Книга Семь чудес и гробница теней - Питер Леранжис

Марко недоверчиво уставился на нее:

– Стой. Взаправду?

– Это ваши люди его убили! – подхватил Касс. – Они ранили его на острове. Мы успели его вывезти, но потом он пожертвовал собой, чтобы мы достали локулус! – Он смотрел на Марко с таким остервенением, будто надеялся, что под давлением его взгляда тот придет в чувство. – Мы едва не погибли, Марко. Джек недавно был на процедурах. Эли и я тоже. Приступы становятся чаще. Время уходит.

Марко оглянулся на улицу. В нашу сторону бежали три фигуры. Я уже хотел сорваться с места, но он схватил меня за руку:

– Чуваки, выслушайте меня. Пройдет пара недель, может, месяц – и вы не узнаете остров! У Масса большие планы! Представьте только, мы бросим эти локусы в Гепто, и – та-дам! Мы будем жить вечно, остров превратится в мировой центр…

– …а ты станешь королем Марко, и с неба прольется дождь из сказочной пыли, – перебила Эли, едва не выцеживая каждое слово. – Мы уже это слышали. Марко Рамсей. Ты идиот. И чудовище.

– Но… Ого… – Марко выглядел задетым и немного встревоженным. – Ничего, ребят, уверен, вы измените свое отношение…

Хватит.

Я вырвал руку из пальцев Марко и потащил Эли по дороге. Касс бежал за нами. Когда мы выскочили на улицу, Марко один раз окликнул нас. Но преследовать не стал.

Но двое других свернули за нами. Я заметил такси, ехавшее по 77-й улице по направлению к парку, и как безумный замахал руками. Один из преследователей прыгнул на меня, впечатав в кованое ограждение. Другой нацелил на Касса и Эли маленький пистолет.

Пока я пытался подняться, мой нос уловил слабый запах сигарет и несвежего одеколона. Чей-то кулак сгреб ворот моей рубашки и рывком поставил меня на ноги.

– Отличная работа, брат Йоргос, – сказал мужчина, застывший напротив Эли и Касса.

– Спасибо, брат Ставрос, – отозвался тот, что напал на меня.

К нам со всех ног бежал Марко.

– Йоу, Блуто, ты зачем это сделал с моими корешами?

– Корешами? – переспросил Йоргос. – Что такое «кореши»?

Я с трудом переводил дыхание. С нашей последней встречи брат Йоргос, похоже, лишился зуба. Его редкие черные с проседью волосы, приподнятые прохладным ветерком, были похожи на колосья засохшего просо, а улыбка напоминала клавиши фортепиано.

– Уходим, Ставрос, – сказал он. – Полиция на подходе.

«Полиция!»

Я оглянулся. Где же папа? Но выход на 77-ю улицу был пуст.

Взгляд брата Йоргоса переместился сначала на Ставроса – его клона, только помоложе, чуть-чуть умнее и не такого полного, затем в сторону парка. Оттуда, размахивая руками так, будто он отгонял мошек, к нам бежал еще кто-то в черном.

– Ого, что это с Нико? – удивился Марко.

Ставрос пожал плечами. Его глаза смотрели внимательно и настороженно. На секунду все из Масса будто забыли о моем существовании.

Я сунул пыльцы в карман и достал телефон. После чего так быстро, как только мог, набрал папе сообщение: «Где ты?»

И поднял взгляд. Марко смотрел прямо на меня, но тут же отвернулся. Двое из Масса, похоже, ничего не заметили.

– Кхм! – Это была Эли. Она вылупилась на меня, стреляя глазами в сторону Коламбус-авеню. Будто посылала мне мысленное сообщение «Бежим отсюда!»

Я посмотрел в том направлении и увидел две приближающиеся фигуры в темных свободных одеждах с капюшонами. Моим безмолвным ответом стало «Мы окружены».

Стоящий за Эли Касс не шевелился. Как у Йоргоса и Ставроса, его взгляд медленно перемещался между домами напротив и парком.

Вдруг дверь в здании через улицу будто сдвинулась.

И соседние с ней окна.

Я моргнул. Присмотревшись внимательно, я понял, что дело было не в здании. Просто вдоль него перемещалось нечто едва различимое. Что-то большое вроде гиганта, или черного занавеса, или облака дыма.

Брат Нико подбежал к нам, крича что-то по-гречески. Его глаза горели, как фонари.

– Skia! Skia!

Ставрос проигнорировал его и, нетерпеливо дернув плечами, повернулся к Йоргосу:

– Идем. Живо.

– Куда? – спросил я.

Ответом стал ощутимый толчок. Двое мужчин, несмотря на протесты Нико, потащили нас с Эли и Кассом в сторону Центрального парка.

– На встречу кое с кем, – бросил Йоргос.

Но загадочное дымное облако сгустилось и, похоже, полетело к нам.

– Эй, чуваполос, – повысил голос Марко. – К нам приближается какой-то свихнутый антициклон. Или играющий в квиддич таракан.

Я услышал отдаленный топот, похожий на бегущее стадо овец. Земля под ногами задрожала.

– Что это за звук? – спросил я.

– Метро? – предположила Эли.

– Под Семьдесят седьмой улицей нет метро, – возразил Касс.

Вдруг Ставрос отлетел назад, будто его кто-то ударил в челюсть. Йоргос вскрикнул и рухнул на землю.

В темноте вспыхнули два налитых кровью глаза – они то появлялись, то исчезали, будто глаза призрака.

– Бежим! – заорал я.

Мы с Кассом и Эли бросились назад по заворачивающей к музею подъездной дороге. У нас за спиной завизжали тормоза и что-то громко хрустнуло.

Две фигуры в капюшонах впереди нас обернулись, привлеченные шумом. Мы сошли с дороги, чтобы оббежать их, но тут я запнулся за бордюр и бухнулся на тротуар.

Телефон выпал у меня из рук, и в этот момент его экран засветился. Пришел ответ от папы: «Меня арестовали и везут в 20-й полицейский участок».

Я отогнал волну паники и, поднимаясь, сунул телефон в карман. И вдруг почувствовал, что кто-то схватил меня за руку. Пытаясь стряхнуть чужие пальцы, я, зарычав от натуги, дернулся всем телом.

С головы массарина слетел капюшон, под которым оказались длинные светло-коричневые волосы.

Мои ноги приросли к земле. Секунду я не мог вдохнуть. У женщины передо мной было худое лицо с четкими чертами, как у атлета или у человека, готового ко всему и не приемлющего ответа «нет». Ее глаза насыщенного сине-зеленого оттенка, взгляд которых, казалось, пронзал саму тьму, сейчас будто подрагивали, а когда она улыбнулась, от их уголков к вискам побежали тоненькие морщинки.

– Здравствуй, Джек, – сказала моя мама.

Глава 48

Мама

– М… – вырвалось у меня, но она зажала мне ладонью рот прежде, чем я успел договорить.

«Мама!»

На краткое мгновение мне очень захотелось, чтобы Ностальгикос на самом деле стер мои воспоминания. Тогда я бы смог спокойно смотреть на нее и не думать о том, что она живая, теплая и красивая. Тогда мне бы не хотелось обхватить ее руками и вдохнуть аромат ее шеи. Меня бы не мучила мысль, что эта секундная близость грозила затмить все шесть лет, прожитых без нее.