Книга Маска Зеркал - M. A. Каррик

тепло. Слишком близко. "Тебе, наверное, все это кажется таким провинциальным. Может быть, нам стоит попробовать Истбридж? Ты ведь еще ничего не купила, а возле Найтпис Гарденс есть ювелир, которого я могу порекомендовать".

Рената отошла в сторону, прикрываясь тем, что рассматривает набор бронзовых печатей — таких, какими надписчики впечатывали очаги в восковые пробки, с именами богов в письме Энтаксна. "Если мне что-то понадобится, я всегда могу заказать это".

"Но в Истбридже продают антиквариат", — сказала Сибилят. "Разве ты не хочешь посмотреть на них? Думаю, у твоей матери было несколько таких же".

Она весь день настаивала на этом: Украшения Летилии, ее нуминатрийские вещи, знала ли их Рената, имела ли их, заботилась ли о них. Та же песня, которую она напевала со дня урока танцев. И Рената, похоже, была не единственной, кто это заметил — и не единственной, кого это раздражало. "Почему тебя так интересуют украшения моей двоюродной сестры?" — огрызнулась Джуна.

Наступила мертвая тишина. Леато был поражен. А Рената…

"Если у тебя есть ко мне вопрос, Альта Сибилят, — сказала она с отточенной вежливостью, — то задавай его".

Сибилят на мгновение застыла в неподвижной позе. Затем она устало провела рукой по лицу. "Мне очень жаль. Мне следовало быть честной с самого начала. Но да… что-то есть".

Она расправила плечи и повернулась лицом к Ренате. "Полагаю, ты никогда не видела среди драгоценностей своей матери бронзовый медальон с надписью из трех трикатов? Простая вещь, не очень замысловатая. Это семейная реликвия Акрениксов, подаренная ей моим отцом, Гисколо. Это… обещание между ними, если угодно. Когда я услышала, что ты вернула кольцо Эре Трементис, я надеялась, что у тебя есть и наш медальон. Или, по крайней мере, сможешь заверить меня, что он все еще у Летилии — что она не выбросила его в реку, когда уезжала.

Так вот чего ты хочешь. Рената знала этот предмет: она положила его в сумку вместе со всем остальным, что было в шкатулке Летилии в тот день, когда они с Тесс бежали из Ганллеха.

Она на мгновение задумалась. Вернуть реликвию, заслужить благодарность Сибилят… Но нет. Зачем сейчас тратить эти силы? Лучше не обнадеживать свою главную соперницу и исполнить ее желание позже.

"Мои извинения, Сибилят, но я ничего подобного не видела". Вздохнув, она смягчила свое отрицание. "Хотя очень похоже на матушку, что она хранит такие вещи. Я пошлю письмо, чтобы узнать. Не ей, конечно, а нашей экономке. Я сообщу тебе, когда получу ответ".

В глазах Сибилят мелькнуло разочарование, которое было быстро подавлено. Джуна придвинулась к ней, коснувшись рукой локтя Сибилят; Рената оставила их наедине, выйдя из магазина и перейдя на набережную, где протекал Западный канал. Зимняя поземка заглушала привычный запах воды; дыхание было прохладным и чистым.

Вдоль набережной под променадом стояла флотилия яликов — таких, на которых обычно перевозят пассажиров по каналам, — и была связана вместе, образуя импровизированный рынок. К ним примыкали разнообразные лодки, динги и лодочки, раскрашенные в цвета кланов. Их корпуса были наполнены корзинами с фруктами, рисом и речными моллюсками, а также задрапированы грубо сотканными шелками и льном. Дым поднимался от низких мангалов с крабами и дельтовыми птицами, насаженными на шампуры. В воздухе звенели крики торговцев на смеси диалектов, которые невозможно распутать.

Леато появился рядом с ней, прислонившись к стене набережной и не забыв о перчатках и рукавах. "Это было очень мило с твоей стороны, кузина. Спасибо."

"Это было любезно по отношению к тебе. И Джуны. Они все еще внутри?" Рената заглянула через плечо Леато в закрытую дверь магазина.

"Джуна пригласила их выпить кофе. И то ли извинилась, то ли отругала — не знаю точно. Может быть, и то, и другое". Его губы подергивались в борьбе между улыбкой и хмурым взглядом. "Хотелось бы узнать, не заигрывает ли с ней Сибилят".

"Что бы ты сделал на ее месте?" Сибилят могла представить себя соперницей Ренаты, но она была наследницей Акреникса. Если бы ее привязанность была искренней и доходила до брака, то это бы значительно помогло восстановить состояние Трементисов — без угрозы со стороны дома Индесторов.

Леато наклонил голову, но она сомневалась, что он изучает шумный рынок яликов внизу. "Я бы хотел что-нибудь сделать, но это решение Джуны". Его золотистые волосы наполовину скрывали глаза, когда он смотрел на Ренату. "Не так ли?"

Его взгляд умолял о разрешении вмешаться в ухаживания Джуны — Рената и сама была не прочь вмешаться. Но она не могла позволить себе привлечь еще больше внимания Сибилят, не говоря уже о ее гневе.

Дым с рынка ялика, насыщенный ароматом жареного жира, поднимался и щекотал нос. Желудок отозвался звучным бульканьем, и она смущенно прикрыла его руками. "Мои извинения. Я очень мало ела перед отъездом". Только немного каши, в которой было больше воды, чем риса, но вряд ли она могла признаться в этом Леато. "Мой желудок некомфортно чувствителен перед пятым солнцем".

Леато посмеялся над своим прежним настроением, как будто его и не было, взял ее за руку и повел вниз по ближайшей речной лестнице. "Хорошо, что сейчас почти седьмое солнце. Хватит о сетеринской культуре, позволь мне познакомить тебя с чем-то уникально надежранским".

Он держал ее за руку, чтобы удержать равновесие, когда она спрыгнула с трапа на ялик, и не отпускал, пока они плыли по волнистым дорожкам импровизированной флотилии, мимо узелковых нитяных амулетов и горшков с кудрявыми мамками, яркие цветки которых почти ослепляли в сумраке дня. Она ждала, пока он торговался за пару жареных дьявольских крабов с врасценским мужчиной, таким смуглым, что он, должно быть, был родом из Пражмы, с самого юга Врасцена.

Рената взяла свой шампур и сделала вид, что смотрит, как Леато ест, только после его демонстрации сломала тростинку, чтобы расколоть панцирь краба. Чтобы снять дымящееся мясо, им пришлось снять перчатки. Рената почувствовала, как потеплело ее лицо, когда она протянула к нему руки, и снова увидела голые руки Леато. Его кожа была нежной, бледно-бисквитной, короткие ногти отполированы до блеска. "Уверена, что никогда не видела ничего подобного", — сказала она, заставляя себя отвести взгляд, не обращая внимания на дрожь в животе, не имеющую ничего общего с голодом. "Но что делает его уникально Надежранским?"

"Это дело Чартерхауса. Чтобы открыть магазин на Старом острове или на Верхнем берегу, нужна лицензия, и большинство таких лицензий получают люди из рода Лиганти. Но магазин определяется как "торговое заведение с постоянным местом работы", так