Книга Потерянные души - Дин Кунц

– Теперь мы беглецы из тюрьмы, дважды взломщики домов и воры, – вздохнул Намми.

– Мы пока ничего не украли, – возразил мистер Лисс, переступая порог. – И это я беглец из тюрьмы и взломщик, а ты всего лишь надоедливый entourage[35].

– Что это за слово?

В доме мистер Лисс огляделся.

– Неважно. Тебе это слово никогда не понадобится.

Намми последовал за ним.

– Кое-что мы украли. Еду миссис Труди Лапьер.

– Ты помнишь… она пыталась организовать убийство своего мужа и повесить его на тебя?

– От этого ее еда не стала нашей. Вы хотите оставить эту дверь открытой?

– Закрой ее, – ответил мистер Лисс. – И, чтоб ты знал, я собираюсь заплатить за еду.

– Это будет правильно. И когда вы собираетесь за нее заплатить?

Мистер Лисс включил свет в прихожей.

– Когда выиграю в лотерею.

– Вы собираетесь выиграть в лотерею?

– Билет у меня уже в бумажнике. Осталось только забрать деньги после того, как выигравший номер объявят.

Мистер Лисс включил свет и в гостиной. Обои в больших цветах, обивка мебели – в маленьких.

– Когда вы выиграете в лотерею, тогда и отдадите мне ссуду в три пятерки, десять купюр по одному доллару, еще десять купюр по одному доллару и еще три купюры по одному доллару?

– Именно тогда, – мистер Лисс медленно поворачивался, оглядывая комнату.

– А если кто-то придет домой? – обеспокоился Намми.

– Мы здесь надолго не задержимся. Никто не придет до того, как мы уйдем, – они перешли в столовую. – Ты только посмотри!

Внимание мистера Лисса привлекла картина, изображающая Иисуса Христа, скачущего на лошади. Как обычно, в белых одеждах, но в ковбойских сапогах вместо сандалий и в шляпе вместо нимба.

– Это ж надо! – воскликнул мистер Лисс.

Намми не понимал, чему тут удивляться. Разумеется, Христос мог скакать на лошади. Христос мог делать что угодно.

Намми услышал, как скрипнуло дерево, вроде бы половица, в другой части дома.

– Что это? – спросил он.

– Что – что?

– Этот скрип.

– Старые дома скрипят. Никого здесь нет.

– Возможно, вы ошиблись в том, что никто не придет, – сомневался Намми.

– Персиковое варенье, ты помнишь почтовый ящик в конце дороги, которая ведет к дому, так красиво разрисованный?

– Мне понравился тот разрисованный ящик.

– Среди прочего, на нем написали: «Скачи вместе с Иисусом».

– Я не могу читать, – напомнил Намми. – Бабушка всегда читала мне хорошие истории. А перед тем, как бабушка умерла, она надиктовала их на пленку, чтобы я мог слушать мои любимые истории, когда мне этого захочется.

– Тебе не понравилось, что я достал из этого ящика почту и просмотрел ее. Но я проглядывал их почту раньше и узнал кое-что важное.

– Узнали что? – спросил Намми, уже на кухне.

– Во-первых, первый раз заглянув в ящик, я выяснил, что почта адресована преподобному Келси Фортису и его жене, и окончательно убедился, что здесь живут именно они.

– Вы хотите сказать, что мы забрались в дом священника?

Мистер Лисс открыл одну из дверей.

– В подвал, – он закрыл дверь. – Приехав в город, я купил местную газетенку и пролистал ее, обращая внимание на грядущие события светской жизни в этом жалком захолустье. Плохиши, вроде меня, должны знать о планах хороших людей, чтобы выбрать наилучшее время для визита к ним.

– И какое лучшее время для визита? – спросил Намми.

– Когда их нет дома, разумеется, – мистер Лисс открыл другую дверь, оглядел полки в просторной кладовой. – В местной газете я прочел, что в первый вторник каждого месяца церковь преподобного Фортиса проводит встречу семей прихожан в каком-то говенном ресторане. Извини, Персиковое варенье.

– Это хорошо.

– Что, хорошо?

– Извиняться за нехорошее слово. Извиняться – шаг в правильном направлении.

– Да, конечно. Поэтому я выяснил адрес Фортиса и принялся дожидаться вечера первого вторника, то есть сегодняшнего вечера. А заглянув в почтовый ящик, предлагающий скакать с Иисусом, я увидел, что сегодняшнюю почту не доставали, и понял, что домой еще никто не возвращался. Учитывая, что встреча эта начнется только через полчаса, я готов поставить на кон все свои деньги, а это три пятерки, десять купюр по одному доллару, еще десять купюр по одному доллару и еще три купюры по одному доллару, что до ее завершения в дом никто не вернется.

– Спорить на деньги нехорошо.

Мистер Лисс закрыл дверь в кладовую.

– Он, вероятно, держит их в кабинете, если тут есть кабинет.

– Держит что? – спросил Намми.

– Священнику нужен кабинет, чтобы писать проповеди, – изрек мистер Лисс и нашел дверь в кабинет в коридоре, который отходил от кухни.

В кабинете стояла обитая кожей мебель и большой стол. Украшали кабинет статуэтки и фотографии лошадей.

Намми подумал, что мистера Лисса заинтересует стол, на котором тот мог найти проповеди священника и прочитать их, но ошибся. Одну стену занимал высокий шкаф с четырьмя стеклянными дверцами. В шкафу хранилось оружие, которое несказанно обрадовало мистера Лисса.

– Неделю назад, когда я впервые просматривал почту преподобного, в ящике лежал журнал «Национальной стрелковой ассоциации»[36]. И еще в лачуге Лапьеров мне пришла мысль о том, что здесь я смогу вооружиться, чтобы защищаться от марсиан.

Попытавшись открыть дверцы, мистер Лисс обнаружил, что они заперты. Вместо того чтобы достать из кармана отмычки, взял со стола большую чугунную статуэтку лошади и разбил ею все четыре стеклянных панели.

– Вам придется заплатить за это из лотерейного выигрыша, – указал Намми.

– Нет проблем. Выигрыш будет большим.

Наблюдая, как мистер Лисс достает из шкафа разное оружие и коробки с патронами, Намми занервничал.

Перестал наблюдать, прошелся по кабинету, разглядывая фотографии лошадей. Некоторые запечатлели только лошадей, на других люди стояли рядом с лошадьми, люди сидели на лошадях, но Иисуса среди них Намми не нашел.

Вновь услышал скрип.

– Вот оно.