Книга Во власти соблазна - Патриция Грассо

– Певчая птичка?

Фэнси подняла глаза, и взгляды их схлестнулись.

– Моя мать… нездорова. Пожалуйста, не говорите ничего такого, что может ее расстроить.

– Обещаю.

Глава 13

– Вот она, мама. Женщина, которую я люблю.

Фэнси замерла на пороге зимнего сада и удивленно уставилась на князя. Неужели его племянницы говорили правду? Неужели князь в самом деле любит ее?

Он ее потряс, честно. Разве могла она предвидеть, что князь признается своей матери в любви к ней, Фэнси? Ей даже в голову не приходило, что у него есть мать, хотя, конечно же, она есть у всех. Но ей почему-то казалось, что князь возник из ниоткуда, что у него не было ни прежней жизни, ни детства. Он пребывал в таком качестве всегда.

– Присоединитесь к нам? – Степан улыбался ей, обнимая за плечи женщину средних лет. – Мама ждала целое утро, чтобы познакомиться с вами.

Мать князя оказалась привлекательной женщиной, но черные волосы у нее на висках были пронизаны седыми прядками. И улыбалась она тепло и приветливо, хотя и немного по-детски.

Степан жестом пригласил Фэнси в комнату, и только тогда она шевельнулась и подошла к сыну с матерью.

– Мама, позволь представить тебе Фэнси Фламбо, – произнес Степан. – Фэнси, познакомься с княгиней Элизабет.

– Для меня большая честь познакомиться с вами, ваша светлость.

– Какая очаровательная юная женщина! – Княгиня Элизабет взяла Фэнси за руку, не давая ей присесть в реверансе, и обратилась к сыну: – Ты сделал мудрый выбор, Степан. Я рада, что ты не покинешь этот мир, не познав истинной любви. – Она посмотрела на Фэнси. – Истинная любовь стоит всей той боли, которую она причиняет.

Степан проводил обеих дам к небольшому обеденному столу, установленному в углу комнаты, помог им сесть и сам уселся между ними.

– Я как шип среди двух роз.

Княгиня Элизабет улыбнулась:

– А я больше похожа на увядающий цветок, чем на покрытую росой розу.

Степан поднес руку матери к губам.

– Для меня ты всегда будешь прекрасной розой.

Эта сцена между матерью и сыном заворожила Фэнси. От нежности князя на глаза ее навернулись слезы. Он любит мать так же сильно, как когда-то она любила свою.

В зимнем саду, разделенном на столовую и гостиную, были стеклянные стены, отчего казалось, что они сидят на улице. От настоящей оранжереи он отличался только крышей – не стеклянной, а самой обыкновенной.

В комнату вошел Борис с первым блюдом – супом из устриц. Наливая Фэнси воды с лимоном, он улыбнулся.

– Хорошенькая певчая птичка спать долго, а? – пошутил верзила, имитируя акцент.

– Я и вправду спала очень долго. – Фэнси глянула на князя. – Впрочем, мне помогли.

– Князь Степан – хитрый лис, а?

– Князь скорее волк, чем лис.

Борис гулко расхохотался.

– Я думать, маленькая певчая птичка укротить волк, а? – С этими словами русский вышел из комнаты.

– Обожаю суп из устриц! – воскликнула княгиня Элизабет. Глаза ее радостно сверкали. – А ты, Фэнси?

– Я его очень люблю. – Фэнси улыбнулась матери князя и задумалась. Вероятно, у нее что-то с психикой, слишком уж по-детски прозвучали эти слова для светской леди ее возраста.

– Фэнси поет в опере, – сказал князь матери. – «Таймс» называет ее «Очарование Лондона», потому что такого голоса британцы не слышали никогда.

– Как интересно! – Княгиня Элизабет посмотрела на девушку. – Я всегда любила оперу, но уже много лет не слушала.

– Я спою для вас попозже, если хотите.

Княгиня Элизабет засмеялась и захлопала в ладоши.

– О, я очень, очень хочу! А ты, Степан?

Князь похлопал мать по руке.

– Я получу не меньше удовольствия.

Фэнси перевела взгляд с матери на сына. В темных глазах князя блестели слезы, так он радовался счастью матери, которая просто услышит оперную арию.

Неужели она заблуждалась насчет аристократов, во всяком случае, насчет этого? Он сильно любит свою мать. Она ошибочно судила о князе, исходя из его богатства и титула. Может, это ей свойственен снобизм, который она приписывала ему?

Вернулся Борис, чтобы убрать тарелки. Его брат Феликс принес салат из крабов и сельдерея и тарелки с сырами и фруктами.

– Твоя жена будет петь прелестные колыбельные вашим детям. – Княгиня Элизабет посмотрела на Фэнси: – Степан всегда просил спеть ему колыбельную перед сном. – Тут она нахмурилась и взглянула на князя: – А кто тебе пел, когда я… когда я…

– Мне пел Рудольф, мама.

Услышав о Рудольфе, княгиня просветлела лицом.

– А почему Рудольф не кушает с нами?

– Рудольф остался в Лондоне, – объяснил Степан ласковым голосом. Его терпение казалось безграничным. – Все приедут на Сарк в августе и погостят у тебя подольше.

– Надеюсь, без Владимира. – Княгиня Элизабет встревожилась. – Я не люблю Владимира.

– Владимир живет в Москве и в Англию не приедет, – заверил ее Степан. – В этом году даже кузина Эмбер приедет навестить тебя. На следующий год она будет слишком занята со своим первенцем.

Услышав эту новость, его мать улыбнулась.

– Милая Эмбер вышла замуж за англичанина?

– Ты же помнишь, мама, Эмбер вышла замуж за графа Стратфорда.

Фэнси не могла отвести от князя глаз. Его такт и отзывчивость поражали. И она снова задумалась о причине нездоровья княгини.

– У Фэнси большая семья, – сказал Степан, привлекая внимание матери к новой теме.

Княгиня Элизабет посмотрела на Фэнси, и лицо ее прояснилось.

– Расскажи мне о своей семье.

– Мама умерла несколько лет назад, – сказала Фэнси, – а няня Смадж – в прошлом году. Мои шесть сестер и я всю свою жизнь прожили на Сохо-сквер вместе с нашим псом Паддлзом.

Княгиня рассмеялась, услышав кличку собаки.

– А где же ваш отец?

Фэнси заколебалась. Ее смущало то, что эта женщина тоже была когда-то любовницей ее отца. Она посмотрела на князя. Тот заметил ее замешательство.

– Отец Фэнси и ее сестер – Магнус Кемпбелл, – сказал он матери.

– О, Магнус? Так ты сестра Рудольфа? – Она глянула на сына. – Она сестра Рудольфа?

– Да, мама. Рудольф ее сводный брат.

Княгиня, не привыкшая к посетителям, быстро устала и ушла в свою комнату, чтобы отдохнуть после еды. Степан встал, когда мать поднялась со стула. Как только княгиня ушла, он повернулся к Фэнси: