Книга Все из-за меня (но это не так). Правда о перфекционизме, несовершенстве и силе уязвимости - Брене Браун

Рассказывать о стыде. Если цель рассказа о стыде – научиться выражать свои чувства и просить о том, что нам нужно, то я постепенно этому учусь. Первое у меня получается определенно лучше. Как и многим женщинам, мне часто бывает непросто попросить о том, что мне нужно, особенно если мне необходима помощь или поддержка.

Во время интервью постоянно всплывал интересный мотив, касающийся просьбы о помощи. Кажется, для многих женщин это настоящая проблема. Мы так часто помогаем и ухаживаем за другими сами. И убеждаем себя в том, что нам помощь не нужна, поэтому мы и не должны о ней просить. Потом мы начинаем злиться, что нам ее никто не предлагает. Мы думаем: «Он что, не видит, что я тону?» Или: «Почему она ничего не предпримет?» Эти обиды могут быстро перерасти в ситуацию стыда и обвинения: нам нужна помощь, но мы о ней не просим, начинаем злиться, что не получаем помощи, стыдимся того, что подумали, будто кто-то мог бы помочь нам, в то время как сами знали, что помогать никто не будет.

Что касается меня, то я только учусь просить помощи.

Рост и постановка целей

По мере того как мы все лучше научаемся говорить о стыде, подспудное значение слов становится все более очевидным. Женщины с высоким уровнем стыдоустойчивости используют совершенно другой словарь, чем те, кто сильно страдает от стыда. Например, когда я говорю с женщинами о внешности, материнстве, воспитании, работе и семье, женщины с высоким уровнем стыдоустойчивости меньше говорят о совершенстве и больше о росте. Вот какие, например, фразы я слышала от них:

• «Я хочу поработать над тем, чтобы лучше…»

• «Я хочу исправить то, как я…»

• «Я хочу поменьше делать это… и побольше то…»

• «Вот какие у меня цели…»

• «Я хочу, чтобы мои усилия замечали…»

• «Я хочу, чтобы видели, как я стараюсь…»

Когда мы выбираем рост, а не совершенство, мы немедленно повышаем нашу устойчивость к стыду. Улучшение – гораздо более реалистичная цель, чем совершенство. Уметь просто «отпустить» недостижимые цели – важный шаг, снижающий нашу склонность к стыду. Когда мы верим, что «должны быть такими», мы игнорируем самих себя, таких какие мы есть на самом деле, наши возможности и ограничения. Мы исходим из совершенного образа, и получается, что с вершины идти некуда, кроме как вниз.

Когда мы думаем: «Я хочу, чтобы мои родители считали меня безупречной дочерью», нас может ждать только неудача. Во-первых, безупречность недостижима. Во-вторых, мы не можем контролировать то, как другие нас воспринимают. Наконец, нет шансов, что мы сможем сделать абсолютно все, чего от нас ждут и чего мы сами от себя ждем.

Если наша цель – рост и мы говорим: «Я хочу исправить это», – мы начинаем анализировать, кто мы есть и где мы есть. «Я хотела бы поработать над своими отношениями с родителями» – это совершенно иная цель, чем «Я хочу, чтобы мои родители считали меня безупречной дочерью». Чтобы показать, насколько это разные утверждения, многие женщины, у которых я брала интервью, описывали, как улучшились их отношения с родителями, когда они перестали стараться быть «безупречными дочерьми». Сказанное относится и к внешности, материнству и воспитанию детей. Когда мы разрешаем себе быть небезупречными, когда мы находим в себе достоинства, невзирая на несовершенства, когда мы выстраиваем сети связей, в которых нас ценят и одобряют, несмотря на наше несовершенство, – мы способны измениться гораздо сильнее.

Помните фразу, с которой началась моя работа: невозможно путем стыда и унижения заставить человека измениться. Это значит, что мы не можем использовать ненависть к себе для похудения, не можем стыдить себя, чтобы стать лучшими родителями, не можем унижать себя и свои семьи, чтобы стать или сделать их такими, как нам хотелось бы. Вывешивание портретов людей на «доску неудачников» не работает. Стыд поражает ту самую часть нашей личности, которая верит, что мы способны измениться.

Постановка целей. Женщины с высоким уровнем стыдоустойчивости не ставят себе цели «стремления к совершенству». Формирование устойчивости к стыду предполагает реалистичную постановку целей. Например: «Я не хочу, чтобы меня считали нетерпеливой» – это то же самое, что «Я хочу работать над тем, чтобы стать терпеливее и никогда не злиться». В конечном итоге цель обоих подходов – совершенство. Когда я спрашивала женщин о «целях роста», например «я хочу стать терпеливее», я интересовалась у них, как, по их мнению, это будет происходить. Основываясь на их ответах, я обнаружила прямую зависимость между их уровнем стыдоустойчивости и их способностью выявить небольшие конкретные цели, ведущие к общей цели.

Например, Черил, моя хорошая подруга и коллега, сказала мне, что ее цели в области родительства – стать «веселой, сильной, доброй, знающей, терпеливой и любящей». Она особенно подчеркнула, что это именно цели, и она понимает, что все время быть такой невозможно. Когда я спросила, что она делает, чтобы достичь их, она очень уверенно начала перечислять простые, вполне измеримые (они есть, или их нет), осязаемые вещи. Например: «Я стараюсь больше спать, потому что, когда я отдохну, я могу больше дать своему ребенку. Даже если мне трудно, я стараюсь придерживаться режима для сыновей, чтобы они хорошо себя чувствовали. Я читаю много книг о воспитании детей – если они хорошие, я использую советы из них, если нет, то не использую. Когда я вижу, что у какого-то родителя что-то хорошо получается, я спрашиваю его (или ее), как ему (ей) это удается. Мы с мужем посещаем семинары по воспитанию. Я хожу в группу общения для мам. Я сменила несколько педиатров, пока не нашла такого, который разделяет мои ценности и дает мне такие советы, которые мне полезны. Я сократила время своей работы. Когда кто-то критикует мои методы воспитания, у меня есть поддержка – я могу поговорить об этом с друзьями. Я стараюсь заботиться о себе и находить время, чтобы наполнять свой собственный колодец. Когда мой колодец иссыхает, я ничего не могу дать другим».

Странно, но рост и постановка целей требуют больше труда, чем мечты о совершенстве. Когда мы пытаемся быть безупречными, мы терпим неудачи так часто, что привыкаем к этому. Через какое-то время мы начинаем обманывать себя: мол, верить в совершенство благороднее, чем работать над конкретными целями. Гораздо проще сказать: «Я похудею к декабрю», чем «Я с сегодняшнего дня начинаю есть здоровую пищу и делать упражнения». Или: «Все будет хорошо, когда мы освободимся от долгов» вместо «На этой неделе я не буду ничего покупать в кредит».

Когда мы обозначаем небольшие реальные вехи, которые должны привести нас к «целям роста», мы берем на себя ответственность за сегодня, завтра и послезавтра, а не откладываем ее на полгода и далее.

Женщины с самыми высокими уровнями стыдоустойчивости к проблемам совершенства имели очень реалистичные цели и конкретные, измеримые стратегии их достижения. Один пример – женщина, более десяти лет страдавшая расстройством питания. Она сказала, что преодолела булимию и стыд за нее, когда стала каждую неделю ставить перед собой в письменной форме реалистичные цели, связанные со здоровьем, вместо расплывчатого «похудеть». Она заявила, что больше не хочет, чтобы ее считали худой, – пусть лучше считают здоровой, и над этим она работает – пять раз в неделю по тридцать минут делает упражнения и трижды в день ест здоровую пищу.