Книга Империя господина Коровкина - Макс Гришин

Александру, он был слишком умен для того, чтобы создавать панику, но ум его, его опыт и знание этих дел, его интуиция, в конце концов, та интуиция, которая спасала его от разных проблем уже столько раз, сразу подсказали ему, что здесь начинало чем-то попахивать. Записка, этот дед и вот теперь парень, который вместо Дианы остался со старой газетой того самого дня. Он подошел к столу и взял мобильный телефон. Там он нашел телефон Александра и нажал на кнопку вызова.

– Да, – послышался его привычной голос где-то через пол минуты.

– Все нормально?

– Должно быть не нормально? – с особой интонацией спросил Александр. Петро никогда не звонил ему во время охоты до этого и этот звонок выходил из рамок нормального.

– Да нет, просто интересуюсь.

– Что случилось, Петро? – в открытую спросил Александр.

– Не бери в голову, просто так, проверка связи! – Петро закончил разговор и положил телефон на стол. Голос Александру звучал спокойно. Значит с той стороны всё было хорошо. Да и почему что-то должно было быть иначе? Александр был слишком расчетлив и слишком умен для того, чтобы кто-то смог подкопаться к нему на острове. Этот остров был их частной собственностью и учитывая его связи и вес, никто не посмел бы явиться туда без приглашения для того, чтобы задавать вопросы или, не дай бог, проводить там какие-то следственные мероприятия. Но вот насчет этой стороны – здесь его уверенность уже хромала.

Несколько минут он стоял неподвижно и бессмысленно смотрел перед собой, не фокусирую свой взгляд ни на чем в особенности. Наконец он встрепенулся, будто вспомнил что-то, сел за компьютер и вошел в почту. Шабаич, как и обещал, скинул ему сканированную копию этой газеты. Он принялся просматривать статьи. Одну за одной, медленно, внимательно. Его взгляд сразу отбрасывал всё ненужное, цепляясь только за то, что представляло интерес. «Расстрел бизнесмена и его семьи в пригороде Петербурга» и «Подросток пропал без вести» в самом низу, справа. Два этих события, случившиеся в один день, две маленькие рубрики на страницах пожелтевшей от времени газеты, обведенные еле заметно кем-то карандашом в один овал. Он увеличил мышкой изображение на экране, всматриваясь в каждое слово, в каждую букву на фотоснимке этой старой газеты, будто сами символы в этом странном послании из прошлого могли иметь какой-то свой особый потаенный смысл. Что было еще, что объединяло эти две новости, кроме пожелтевшей от времени бумаги и этой тонкой линии вокруг? Он несколько раз прочитал каждую из этих статей, задумываясь над каждым параграфом, над каждым предложением. Три человека сгинули в один и тот же день. Двое убиты, один пропал без вести. Оба в Курортном районе Петербурга. Совпадение это или между ними действительно была какая-то связь? Он откинулся в кресло и закрыл глаза. Часы продолжали мерно тикать в тишине и звук их маятника медленно погружал его в далекие воспоминания. События того дня медленно проносились в его сознании. События, которые он, несмотря на все прошедшие годы, помнил так, как будто это было только вчера.

– Рома… Рома… Рома… – Александр стоял посреди комнаты. Голос его был спокоен. – Ведь мы были друзьями, почти братьями! За тебя я жизнь готов был отдать! Мы горы могли бы свернуть вместе, мы мир бы могли поставить перед собой на колени! – Александр держал в руке револьвер, и он слабо касался его правого бедра. – И что теперь? Теперь это прошлое, которое уже не вернуть. Теперь мы по разную сторону этой черты. Ты там, – Александр вытянул вперед руку с пистолетом и прочертил в воздухе черту, – я тут, и между нами пустота в тысячи километров, которую преодолеть уже нельзя. Ты предал меня, Рома, а со всеми предателями я поступаю одинаково.

– Ты не прав… друг!.. – проговорил с трудом Рома. Паузы между его словами с каждым дыханием становились всё больше. Было видно, что говорить ему становилось всё труднее. – Ты… ты извратил всё хорошее, что мы делали. Люди, которые не сделали тебе ничего – ты начал убивать даже их. То чистое, что задумали мы с тобой… ты утопил это в дерьме, которое… ты сам и нагадил. Тот, кто убивает других лишь для удовольствия, он не охотник, Саш, он дрянь, он дерьмо, он… просто убийца. Он марает себя тем, что не смывается никогда.

– Мне, наверное, должно быть совестно…

– Ничего… у тебя есть шанс всё это… всё это исправить. Я дам тебе дельный совет. Послушай меня хорошо.

– Я слушаю тебя.

– Пока еще есть время, пока еще не наворотил слишком сильно, засунь себе ствол в рот, помолись и… и жми! Всем будет от этого только легче, Саша. Ведь то, что ты делаешь это дерьмо, это… грех.

– О, как заговорил! Сама мать Тереза, мать ее за ногу, проснулась в нем. Посмотри, Петро, может ты видишь у него лик святого над головой? Я-то уж такое явно не увижу, грешков-то ведь за мной очень много!

– Лика я не вижу, – Петро помнил, как машинально ответил это Александру и яркие воспоминания заставили его губы слабо зашевелиться, будто снова произнося эти слова. Он не мог стоять тогда на месте. С большим охотничьим обрезом, которым он толком-то даже пользоваться не умел, а взял его только так, для веса, он шагал по комнате взад и вперед, его всегдашняя привычка, которую не смогли победить в нем даже годы.

– Смотри сюда! – Александр медленно поднял руку с пистолетом и его блестяще дуло нацелилось прямо в лоб сидевшему перед ним. – Я оставляю тебе выбор – сделать это медленно или быстро!

– Такой ублюдок как ты даже убить нормально не може…

Но он не договорил. Раздался выстрел. Александр в последний момент резко опустил дуло пистолета вниз и пуля пробила сидевшему напротив левое легкое. Он захрипел и повалился на пол, Александр готов был выстрелить еще раз, в этот раз уже в последний, но в этот самый момент в комнате послышался еще какой-то звук, похожий на писк, как будто в этой комнате был кто-то еще, кого они сначала не заметили, но кто теперь тихо плакал, запрятавшись где-то рядом.

– Тщ-щ-щ! – Александр прислонил палец к губам, давая таким образом Петро понять, чтобы он молчал и осторожно, целясь револьвером в большую кровать, под которой, как ему показалось, что-то зашевелилось, начал продвигаться к ней.

– Раз, два, три, четыре, пять, я иду тебя искать! – лицо Александра изменилось. Петро видел его раскрасневшиеся щеки, его загоревшиеся ярким огнем глаза. Вид крови всегда по-особому