Книга Жестокий рикошет - Сергей Самаров

Прежде чем начать работать по основному своему профилю, старший прапорщик все же занялся обеспечением безопасности командира взвода и ефрейтора и осмотрел каждый куст на предполагаемом пути. Опасности не предвиделось. Только после этого Страшков «нащупал» прицелом затылок бандита самого крайнего поста в первом ряду и плавно нажал на спусковой крючок. На прицеливание и выстрел ушло не больше десяти секунд. Бандит как лежал, так и остался лежать, только ткнулся носом в каменистую землю. И тут же, без перерыва, прицел передвинулся правее и нашел второй пост. Второму бандиту пуля вошла в голову прямо за большим оттопыренным ухом. Он тоже даже не вздрогнул, лишь кивнул, будто соглашаясь со своей участью. Тяжелая пуля девятого калибра не требует «контрольного выстрела».

– Евген, передних постов в природе нет, – слегка замысловато доложил старший прапорщик. – Может, мне и за вторую линию приняться? Даже интересно стрелять наполовину вслепую. Ноги видишь, угадай, где голова?

– И длину шеи вычислить не забудь, – посоветовал старший лейтенант. – Учиться надо было в школе. Сейчас не мешай работать. Выводи на посты. Видишь нас?

– Как на ладони. Сейчас круто сворачивайте направо. Просто перпендикулярно ручью. От машины вас уже не увидят. И – десять метров до первого поста. Двадцать пять метров до второго. Как работать будете?

– Одновременно.

– Мне не совсем удобно давать команду своему командиру, тем не менее – вперед!

Наблюдать за действиями специально тренированных для таких операций спецназовцев было интересно. Старший прапорщик даже подкрутил окуляр своего прицела, отдаляя место действия, чтобы захватить в поле обзора и старшего лейтенанта Скорнякова, и ефрейтора Вологдина. Со стороны казалось, что они движутся, словно в каком-то мультипликационном фильме. Движение, потом фиксация положения тела, движение, опять фиксация~

Ефрейтор замер на месте, удобном для атаки, раньше. Старшему лейтенанту понадобилось преодолеть еще двадцать пять метров. Потом и тот и другой, не сговариваясь, приготовили малые саперные лопатки.

– Пошли, – подсказал Страшков.

Они пошли. Сначала ползком, потом, уже в трех метрах от постов, поднявшись в позу изготовки к атаке, и атаковали одновременно. Наушник «подснежника» донес до старшего прапорщика только синхронный выдох двух человек, который производится в момент удара.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

1

То, как я распорядился ситуацией, кажется, сильно расстроило Ризвана. Похоже, он рассчитывал обрести свободу уже после встречи с Кадимагомедом, но граната, приготовившаяся свалиться ему за шиворот, сильно ограничивала творческие возможности пленника, и Ризван так и не сумел сообразить, как же ему от меня вырваться. Он даже поговорить с Кадимагомедом не сумел, потому что инициативой прочно владел я. И я понимал, как это произошло, а Ризван не мог понять. Просто он заранее приготовился воспринимать меня в качестве просителя. Он рассчитывал, что я, спасая его, тем самым надеюсь спастись сам, только уже в ином качестве, нежели конвоир пленника. Ризван думал, что он обретет свободу и я буду тогда его просить о свободе для себя и своих товарищей. Но резкий поворот событий выбил Ризвана из колеи, и он растерялся. Но мне теряться было никак нельзя. Мне следовало воспользоваться и некоторой растерянностью Кадимагомеда тоже и уйти подальше. И потому я подтолкнул Ризвана, которого плохо слушались ноги, к движению. Кадимагомед провожал нас тяжелым недобрым взглядом. Рядом с ним стоял Исмаил, парень с физиономией деревенского дурачка, и смотрел на меня, раскрыв рот. Исмаил отдал мне трубку и тоже растерялся, потому что не сразу сообразил, что трубку я с собой забираю, а не для одного короткого звонка потребовал. Исмаил даже промычал что-то нам вслед, но Кадимагомед грозно цыкнул на него, и тот замолчал.

Но чужие глаза и уши преследовали нас со всех сторон. Здесь устроили плотную «гребенку», которую преодолеть с пленником было невозможно. А преодолевать ее без пленника – не в моих интересах. Первый встречный пост я увидел первым. Из-за слегка подломанного куста торчал автоматный ствол.

– Он тебя не застрелит? – насмешливо спросил я Ризвана.

– Если он кого-то и застрелит, то только тебя, – зло огрызнулся Ризван.

– Это было бы смешно. Жалко будет, если я не увижу, как ты корчишься, снимая штаны, чтобы гранату из-за шиворота вытряхнуть. Только все равно не успеешь. Впрочем, пока тебе это не грозит. Этот парень уже никого в своей жизни не застрелит.

– Почему? – не понял Ризван.

– Он станет пацифистом. У меня такое предчувствие. Топай быстрее.

Я не стал объяснять, что увидел часть лица, залитого кровью. Парень на посту был убит выстрелом в затылок, и пуля прошла навылет. Я только свой автомат левой рукой поднял в боевое положение, потому что правая была занята гранатой. В данном конкретном случае убили не просто бандита, а одного из моих защитников, но я тем не менее не понимал, кто это сделал. Группа эмира Асланбека Билимханова проехала на грузовике дальше. Кто же тогда атаковал с тыла посты группы Кадимагомеда? Значит, еще кто-то охотится за Ризваном?

– Мы прошли посты, можешь гранату убрать, а то она меня нервирует, – посоветовал Ризван. – Вдруг уронишь.

– Значит, судьба у тебя такая. А прошли мы наверняка не все и долго еще все не пройдем. Привыкай.

Он наверняка знал, что посты будут выставлены не в одну линию, а в две или даже в три, как минувшим днем. И хотел использовать свой последний шанс освободиться. Я на его страхи не купился. Но самого Ризвана новый страх охватил.

– Что это? – спросил он, замирая так резко, словно увидел привидение, а я при такой остановке в самом деле чуть не уронил ему за шиворот гранату.

Но остановка была вызвана реальными, а вовсе не мистическими причинами. Как я и предполагал, должна была существовать вторая линия постов. На пост второй линии мы как раз и вышли. Здесь в засаде лежал очень высокого роста бандит, который не мог уже своим ростом гордиться. Затылок у него был аккуратно разрублен. Так аккуратно, что, при всей глубине проруба, крови выступило немного. Так бывает от удара очень острым предметом. Но я знал, чем нанесен удар, потому что сам умел такие удары наносить и наносил много раз. Сейчас у меня чужая лопатка, и она оказалась плохо заточена. Нас же старший лейтенант Скорняков заставлял оттачивать свои лопатки так, чтобы мы могли нижней частью в каменной скале окоп копать, а боковой гранью без проблем и начисто побриться. Так и проверял заточку – бритьем. От удара острой лопаткой крови бывает минимум, как от удара бритвой.

– Кто-то его с тобой спутал, – успокоил я Ризвана.

Наличие остро отточенной лопатки – это первый намек на того, кто здесь орудовал. Здесь же налицо был и второй намек. Убитый бандит явно не сам принял позу, в которой мы с Ризваном его застали. Он лежал крестом, широко раскинув руки и ноги. Именно в такой позе нас учил отдыхать во время трудного затяжного марш-броска старший лейтенант Скорняков. Поза отдыха, принятая в спецназе. По крайней мере, у нас в отряде. Единственное отличие – мы ложились лицом вверх, этот лежал лицом вниз. Тем не менее кто-то его так положил, и положил с определенной целью. Какая это могла быть цель? Только одна: дать знак тому, кто его поймет. Такой знак понять мог только я. Но кто мог этот знак дать?