Книга Защитник - Александр Лидин

Мы с Викторианом расположились в дальнем углу, за столом, а пленник был развернут к нам спиной, так, чтобы он нас не видел. Игра в кости шла вовсю, но происходило все это совершенно неслышно. Не стоило тревожить пленника. Он-то считал, что совершенно один в подвале, и пытался осколком стекла перерезать путы на запястьях. Быть может, его попытки и увенчались бы успехом, но не сейчас и не здесь. Его руки были стянуты за спиной колдовским заклятьем, а стекло, как известно, заклятий не снимает.

Собственно, мы давно бы начали допрос, но Иваныч попросил его подождать. Поэтому мы с Викторианом не спешили, тем более что мне удалось закрыть «каре» и «дженерал», а у Викториана был сыгран только «стрит», хотя на двойках он набрал четырнадцать очков, и тут мне его было не переплюнуть.

Когда же с трех бросков мне удалось закрыть «покер» против трех единиц Викториана, дверь в подвал распахнулась. И на пороге появился Тогот. За ним следовал Иваныч. Викториан облегченно вздохнул. Судя по всему, он не привык проигрывать. Только вот, взяв в руки кости, мы пообещали друг другу, что не станем использовать колдовские фокусы, а Викториану сегодня явно не везло.

Встав рядом с нами, Тогот поинтересовался:

— Как он?

Пленник от неожиданности вздрогнул всем телом, выпрямился, и стекло выскользнуло из его окровавленных пальцев. Он-то считал, что находится в помещении в полном одиночестве.

— А что ему будет? Сидит себе, дурью мается. Стеклом пальцы режет.

— Удрать, стало быть, хочет?

— Хочет.

— А рассказать нам ничего не хочет?

— Не знаю, пока не спрашивали, — пожал плечами Викториан, потом, подошел к пленнику и, встав перед ним, поинтересовался: — Ты говорить-то будешь?

В ответ послышалось нечленораздельное мычание.

— Нет, не хочет…

— Не хочет, а придется, — тяжело вздохнул демон.

— Ты что, собираешься его пытать?

— Я — нет. — И морда Тогота расплылась в широкой улыбке. — Но я знаю одного товарища, который с удовольствием развлечется.

— Маркграф…

— Как ты догадался?

— И ты хочешь скормить этого милого молодого человека…

— Ну не такой уж он и милый… И смею тебя заверить, если бы вы поменялись местами, он бы не задумывался.

— И все-таки… Есть же заклятие правды…

— Экий ты шустрый! — возмутился Тогот. — От тебя только и слышишь: колдовство, Искусство… Нужно подарить тебе книжку «Умелые руки».

— А лучше сразу две: «Пыточных дел мастер» и «Как голыми руками демону голову отвернуть».

— Ну ты и шутник… — и Тогот вновь обратился к Викториану: — Ладно, нам его истории в общем-то неинтересны. Для начала узнай, на кого он работает. Съездим, припугнем. А там, глядишь, и договоримся… А то сразу суд… долги… девочку в заложницы… Фу, какая мерзость!

— Так, может, его сразу к моим отправить? Правда, тут ни мяса, ни души приличной…

— Ты свои людоедские замашки брось. Мы вашим Ликам не подчиняемся и человечиной не приторговываем, — осадил Викториана Тогот. — Пусть пока имена назовет и посидит подумает о своих грехах. А будет плохо себя вести, тут у нас один опытный садист завис… — и Тогот улыбнулся.

Да, очкарику пока везло. Он ведь до сих пор не видел Тогота. Я-то почти всю жизнь вместе с ним, и то от его улыбки меня в дрожь бросает.

Викториан склонился над очкариком, что-то пошептал ему в ухо.

— Нет, не хочет говорить…

— И не нужно. Ты спросил, он подумал, — улыбнулся Тогот. — Речь у нас идет о руководителе концерна, занимающегося различными строительными работами. Некто господин Яблонский, так, кажется?

При этих словах очкарик вздрогнул всем телом, выгнулся…

— Да, судя по всему, негодяй отменный. Отжимает у малоимущих недвижимость, а на невинную женщину так и вовсе хотел повесить уголовное дело. Сам деньги украл, сам подписи подделал, а все потому, что она ему не дала… Нет, вы только представьте, хотел ее в тюрьму посадить, девочку — в детдом, и квартиру к рукам прибрать… Нет, Артур, я, честное слово, поражаюсь, ну откуда такие гниды берутся? А вот этот — в очках — на деньги папы-сектанта поднялся. И берется за любые самые грязные дела.

— Домогался… — зло пробормотал Круглов, сжав кулаки.

— Ну, это не ко мне, — все в той же фривольной манере продолжал Тогот. — У нас Артур специалист по работе с козлами.

Иваныч посмотрел на меня. А что я? Мне ничего не оставалось, как согласиться.

— Ладно, этот пусть помаринуется, — подытожил я. — А мы пока господина Яблонского навестим. Кстати, где он живет?

Судя по всему, очкарик отвечать не собирался. Он сидел прямо, всем своим видом демонстрируя неподкупную неприступность. Только говорить не надо было, надо было всего лишь подумать. Может, из глубин памяти Тогот информацию не выудит, но мысли он читал отлично.

— А живет господин Яблонский… — и тут мой покемон назвал точный адрес. Это было где-то на Петроградской. — А его офис…

* * *

Мы материализовались в сортире. Прямо в кабинке по обе стороны унитаза. Любимый посыл Тогота. Никакого эстетизма.

— Ты уверен, что мы прибыли по адресу? — шепотом поинтересовался Иваныч.

— Угу, — кивнул я. — Тогот редко ошибается. — Он хоть и не одобрил этого похода, но подставлять специально не станет. Хотя сортир — фокус в его духе.

Да, Тогот был уверен, что если после операции «Ключ» Круглов с супругой и чадом отбудут в другие страны, то не стоит и пачкаться, пытаясь обелить их репутацию. Но и я, и Иваныч, и Викториан считали по-другому. Если ты переступил грань и стал одним из нас; если ты согласился служить Искусству и высшим силам, то эти силы и Искусство должны тебя оберегать. К тому же наезд на беззащитную женщину, «вдову», сам по себе неприятен. Вот мы и решили навестить господина Яблонского и объяснить ему, что к чему…

Я осторожно приоткрыл дверь кабинки и выглянул наружу. На мгновение я опешил, но это было всего лишь мое отражение. Никогда не думал, что могу выглядеть столь элегантно. В этот раз гардеробом моим занималась Валентина, а посему я, словно артист варьете или цирка, был в серебристом костюме, нетривиальность которого подчеркивала маленькая черная бабочка. Да и высокие ботинки «сопливой» крокодиловой кожи являли верх элегантности. В первый момент я себя даже не узнал. Иваныч, наоборот, был в черном костюме с бордовой отделкой. Слово «стильный» ничего не значило. Мы словно сошли с подиума показа моды.

Кстати сказать, сортир соответствовал: мраморная плитка, золотая отделка, зеркала. Умеют ведь, когда хотят, и порядок, и чистоту могут поддерживать.

Я осторожно приоткрыл дверь и выглянул через узкую щель. За туалетом располагалась приемная. Несколько человек замерли в ожидании своей очереди. Секретарша лет двадцати, словно не замечая их, вперилась взглядом в экран.