Книга Темная связь (сборник) - Светлана Алешина

– Как настроение? – бодро поинтересовалась я, входя в сени.

– Какое может быть настроение у человека, ожидающего удара ножом? – недовольно пробурчал Ванька. – Я только под утро смог заснуть, а здесь вы.

– Что, и снотворное не помогло? – ехидно полюбопытствовал Вадим, показывая на пустую бутылку из-под портвейна, стоявшую под столом.

– Да пошел ты, – огрызнулся Ванька и снова лег в постель. – Чем подкалывать, лучше бы жратвы принес.

– А то, что вчера Трофимыч притащил? – выпучил на него глаза Вадим.

– Кусок колбасы да полбуханки хлеба, – с язвительной интонацией произнес Ванька. – Их вчера уже не было.

– Черт, – задумался Вадим, – у меня капуста кончилась.

Он с намеком посмотрел на меня. Нашел тоже кредитное учреждение. Но не оставлять же Веретенникова здесь голодным. Я достала сторублевку и протянула Гончару.

– На-ка, сгоняй пока под горку до магазина, купи чего-нибудь, а мы здесь камеру пристроим.

Вадим провел пятерней по своим роскошным кудрям и с неохотой взял протянутые деньги. Видно было, что ему влом тащиться на кольцо трамвая, где был ближайший магазин.

– Может, на машине… – начал было он.

– Нет, художник, – отрезала я, – время не ждет. «Охотник» может появиться здесь в любой момент. К этому времени должно быть все готово.

Молча развернувшись, Гончар поплелся к выходу.

– Картошечки бы, – трепетно пропел ему вдогонку Веретенников, – и кильки в томате.

– А еще ананасы и шампанское, – с насмешливой небрежностью бросил через плечо Вадим.

– Портвейну возьми, – Ванька посмотрел на меня жалостливым взглядом, – для храбрости.

Гончар остановился и уставился на меня.

– Ладно, черт с вами, – согласилась я, – алкаши несчастные.

После этого лицо Вадима просветлело. Он с энтузиазмом отправился в путь, не без оснований надеясь, что и ему перепадет от Ванькиного портвейна. Не дожидаясь, пока за ним хлопнет дверь, я стала ходить по комнате, прикидывая, где бы лучше разместить камеру.

– Хорошо бы еще одну камеру, – задумчиво произнесла я, – тогда бы можно было все пространство охватить. А так, кто его знает, где он тебя будет убивать?

Я не учла Ванькиного состояния, потому что после моих слов он вскочил, сбросил с себя одеяло и начал с ожесточенной поспешностью одеваться.

– Все, с меня хватит, – резко сказал он, – разбирайтесь здесь сами со своим убийцей.

– Куда это ты собрался? – строго спросила я.

– Не знаю, – бросил он, – куда-нибудь, только подальше отсюда.

– Ладно, кончай дурить, – попыталась я его успокоить. – Неужели ты думаешь, что я собираюсь рисковать твоей жизнью? Достаточно того, что мы потеряли Катю. Садись-ка, я тебе все объясню.

Кажется, мои слова возымели свое действие на Ваньку, потому что, натянув джинсы и джемпер, он перестал суетиться. Но не сел, а только повернулся ко мне.

– Я тебя слушаю.

– План у меня такой, – начала я, – нам нужно, чтобы этот «тиролец» был уверен, что ты дома и что это именно ты, а не кто-то другой.

– Ну, – насупившись, нетерпеливо произнес Веретенников.

– Я думаю, что это мы сделаем так. Мы не будем закрывать ставни на окнах, которые выходят на улицу, чтобы он убедился, что нашел тебя. А ты должен будешь периодически вставать и ходить вдоль окна, чтобы он тебя получше разглядел. Мы с Вадимом будем сидеть в машине, в конце улицы, и как только увидим, что он входит в калитку, я тебе позвоню. Нет, – поправилась я, – я тебе позвоню, как только увижу его, и буду сообщать тебе по телефону обо всех его действиях.

Ванька не перебивал и внимательно слушал меня.

– Как только он войдет во двор, – продолжила я, – ты спрячешься в дальней комнате, а на диване мы сделаем муляж и накроем его одеялом, чтобы он подумал, что ты лег спать. Он подойдет и всадит в тебя нож… То есть не в тебя, конечно, – быстро сказала я, – а в муляж. А тут и мы с Вадиком подтянемся и скрутим его. Ну как? – Я с восторгом посмотрела на Ваньку.

– Ну, это еще куда ни шло, – задумчиво проговорил он. – Только ты уверена, что мы его сможем повязать? У него ведь будет нож.

– Успокойся, я что-нибудь придумаю, – уверенно сказала я. – Давай теперь посмотрим, куда можно пристроить камеру.

– Надо, чтобы она была направлена на диван, – подсказал Ванька. – Тогда мы снимем самое главное.

Я с ним согласилась, и к тому времени, как вернулся Вадим, камера была надежно закреплена на спинке стула, который мы придвинули к стене. В стену вбили несколько гвоздей, найденных Веретенниковым где-то в кладовке у Трофимыча, и повесили на них старую одежду, так, чтобы она закрывала камеру, оставляя открытым объектив.

Вадим вошел с двумя пластиковыми пакетами и начал выкладывать их содержимое на стол. Когда он закончил, на столе выстроился аппетитный натюрморт. Над пакетом с картошкой, несколькими луковицами, двумя банками рыбных консервов, буханкой черного хлеба, сыром и «Краковской» колбасой возвышались две бутылки портвейна.

– Кто велел две бутылки? – Я посмотрела на него немигающим взглядом. – Мы что здесь, шутки шутим?

– Ладно, ладно, не кипятись, – Вадим схватил одну бутылку и вышел из комнаты.

Вернулся он с пустыми руками. – Оставим в холодильнике, чтобы было чем отпраздновать победу, – нашелся он.

– Господи, – вздохнула я, – с кем я связалась? Иван, – я развернулась к Веретенникову, – знаешь, как включать камеру?

– Знаю, – кивнул он.

– Покажи.

Он подошел к стулу, осторожно раздвинул одежду и сдвинул рычажок записи, потом вернул его в прежнее положение.

– Хорошо, – сказала я, – а с мобильником?

Я достала тот, который был у меня в кармане и набрала свой номер. «Моторола», лежащая на стуле возле дивана запиликала.

– Отвечай.

Веретенников взял мобильник, проделал с ним нехитрые операции и сказал в трубку, снисходительно глядя на меня:

– Алле.

– Не паясничай. – Я сложила телефон и сунула его в карман. – Если что-то срочное, звони мне, понял?

– Да понял, понял, – кивнул он.

– Тогда поехали, – повернулась я к Вадиму и направилась к выходу.

– Оль, – остановил он меня, – может, перекусим? Что-то есть хочется. Зря, что ли, я ноги стаптывал?

Я понимала, откуда возникло у него это внезапное чувство голода, но расслабляться было нельзя.

– Успеешь, голодный ты мой. У тебя еще все впереди.

Заверив Ивана, что ситуация под контролем, я быстро вышла из дома и села в машину. Вадим недовольно плелся сзади.