Книга Лаура и тайна Авентерры - Петер Фройнд

— Но…

Лаура не находила слов. Мир просто сошел с ума. Она бросила беспомощный взгляд на Перси, который стоял рядом и слушал их разговор с лукавой улыбкой.

— Объясни мне, что тут происходит! — потребовала она, начиная постепенно выходить из себя. — Либо вы оба издеваетесь надо мной, либо я уже не знаю что.

— Ни то, ни другое, — послышался из конюшни знакомый мужской голос.

Лаура обернулась на голос и увидела мужчину, вышедшего из конюшни на улицу.

Это был Кастор Дитрих.

От удивления Лаура вытаращила глаза. Она видела перед собой крестьянина Дитриха, в этом не было никакого сомнения, — только теперь он был в двух экземплярах. Мужчины, стоявшие в дверях конюшни, походили друг на друга как две капли воды. Даже трубки у них во рту и те были абсолютно одинаковые.

Дитрих, который только что вышел из конюшни, приветливо ей кивнул:

— Привет, Лаура. Познакомься, пожалуйста, это мой брат. Мой брат-близнец Никодемус!

Рассерженная на собственную глупость, Лаура встряхнула головой. Потом хлопнула себя ладонью по лбу.

— Ну конечно! — расстроенно пробормотала она. — Как я сразу не догадалась?

— Не переживай, Лаура, — с улыбкой подбодрил ее Кастор Дитрих. — Ты не первая, кто перепутал меня с Никодемусом. А теперь, не хочешь ли заглянуть в конюшню?

Лаура вопросительно посмотрела на Перси. В конечном счете ведь это он ее сюда привез. И возможно, у него были другие планы.

Но Перси одобрительно кивнул:

— Конечно, любезная Лаура, именно с этим намерением мы и прибыли в это чудесное место.

Ах вот оно что!

Лаура направилась уже было в конюшню, как ей вдруг кое-что померещилось. Она потянула носом воздух и принюхалась, как чуткий, вышедший на охоту зверь. А потом еще раз, чтобы убедиться. Нет, она не ошиблась — действительно пахло снегом! И это притом, что термометр показывал чуть не десять градусов выше нуля, а прогноз погоды предвещал понижение атмосферного давления и новые дожди!

Как, ради всего святого, может тогда пахнуть снегом? Лаура была в замешательстве. Удивленная, посмотрела она на Кастора Дитриха:

— Вы тоже почувствовали?

— Почувствовал что?

— Что скоро пойдет снег.

— Нет, — ответил тот, качая угловатой головой, — я ничего не чувствую. А ты? — повернулся он к брату.

Но Никодемус тоже покачал головой:

— Нет, Кастор, я не чувствую никакого снега. — Пожав плечами, он обратился к Лауре: — Извини, Лаура, но мне кажется, ты ошибаешься!

— Хм… — вместо ответа хмыкнула Лаура. Она-то точно знала, что значит этот витающий в воздухе запах: скоро пойдет снег.

Еще прежде чем Лаура увидела Урагана, она узнала его ржание, доносившееся из последнего бокса. Это был Ураган — точно он, ошибки быть не могло!

Лаура бросилась к нему.

Ураган стоял у самой двери и, радостно сопя и фыркая, тянул голову Лауре навстречу. Его небольшие заостренные уши находились в постоянном движении, и он беспокойно перебирал передними ногами.

Лаура отодвинула засов, открыла дверь и вошла в бокс к лошади. Приветствуя Урагана, она обняла его за тонкую шею и ласково потерла ладонью широкий лошадиный нос.

— Это ты, старина? — прошептала она. — Как я рада тебя видеть!

Ураган снова зафыркал и радостно заржал.

Стоявшие в дверях бокса трое мужчин с довольными лицами наблюдали за трогательной сценой.

— Молодец, Перси! — Кастор Дитрих одобрительно хлопнул учителя по плечу. — Отлично придумал!

Лаура, удивленная, обернулась к ним:

— Вы уже давно знакомы?

Все трое расплылись в широких улыбках.

— Конечно! — ответил Перси. — Я уже давно имею честь наслаждаться компаний этих благородных мужей!

Лаура на секунду задумчиво нахмурилась, но потом поняла, что это значит. Кастор Дитрих был стражем Света. И его брат-близнец, вероятно, тоже.

«Как же я раньше не догадалась! — расстроенная своей невнимательностью, подумала Лаура. — Вот почему Кастор знал о моем дне рождения. И о том, что я родилась под Знаком Тринадцати».

— Правильно! — подтвердил Кастор. — Все именно так, как ты думаешь.

«Так, значит, Кастор тоже умеет читать чужие мысли. А Никодемус?»

Он лукаво улыбнулся в ответ. Потом пристально посмотрел на дверь бокса — она скрипнула петлями и, словно повинуясь чьей-то невидимой руке, захлопнулась.

— Думаю, этого достаточно? — спросил он.

Лаура только усмехнулась. Еще бы, более чем достаточно!

Но кое-что все-таки продолжало оставаться для нее загадкой: с какой целью Перси решил перевезти Урагана в конюшню Никодемуса Дитриха?

— Неужели ты не догадываешься, Лаура? — удивленно спросил учитель. — Во-первых, за ним здесь будет отличный уход и, кроме того, это возможность познакомиться с Саламаром! — Тут он указал на соседний бокс, где стоял роскошный белый конь, который все время с любопытством поглядывал на девочку, а в этот момент, словно желая подтвердить слова Перси, громко заржал. — А во-вторых, конюшня Никодемуса располагается гораздо ближе к Равенштайну, чем конюшня его брата.

Но на лице Лауры не было видно восторга.

— Ну и что? Зато от Хоенштадта сюда добираться гораздо дольше!

— Я знаю, Лаура, знаю. И все-таки зародившееся в моей душе необыкновенное предчувствие заставило меня взять на себя смелость совершить этот шаг. Не спрашивай меня, на чем зиждется сие предположение, но я совершенно уверен в том, что твой конь сможет в скором времени сослужить тебе добрую службу! И поэтому, поэтому с этого момента мы будем посвящать наши занятия не только фехтованию, но и верховой езде.

— Ты с ума сошел, Аларик! — Алинор испуганно обернулась к брату и негодующе посмотрела на него. — Это слишком опасно!

— Но нужно же что-то делать! — упрямо воскликнул Аларик. — Не можем же мы сидеть сложа руки и преспокойно дожидаться конца!

Алинор медлила с ответом, глядя на оруженосца, сидящего рядом с ней на одной из скамеек больничного сада. Сад располагался во внутреннем дворе госпиталя и со всех сторон был окружен высокой каменной стеной, отделявшей его от обычной суеты крепости Грааля. Целительницы выращивали здесь целебные травы, на основе которых готовили мази, порошки и микстуры, чтобы затем лечить ими своих больных. Из крепости доносились привычные звуки: звон молотов в кузнице, мычание коров в хлеву и крики слуг во дворе замка. Несмотря на то что над Геллиниатом нависла смертельная опасность, жизнь продолжала идти своим чередом, как будто ничего не случилось.