Книга Тайники души - Линн Остин

Я подумала о неуклонном мужестве, которое каждый день демонстрирует Уолтер перед лицом медленной, но неизбежной смерти, и мои глаза налились слезами. Я отвернулась, чтобы он ничего не заметил.

– Ты самый храбрый мужчина из всех, кого я встречала, Уолтер. И мы прочтем эти дневники от корки до корки. Ты снова побываешь в тех местах вместе со мной, потому что иначе мне их не изучить.

Уолтер оказался отличным рассказчиком. Лето сменилось осенью, а я побывала в африканских джунглях, тропических лесах Бразилии, возле египетских пирамид и на приисках Аляски. Перечитывание дневников вызывало у Уолтера множество других воспоминаний, и я быстро записывала их, пока он рассказывал.

Когда муж велел прислать коллекцию «Нэшнл джиогрэфик мэгэзин», я увидела фотографии многих мест, которые он описывал. Когда-то я мечтала путешествовать по миру, как Нелли Блай, а сейчас колесила по миру с Уолтером, сидя в нашем маленьком коттедже у пруда.

* * *

С тех пор как мы поженились, я кормила и брила мужа. Но никогда не забуду того холодного октябрьского дня, когда я поняла, что он больше не может пошевелить руками. Я читала Уолтеру одну из только что написанных глав, он сказал, что все прекрасно, и я подбежала к креслу, чтобы обнять его на радостях. Уолтер не смог обнять меня в ответ.

– Прости, Бэтси, – прошептал он.

– Все в порядке, я знаю – ты любишь меня. Я знаю, что ты обнял бы меня изо всех сил, если бы только смог.

Его объятия всегда были слабыми, но тот момент был для меня все равно что маленькая смерть. Мне будет не хватать нежности и тепла его рук, обвивающих меня, а через какое-то время будет не хватать его самого. Но я уже решила, что не запла́чу, пока Уолтер рядом. Вскоре у меня будет достаточно времени для слез.

Я купила для мужа подставку для нот, чтобы устанавливать на нее те книги, которые он хотел прочесть, и он научился переворачивать страницы, зажав во рту указку. Я бы с удовольствием бросила писательство, чтобы проводить каждую минуту с Уолтером, но он был категорически против.

Проходили месяцы, и постепенно Уолтер разочаровался в книгах, как старых, так и новых, и попросил Библию.

В чтении Библии мой муж нашел невероятное успокоение, и мы начали читать ее вместе и обсуждать прочитанное, как раньше обсуждали художественные произведения. Но я злилась на Бога за то, что Он делал с Уолтером, и никакого успокоения в этом чтении не находила. Понадобилось терпение мужа, его пояснения, спокойная, крепкая вера, чтобы и я разглядела на этих священных страницах то же, что видел он.

– Послушай вот это, Уолтер, здесь говорится: «…все, чего ни будете просить в молитве, поверьте, что получите, – и будет вам»[24]. Это означает – если мы будем молиться и верить…

– Нет, Бэтси. Господь – это не джинн из волшебной лампы, которого можно попросить – и он исполнит все твои желания. Иисус учит нас молиться. «Пусть Твоя воля будет и на земле, как на небе»[25]. Это потому, что на Небесах ангелы Господни выполняют Его волю беспрекословно. Они покоряются Его воле, и мы должны поступать так же.

– А что, если мне не нравится Его воля? Что, если я с ней не согласна?

– Ну что ж, Господь предоставил нам свободу выбора. Мы не обязаны служить ему. – Уолтер откинул голову и вздохнул. – Знаешь, всю жизнь я чувствовал то же самое по отношению к работе на отца. Его воля должна была исполниться вне зависимости от моего желания. Я должен был беспрекословно выполнять все его поручения. А наш Небесный Отец никогда не принуждает нас служить Ему, но знаешь что? Господу действительно известно, что лучше для нас. Он создал нас. Его идеальная воля идеальна для нас, независимо от того, можем ли мы постичь это своим ограниченным умом. Но тем не менее Он позволяет каждому из нас решить: будем ли мы следовать собственному пути, жить по законам общества и так и не достигнем совершенства или позволим Господу увести нас туда, куда Он считает нужным, и удивимся.

Я стояла за креслом мужа, прижавшись щекой к его волосам.

– Мне не нравится то, куда Он ведет тебя.

– Бэтси, ты знаешь, почему мы постоянно боремся с понятием смерти? Я буквально недавно прочел об этом в книге Бытия. Потому что Господь создал нас для вечной жизни с Ним в Эдеме. Смерть – выбор не Его, а человека. Смерти не было изначально, это наказание за грех. И на выбор человека Господь ответил другим прекрасным планом: Он искупил наши грехи во Христе, чтобы мы могли вечно жить с Ним.

Я стала перед мужем и обхватила ладонями его драгоценное лицо.

– А что же нам делать сейчас, в земной жизни?

– Мы должны молиться. «Пусть Твоя воля будет и на земле, как на небе». Обещай, что всегда будешь писать, Бэтси. Не позволяй своему отцу или кому-либо другому навязывать тебе свою волю. И никогда не живи иной жизнью, чем та, которую Господь выбрал для тебя.

– А как же Его воля по отношению к тебе? – прошептала я; громко я уже не могла говорить, борясь со слезами.

– Точно так же: мы будем молиться, чтобы свершилась Божья воля, не важно, что это – жизнь или смерть. И будем просить даровать нам мужество принять ее.

Я покрыла поцелуями его лоб, брови, руки.

– Почему же Господь сотворил нашу жизнь такой хрупкой и короткой?

Прежде чем ответить, Уолтер некоторое время раздумывал.

– Потому что жизнь для Него очень ценна. Он ценит каждую сотворенную жизнь и хочет, чтобы и мы ценили, как отличный китайский фарфор. Господь знает, что такое жить и умереть в таком хрупком теле, как человеческое. Его сын страдал от физической смерти для того, Бэтси, чтобы мы с тобой встретили ее бесстрашно.

* * *

Паралич Уолтера неумолимо прогрессировал, как и предупреждали доктора. Мой муж сильно похудел, и ему стало трудно глотать. Он прилагал неимоверные усилия, чтобы разговаривать, и его речь стала такой невнятной, что вскоре его понимала лишь я.

– Я хочу, чтобы ты написала в Чикаго и попросила юриста моего отца приехать, – попросил меня Уолтер однажды пасмурным зимним утром. – Затем пригласи местного поверенного приехать одновременно с ним. Ты знаешь какого-нибудь хорошего юриста в этом округе?

– В Дир Спрингсе работает Джон Уэйкфилд, десять лет назад он унаследовал практику отца.

– Хорошо, пригласи его.

Я знала, что Уолтер хочет подготовить завещание, но когда обратилась к юристам, то не смогла заставить себя произнести это слово вслух. Когда юристы приехали, они остались наедине с Уолтером, и это был один из немногих случаев, когда мы с мужем расстались. Они разговаривали около трех часов, затем Джон Уэйкфилд пригласил меня и Питера засвидетельствовать документ. Естественно, Уолтер к тому времени был не в состоянии что-либо подписывать. Я едва сдерживала горькие слезы, наблюдая за тем, как мой когда-то полный жизни муж держит ручку в зубах и ставит крестик в нужной строке.