Книга Скользящий по лезвию - Юлия Зонис

Вздрогнув, Соки приходила в себя и лихорадочно потирала руки, стараясь согреться. Зубы клацали от озноба. На левом плече лежала ладонь Ричарда. На правом прорастали жесткие черные перья.

— Ричард, — жалобно спрашивала Соки, — ты ведь не бросишь меня? Мы ведь найдем, как это вылечить?

— Конечно, крошка, — твердо отвечал ковбой, но лицо его оставалось злым и хмурым.

А потом дорога вильнула, вливаясь в федеральное шоссе номер 80, и на синих щитах указателей замаячили надписи «Линкольн». Их фургон обгоняли пятнистые грузовики Национальной Гвардии, а легковушки, напротив, спешили из города. Ричард снова поручил ей руль и избавил Джорджа от кляпа. Через полмили дорога сворачивала на север, прямиком к новому университетскому кампусу, но, похоже, так просто в город было не пробраться. Местный новостной канал показывал блок-посты из полиции и военных, перекрывшие съезды с шоссе. С момента Бостонской Катастрофы, как все чаще называли 11 сентября по тиви, прошло всего восемь дней, однако паника уже охватила Центральные Штаты. Ковбой снова оказался прав — проблема была не в крысах.

Фургон тихо катился по улице. Под колесами хрустело битое стекло. Эта северная окраина была застроена в основном складами, частично превращенными в клубы, с редкими вкраплениями супермаркетов и автомобильных салонов. Сейчас окна в супермаркетах были выбиты — похоже, толпа штурмовала полки со съестным. Сквозь зияющую витрину одного из салонов торчало тупое рыло «Доджа». Здесь было подозрительно тихо и тревожно — даже ветер не звенел полуопущенными шторами магазинов. Лишь по стенам кривились ряды граффити. На перекрестке стояли, уткнувшись друг в друга, два столкнувшихся внедорожника, словно быки, не сумевшие разойтись на узком мосту.

Свернув, фургон поехал мимо длинной чугунной ограды общественного парка. Над верхушками деревьев маячили высокие стеклянные корпуса университетского кампуса. Оттуда доносился шум, становившийся все громче по мере приближения. Взвыла сирена, послышались редкие выстрелы и собачье тявканье мегафона. Над головой протарахтел полицейский вертолет. Соки, все это время просидевшая, скорчившись и обняв плечи руками, вскинула голову.

Напротив парка, у ограды университета, колыхалась толпа. Похоже, все началось с мирной демонстрации, потому что над головами людей раскачивались транспаранты и лозунги, многие с характерной символикой чистомировцев: земной шар, прикрытый снизу и сверху заботливыми ладонями. Но сейчас демонстрация переросла в потасовку. Проходную перегораживали полицейские в черной униформе, охлаждавшие пыл самых рьяных активистов резиновыми дубинками. Тут же стоял огненно-красный джип, с крыши которого кричал в мегафон человек в сером костюме — возможно, чин из городской администрации или, напротив, глава местной ячейки «Чистого мира». Люди лезли на решетку. Кое-где толпа прорвалась, и драка кипела уже у самых университетских корпусов, окруженных зарослями сирени и жимолости. Над всем этим кружилась пара полицейских вертолетов и журналистские камеры-беспилотники. Соки привстала на сиденье, и тут над дальним зданием из черного матового стекла поднялся в воздух еще один вертолет: тяжелый двухвинтовой транспортник цвета хаки. «Чинук» грузно набрал высоту и полетел на юг. Толпа разразилась криками.

— Бегут, — спокойно сказал Джордж. — Улепетывают, собаки.

Нажевавшись кляпа, он, кажется, пришел в себя — по крайней мере, не буйствовал больше и не призывал летучих обезьян, а кратко и толково объяснял, куда ехать. Но даже с помощью его объяснений пробраться на территорию кампуса было невозможно.

Джордж, сидевший на опустевшем рефрижераторе, осклабился. Опухшая, разорванная щека вздернулась вверх, обнажая десны и розоватые зубы.

— Опоздали, любовнички, — довольно заявил он. — Видите ту стрекозку? Скорей всего, шеф сделал ноги на ней. Или грузится сейчас на следующую. Он ценный научный работник. Его эвакуируют. Спасут. А мы сдохнем. Вот ты, ворона…

Тут он резко крутанулся, едва не свалившись с ящика.

— …ты первой и сдохнешь. Скорчишься, порастешь перьями, будешь кричать «кагги-кар» и жрать трупы, пока твой сраный Ромео не прибьет тебя из жалос…

Договорить он не успел, потому что кулак Ричарда врезался ему в губы. Брызнула кровь. Толстяк рухнул, как подрубленный. Трейлер содрогнулся от грохота падения и удара.

Ковбой посмотрел на собственный кулак с легким удивлением, будто не ожидал от него такой прыти. Костяшки среднего и указательного пальцев были ободраны. Джордж на полу давился криком и осколками зубов.

— Если до твоего шефа пока добраться нельзя, — ровно, словно ничего не случилось, произнес Ричард, — навестим твоего папашу. Возможно, он успел позабыть обо мне с последнего визита, но я ему напомню.

Толстяк заколыхался, мелко и зло хихикая.

— Папа Харпер в клинике. В шапито для розовых слонов. В раю для малахольных. В психушке. Его там охраняют не хуже, чем этот драный университет.

Ковбой прищурился. На секунду Соки показалось, что он снова ударит Джорджа или даже убьет, но Ричард только сказал:

— А мы нанесем ему родственный визит.

* * *

Соки думала, что в центре города будет так же, как на севере, — разбитые витрины, призрачная тишина улиц или толпы демонстрантов, но Линкольн снова ее удивил. Его деловая часть жила повседневной жизнью: работали магазины и банки, сновали пешеходы, разве что полицейских машин было чуть больше, чем обычно. Золотой купол легендарного Капитолия горел в солнечных лучах. Над ним кружилось несколько вертолетов, а в остальном никаких признаков тревоги девушка не заметила.

Больница, куда привели их путаные объяснения Джорджа, тоже мало походила на клинику для особо опасных преступников. Белое четырехэтажное здание поднималось над деревьями парка. Перед входом пестрели клумбы с оранжевыми и желтыми цветами. Ричард загнал машину на парковку, после чего, склонившись над Джорджем — того снова затолкали на нары и для надежности приковали собственными наручниками, — вполголоса долго его о чем-то выспрашивал. Соки не слушала. Откинув голову на кожаную спинку сиденья, она прикрыла глаза. Под веками было багрово и сухо, и даже ворон Йель покинул ее. Может, нашел себе другую сестру, поумнее и поудачливее.

Соки вспомнила, что уже два дня не звонила Ма и Ба. А потом решила — ну и пусть. Зачем Ба внучка-ворона? А уж Ма наверняка раскричится: что за гадость, где ты это подцепила, в застройках? Так, словно лезущие из плеча перья были чем-то вроде сифилиса, и использование презервативов могло его предотвратить. Эта мысль даже развеселила девушку. Хмыкнув, она открыла глаза. И вовремя, потому что на водительское сиденье как раз опустился Ричард и протянул ей пистолет — тот самый «Вальтер», который отобрал у рыжего крыса.

— Возьми и поглядывай на него, — ковбой кивнул на заднюю часть фургона, где, постанывая, валялся Джордж. — И смотри по сторонам. Я постараюсь не задерживаться.

— Но я…

Соки остро ощутила, что не хочет оставаться одна, а тем более с Джорджем. Совсем. Как будто вороны, незримо следовавшие за машиной, набросятся на нее, едва уйдет Ричард, обратят в такую же птицу и утащат в белое беспощадное небо. По телу пробежала дрожь, пальцы сжались птичьими когтями.