Книга Звук снега - Кэтрин Кингсли

– Ммм, – лениво промычала она, – так хорошо. Спасибо, Банч. Сейчас намного лучше.

– Банч? – раздался мужской голос где-то возле уха. – Разве что-то во мне напоминает Банч? Пожалуй, мне следует обидеться.

Сонливость мгновенно слетела. Джоанна перевернулась на спину, широко раскрыв глаза, и увидела Гая. Он лежал рядом, опираясь на локоть, – грудь обнажена, выражение лица расслабленно-удовлетворенное.

– Ох, – простонала Джоанна и повернулась на бок. Сгорая от стыда, она закрыла лицо руками. – О, что я наделала?

На лице Гая мелькнула улыбка, но он тут же принял серьезный вид.

– Опять погубила себя? – беспечно предположил лорд.

– Животное! – Она резко села, натянув попону на грудь. – Ты доставил себе удовольствие, а я могу оказаться в затруднительном положении.

– Вижу, что тебе стало лучше. Это хорошо. Полагаю, что самое время тебе возвратиться в дом и принять горячую ванну, пока не схватила пневмонию. Хватит сил дойти или отнести тебя на руках?

Джоанна с силой толкнула его в грудь.

– Я не нуждаюсь в том, чтобы меня куда-либо носили, – сказала она и отбросила в сторону попону. Оглядев себя, Джоанна с ужасом поняла, что полураздета.

Гай поднял брови, демонстрируя удивление и озабоченность.

– Уверяю тебя, произошедшее является результатом компромисса между холодным рассудком, подсказывавшем, что лучше оставить тебя в мокрой одежде, но в пристойном виде, и чувственной сущностью, желающей раздеть тебя полностью. К тому же пришлось учитывать благочестивые чувства Тумсби, а также Билла Уиллоусби. Последний был совершенно шокирован, обнаружив нас распростертыми на куче сена.

Джоанна посмотрела на него с подозрением.

– Ты это не серьезно, да?

– Не совсем. Билла Уиллоусби на самом деле трудно чем-нибудь удивить. Полагаю, однако, что он посчитал наше вторжение с утра немного бесцеремонным, поскольку это мешает ему работать.

Джоанна рассмеялась.

– Ты – демон.

– Возможно, но я демон переживающий и чувствующий себя виноватым.

Лицо Гая стало серьезным. Он взял руки Джоанны и приложил их к своей груди. Джоанна вздрогнула, кожа Гая показалась ей необычайно горячей.

– Прости меня, Джоанна. Я не имел никакого права рисковать твоей жизнью. Я должен был понять, что мы не сможем достаточно быстро преодолеть пять миль, и сразу пересадить тебя к себе. Я вел себя как идиот, и Тумсби прав, называя меня так снова и снова.

– Откуда ты мог знать, что буря будет такой сильной и начнется так скоро? – логично спросила она.

– Ты говорила, что волнуешься за Майлза, и хотела ехать домой как можно быстрее. Я виноват, что не понял тебя. Виноват, что потерял тебя там, в долине. – По мере того как Гай говорил, глаза его становились все темнее. – И то, что ты чуть не погибла, тоже моя вина. А это произошло бы, если бы у Каллисто было не такое доброе сердце, если бы она была не столь умна или не так поразительно вынослива. Она каким-то непостижимым образом нашла дорогу и привезла тебя домой, хотя ни разу не была в той долине.

Джоанна задумчиво улыбнулась.

– Каллисто. Ты назвал ее в честь аркадийской нимфы, которая полюбила Зевса и родила ему сына…

– Аркада, – сказал Гай, погладив ее руку. – Да, это так. Одного из прекрасных жеребят Каллисто назвали в его честь.

– Зевс превратил эту нимфу в созвездие Большой Медведицы, а Аркада – в звезду Арктур, – мечтательно сказала Джоанна.

– Откуда ты все это знаешь? – спросил Гай, нежно щекоча ее пальцы.

– От Банч. Она приобщила меня к Овидию, – ответила Джоанна. – А также благодаря любви к искусству. У Тициана есть две великолепные картины на сюжет мифа о Каллисто. Знаешь их? Кстати, у тебя есть отлично изданная книга, в которой они обе представлены.

– В моей библиотеке? – уточнил он, глядя на ее руку, лежащую в его ладони.

– Да. Не могу сейчас вспомнить, как она называется. В ней рассказывается о том, как Артемида разоблачила Каллисто. Блестящая история. Но для Каллисто печальная. Ведь она, в конце концов, была вынуждена превратиться в медведицу. А почему ты назвал свою любимую лошадь в ее честь?

– Потому, что Каллисто в переводе с греческого означает «прекраснейшая». Потому, что ее созвездие, когда я смотрю на него, наводит меня на мысли о красоте арабской лошади, а вовсе не о медведице. Потому, что мне очень нравится Каллисто…

Джоанна вдруг широко раскрыла глаза.

– Ой, а я даже не поинтересовалась – как там Калли?! – вскрикнула она с чувством вины. – Она, должно быть, вся вымоталась. Калли так храбро держалась, Гай. Ей было очень тяжело идти, но она сумела каким-то образом найти дорогу, несмотря на ужасные сугробы, которые преграждали путь при каждом повороте.

– Она в своем стойле. Ест теплый отвар из отрубей. Ее накрыли красивой попоной. В общем, за ней ухаживают как за королевой, каковой она себя и ощущает. Как сказал Тумсби, Калли очень довольна собой. – Гай поднялся и протянул ей руку. – А сейчас, Джоанна, давай оденемся, и, пожалуйста, разреши мне проводить тебя в дом. Снегу навалило столько, что я смогу быть уверенным в твоей безопасности, только держа тебя за руку.

Джоанна с помощью Гривза поднялась, удивляясь тому, насколько еще слабы ее ноги. Гай быстро натянул рубашку и куртку, затем помог Джоанне закутаться в попону. При этом у нее подогнулись колени.

– Ничего себе, – промолвил Гай, подхватывая ее на руки. – Придется тебе на ближайшие десять минут отказаться от привычного стиля прогулки.

Он понес ее к дому, то и дело проваливаясь в снег, который успел покрыть дорожку не менее чем на фут. Поднимаясь по лестнице, он успел распорядиться относительно горячей воды для ванны и подогретого пунша. Джоанна находилась в полусне, наслаждаясь ощущением полной безопасности, которое испытывала в сильных руках Гривза. Он выпустил ее из рук только в детской, осторожно положив на стоящий возле камина диван.

Из спальни Майлза выскочила встревоженная Маргарет с мокрыми от слез глазами и щеками.

– Слава тебе, Господи, – выдохнула она. – Благодарю Тебя! Билл сообщил, что Джоанна благополучно вернулась домой, но как она себя чувствует, он не знал. – Маргарет опустилась возле дивана на колени и взяла руку Джоанны в свои ладони. – О, Джоанна, дорогая, ты слышишь меня? Тебя что-нибудь беспокоит?

Джоанна рывком села.

– Я чувствую себя совершенно нормально, – сказала она, погладив руку Маргарет. – Где Мило?

– Он внизу, на кухне. Замешивает тесто с Уэнди. Я подумала, что будет лучше чем-нибудь занять его, – ответила Маргарет, вытирая глаза.

– Значит, он не заметил моего отсутствия. Прекрасно. Ты мудро поступила, Маргарет.

– Ему и в голову не могло прийти, что что-то не так, дорогая. Клянусь.