. Все стремительно двигалось к неизвестному, но неизбежно трагическому финалу, который больно ударит по всем, и по монархии в том числе. Ибо что скажет народ, когда правда откроется?

— Мистер Болдуин считает, что я должна покинуть Британию, — точно угадав ее мысли, сказала Уоллис. — У одного моего приятеля есть вилла в Каннах. Но даже если я туда переберусь, это ничего не даст. Ведь Дэвид уедет следом за мной!

— Понятно… — отозвалась Мэрион, стараясь не запнуться о древесные корни. — Ситуация сложная… И, наверное, безумно страшная… — Ей самой и вообразить было жутко, каково это — когда против тебя ополчился весь мир.

— Временами на меня без конца кричат, — призналась миссис Симпсон. — Стены моего дома расписывают всякой похабщиной, бьют кирпичами окна.

Мэрион нахмурилась:

— Я думала, только владельцы газет знают об истинном положении дел.

— Вот-вот, — спокойно согласилась Уоллис. — Они-то всё это и затевают. Подкупают людей. Бедняжка мистер Лу уже давно сам не свой от страха.

— Это ваш дворецкий? — уточнила Мэрион, вообразив выходца из какой-нибудь азиатской страны.

Уоллис, нырнув под очередную ветку, громко рассмеялась:

— Вообще-то это мой пес. Мне его Дэвид подарил.

«Какая же она храбрая, — подумала Мэрион. — Какая смелая, тактичная, образованная и вместе с тем остроумная! Какая элегантная и щедрая! Какова ирония… а ведь из нее бы получилась безупречная королева».

Уоллис вдруг остановилась, обернулась к своей спутнице и, одарив ее своей ослепительной улыбкой, пожала ей руку.

— Милая моя, да не переживайте вы так! Я справлюсь, — заверила она Мэрион. — Я же сильная. Сила на то и нужна, чтобы переживать непростые времена.

Замок был совсем рядом. Они дошли до того места, где дорога разветвлялась на две тропы — одна вела в Балморал, а вторая — в Биркхолл. Солнце уже опустилось за горизонт, и все потонуло во тьме. Но Мэрион все равно поймала на себе внимательный взгляд миссис Симпсон.

— И вам тоже не помешает сила, милая моя.

— Да…

— Ведь и у вас есть любимые люди в этой семье.

— Вы про Лилибет?.. — спросила Мэрион.

Последние лучи закатного солнца упали на блестящие черные локоны. Миссис Симпсон кивнула.

— Если не спасетесь отсюда вовремя, то и для вас это все плохо закончится, — сказала она и вдруг схватила Мэрион за руку. — Послушайте! У меня вот детей нет. Мой поезд ушел. Но вы еще можете успеть! — Она крепко стиснула ладонь Мэрион. — Главное — сбежать, пока не поздно. Обещаете?

Глава тридцать четвертая

Близилось Рождество, а разговоров об Уоллис Симпсон становилось больше и больше. Теперь невозможно было сходить в «Вулвортс», не услышав по пути старинных рождественских гимнов, перепетых на новый лад, чтобы только поддеть возлюбленную короля. Излюбленная перепевка лондонцев звучала так: «Ангел звонко нам поет — Уоллис короля крадет!» А над шутками вроде «Эдуард Восьмой и миссис Симпсон Невыносимая» от души хохотали жители всей страны.

Положению Уоллис было сложно позавидовать. От нескольких рассказчиков Мэрион слышала разные истории о том, как же прошел тот «кошмарный ужин» в Балморале.

Герцогиня описывала случившееся с нескрываемым отвращением. «Она вышла ко мне с этой своей победоносной улыбочкой, — поведала она. — А я прошла мимо и сказала: „Я пришла на ужин не к вам, а к королю“».

Тот разговор с Уоллис теперь казался Мэрион нереальным, точно сон. Но возымели ли действие ее просьбы? Газетные заголовки сообщали, что Уоллис наконец отвергла своего венценосного возлюбленного и перебралась к друзьям во Францию.

Однако народ только посмеивался над этой новостью, сомневаясь в ее правдивости. Едва ли это было всерьез. Миссис Симпсон наверняка нарочно так дурно обходится с королем, чтобы только сильнее раззадорить его чувства. С какой стати ей с ним расставаться? Король ведь пляшет под ее дудку! Она сцапала его, и вовсе не собирается разжимать свои хищные когти! Она ведет себя с ним как с пажом, а сама нежится на Лазурном берегу да считает бриллианты, деньги и дни до восшествия на престол!

А из Форт-Бельведера доходили слухи об исступленных звонках короля