Книга Я – Спартак! Возмездие неизбежно - Валерий Атамашкин

– Гони его!

– Собака!

– Вошь!

Однако ликование продлилось недолго. Снаряды римской артиллерии, словно автоматная очередь, изрешетили гарнизон фурийских стен тяжелой картечью из массивных свинцовых ядер. Полетели одиночные крупные снаряды. Били прицельно, и там, куда снаряд весом под сорок фунтов попадал дважды, рушилась стена. В гарнизоне появились первые дыры, через которые часть солдат штурмовых когорт могли запросто проникнуть в город, скомандуй Помпей наступление прямо сейчас. Впрочем, решительный и вероломный римский полководец вряд ли ожидал столкнуться с подобной тактикой по ту сторону баррикад. Центурии Помпея застала врасплох атака моих гладиаторов, эвокаты отступали, а на помощь им только сейчас выдвинулся один из легионов, легат которого едва ли был готов к подобному развитию событий и мешкал.

Моя первоначальная идея провести в лагерь Магна повстанцев и ударить по баллистам врага терпела крах. Я обналичил все свои козыри. С целой и невредимой артиллерией римлянам не будет никакого смысла лезть на рожон и идти на молниеносный штурм. Дерзкая вылазка моих гладиаторов теряла всякую ценность. Увы. С другой стороны, обескураженному Помпею потребуется время для того, чтобы понять, что произошло. Как только полководец придет в себя, то захочет расквитаться за звонкую пощечину, которую он пропустил от раба-выскочки. Магн обрушит на нас всю свою мощь. Я задумался. Самое время было помочь Помпею в его начинаниях! Если мне удастся отвлечь Помпея, поддержать ярость полководца и даже разжечь ее, только тогда нам удастся спастись. Помпей же останется у разбитого корыта и будет ломать голову над тем, что произошло.

– Тирн, заводи людей! – крикнул я.

Тирн принялся отдавать распоряжения. Повстанцы, прячась под щитами от летящих со стен осколков и не знающих пощады свинцовых шариков, забежали через ворота в город. Опустел гарнизон – Икрий увел своих людей, понимая, что ничего не может противопоставить ударам артиллерии. В город возвращались две тысячи гладиаторов, одетых в доспехи римских легионеров.

В городе я нашел Рута, который словно сумасшедший носился от дома к дому и поторапливал своих людей.

– Рут, по позициям, через пять минут мы начинаем! – скомандовал я.

– Есть, Спартак! – рыкнул гопломах в ответ.

– За свободу, мой брат!

– За свободу!

* * *

Марк Робертович чувствовал легкое покалывание по всему телу, когда он вместе с Гнеем Помпеем и его легатами верхом на жеребцах подскакали к стенам Фурий. Повсюду лежали трупы павших на поле боя легионеров и рабов. Тела закоченели, у многих не было глаз – постарались вороны и прочая летучая тварь, кружившая в округе последние несколько часов. Ветераны по пути спугнули животных, которые также были не прочь поживиться падалью. Зрелище было отвратительным и совсем не приходилось по душе олигарху. Впрочем, другого выхода у Марка Робертовича не было, если, конечно, он хотел попытаться что-либо исправить. В отличие от Крассовского Помпей держался бодро, как ни в чем не бывало, рассматривая некое подобие линии лимеса, возведенное Спартаком, и тела погибших, брошенные рабами на вал. Полководец пребывал в отличном расположении духа и о чем-то переговаривался со своими легатами. Олигарх скакал немного позади и не слышал их разговора. Собственно говоря, сейчас ему было плевать, о чем они разговаривали. Гораздо больше Марка Робертовича волновало другое. Что приготовил для Помпея Спартак? Как бы олигарх ни относился к варвару, мёоезиец не даст добровольно защелкнуть кандалы на своих руках. Спартак, этот выродок, который попытался испортить Крассовскому жизнь, наверняка готовил Помпею сюрприз из тех, от которых стыла кровь. Крассовский не знал, что может придумать Спартак на этот раз, но обязан был присутствовать в тот момент, когда самоуверенный Помпей, называющий себя Великим, получит от гладиатора увесистую оплеуху. Эта мысль тешила и придавала сил. Крассовский невольно поймал себя на мысли, что желает удачи Спартаку в его начинаниях, какими бы они ни были.

Когда городские ворота Фурий открылись и в проеме показалась первая дюжина легионеров, взятых Спартаком в плен, Помпей приказал своей когорте остановиться. Полководец перестраховывался и сохранял за собой возможность отступить. Разумно, но, как посчитал олигарх, весьма предсказуемо. Пленники, появляющиеся из проема городских ворот, держали в руках щиты и на ходу прятали за пояс гладиусы, которые им возвращали рабы на выходе. Показалось, что выглядят эти люди свежими и отдохнувшими, как будто не было никакого плена и часов ожидания в изнурительном неведении, но Марк Робертович не придал этому обстоятельству никакого значения.

Помпей при виде пленников расплылся в улыбке и наклонился к легату Гаю Сульпицию Гальбу, который был меньше ростом, чем полководец.

– Сегодня для этих людей двойной паек и дайте им столько вина, сколько они попросят, – прошептал он, но Крассовский, подскакавший ближе, расслышал эти слова и стиснул зубы.

– Вы хотите предложить легионерам Красса вступить под наши знамена? – поинтересовался легат.

Марк Робертович увидел недоумение на его лице.

– Я хочу ослабить Красса до того, как проконсулу удастся воссоединиться с Муммием и Квинкцием! Ручаюсь, не сегодня, так завтра Марк лишится чрезвычайного империя, – прошипел Помпей.

Он оглянулся и поймал взглядом Крассовского, который сделал вид, что не слышит их разговор. Помпей приветливо помахал Марку Робертовичу и положил свою ладонь на рукоять меча. Олигарх стиснул зубы. Захотелось вставить что-то в разговор этих двоих, но он сдержался. Болтать – не мешки ворочать. Пусть говорят, на данный момент Марк Робертович считал все эти разговоры только лишь пустой трепотней. Дабы не привлекать к себе внимание Помпея, олигарх ответил полководцу сдавленной улыбкой. Гней вернулся к легату, с которым вел разговор.

– В войске мне не нужны те, кто хотя бы раз показал спину в бою. Неудачники и дезертиры – удел Марка Лициния Красса и ему подобных. Представляю, как полетят головы, когда вести о битве у Фурий наконец доберутся в Рим, – с насмешкой в голосе сказал он.

– Вам задолжали триумф и венок! – со знанием дела сказал Сульпиций Гальб.

– Я думаю, это будет весомый аргумент, чтобы мое имя шло первым в списке триумфаторов, перед Метеллом Пием! – злобно выпалил Магн.

Крассовский, теряя всяческий интерес к разговору двух римлян, уставился на городские ворота, где в этот миг появились гладиаторы. Отряд сопровождал Спартака на встрече с Помпеем. Олигарх почувствовал, что зажевал до крови губу. Он изо всех сил старался разглядеть среди толпы рабов того, кто называл себя Спартаком, но гладиаторы кучковались и никуда не торопились. Они перешли ров и какое-то время стояли на месте, ожидая, пока получившие оружие заложники удалятся на безопасное расстояние. Заложники приблизились, и брови Крассовского медленно поползли вверх. Он сглотнул, проталкивая вставший поперек горла ком, и принялся судорожно тискать рукоять своего меча, косясь то на приближающихся пленников, то на Помпея, который улыбался и приветственно махал освобожденным легионерам рукой.