Книга Похищена Братвой - Мари Фокс

кладу руку на живот, представляя наше будущее, наш ребенок бежит по полям, мы вдвоем сидим на крыльце, смотрим, как солнце садится за холмы. Эта картина кажется такой далекой от той жизни, которой мы живем сейчас, но я почти верю, что это возможно.

— Спасибо, — шепчу я, наклоняясь к нему.

— За что?

— За все.

Максим обнимает меня за плечи, притягивая ближе к себе. Он не многословен, но я чувствую его ответ в том, как он держит меня, в тихой силе его присутствия. На мгновение мы просто стоим, глядя на вид, позволяя покою этого места окутать нас.

— Как думаешь, понравится ли здесь ребенку? — спрашиваю я, полушутя, но также и задаваясь вопросом, сможет ли это место когда-нибудь стать убежищем для нашего ребенка.

Он тихонько посмеивается. — Зависит от того. Если они хоть немного похож на меня, ему станет скучно через пять минут.

Я смеюсь. — Ну, если он такие же, как я, ему понравится.

Максим смотрит на меня сверху вниз, в уголках его глаз появляются морщинки, что случается редко, когда он действительно веселится. — Полагаю, нам придется подождать и посмотреть, на кого из нас он похож.

Я кладу голову ему на грудь, чувствуя ровное биение его сердца под своей щекой. — Я просто надеюсь, что он унаследует от нас все самое лучшее.

Его рука двигается к моему животу, нежно останавливаясь там, где растет наш ребенок. — Так и будет.

Некоторое время мы стоим в тишине, ветер нежно дергает нашу одежду, мир вокруг нас тихий и неподвижный. Это похоже на обещание, этот момент, это место. Обещание мира после всего, через что мы прошли, после всего, с чем нам еще предстоит столкнуться.

— Когда придет время, — тихо говорю я, — я заставлю тебя сдержать это обещание. Дом, мирная жизнь… все это.

Продолжая прогулку по Хайленду, свежий воздух наполняет мои легкие и проясняет мой разум. Красота этого места ошеломляет, и я чувствую спокойствие, которого давно не испытывала. Даже в тишине момента мои мысли уносятся ко всему, что происходит дома. Так много всего происходит, так много всего еще нерешенного.

Я бросаю взгляд на Максима, который идет рядом со мной, его выражение лица расслаблено, но глаза всегда насторожены. Он в редком хорошем настроении, может быть, потому, что чувствует, как мне нравится это место. Или, может быть, потому, что, на этот раз, все, кажется, идет хорошо. По крайней мере, сейчас.

— Фонд преуспевает, — говорю я, нарушая тишину. — Команда прислала мне обновление перед отъездом. Инициатива по устойчивому развитию, которую мы начали, уже набирает обороты.

Максим кивает, его взгляд метнулся в мою сторону. — Это хорошо. Ты вложила в это много труда.

Я тихо улыбаюсь. Фонд Софии Шаровой стал для меня своего рода спасательным кругом. Он дал мне цель вне мафии, вне хаоса, который, казалось, доминировал над всем, другая часть нашей жизни. Осознание того, что я вношу изменения, пусть даже небольшие, в мир, помогало мне сохранять твердую почву под ногами.

— Это не только я, — говорю я. — За этим стоит отличная команда. Они продвигают больше проектов по сохранению окружающей среды. Мы сотрудничаем с большим количеством организаций. Это растет быстрее, чем я когда-либо ожидала.

— Ты должна гордиться, — говорит он хриплым, но искренним голосом. — Ты построила что-то хорошее.

Я чувствую прилив гордости от его слов, но мои мысли вскоре переключаются на другие вещи. — Альянс... он работает, не так ли? Я имею в виду, Кристен преуспевает в бизнесе.

Максим кивает, устремив взгляд на дорогу впереди. — Кристен умен. Он обеспечил бесперебойную работу бизнеса твоего отца. Альянс с американцами укрепил обе стороны. Теперь у нас больше ресурсов. Больше влияния.

Я киваю, благодарная за то, что Кристен смог справиться с ответственностью, которая пришла вместе с принятием империи моего отца. Странно думать, что все, что построил мой отец, теперь в руках Кристена, но я доверяю ему. Он всегда был для меня как семья.

— Итальянцы в последнее время притихли, — бормочу я, вспоминая, как все прошло с доном Фернандо.

Максим смотрит на меня, его выражение лица слегка ожесточилось. — Пока.

Я не могу не задуматься о Кьяре, дочери дона Фернандо. Она была безжалостна, почти слишком, чтобы я могла с ней справиться. — Как думаешь, нам стоит беспокоиться о ней? Я имею в виду Кьяру.

Максим сжимает челюсть, и я вижу в его глазах проблеск расчета. — Дети Фернандо вернулись в Италию. Они пока затаились. Не думай, что они забыли. Месть - это болезнь, она распространяется, нарывает. Они вернутся за нами, когда будут готовы.

Я слегка дрожу, несмотря на тепло солнца. Я знаю, что Максим прав. Месть не умирает легко. — И что нам делать?

— Мы готовимся, — просто говорит он. — Мы не теряем бдительности. Мы опережаем их.

Его слова практичны, но я чувствую, как их тяжесть оседает в моей груди. Даже здесь, посреди Хайленда, в окружении мира и красоты, тень нашей жизни остается. Мафия никогда не отстает, как бы далеко мы ни пытались убежать.

— А как же Кьяра? — тихо спрашиваю я. — Как думаешь, она попытается прийти за нами?

Взгляд Максима темнеет, челюсти слегка сжимаются. — Кьяра опасна, но она также умна. Она поймет, что идти за нами сейчас будет самоубийством. Если она когда-нибудь это сделает… Я с ней разберусь.

В его тоне есть некая окончательность, которая заставляет меня верить ему. Я доверяю Максиму, даже когда мир вокруг нас кажется неопределенным.

Мы идем молча еще некоторое время, перед нами простирается бесконечный и нетронутый пейзаж. Несмотря на все, через что мы прошли, несмотря на опасности, которые все еще маячат на горизонте, здесь есть чувство надежды. Может быть, это свежий воздух, изоляция, а может быть, это тот факт, что впервые за долгое время я чувствую, что действительно что-то строю для себя. Для нас.

— С нами все будет хорошо, — тихо говорю я, скорее для того, чтобы успокоить себя.

Максим останавливается и поворачивается ко мне лицом, его глаза смотрят прямо в мои. — Мы сделаем это, — говорит он твердо.

Я киваю, чувствуя прилив уверенности от его слов. Пока мы вместе, мы сможем справиться со всем, что будет дальше. Будь то итальянцы, будущее фонда или воспитание нашего ребенка, мы справимся.

Мы