Книга Выходи за меня! - Рита Херрон

Его недовольная гримаса сказала все.

– Ланс, что с тобой происходит, черт подери? – воскликнула Мэдди, разозлившись на весь мужской пол. – Ты ни с кем не был так груб, как с Софи!

– Мне не нравятся болтливые проныры. – Софи вспыхнула.

– Да что ты себе позволяешь! – одернула брата Мэдди. Софи встала и уперлась кулачками в бока.

– Я не проныра, мистер Саммерс. Я сообщаю людям новости, развлекаю их...

– И...

– Довольно, мистер Саммерс. – Мэдди стукнула кулаком по столу. – Тебе лучше уйти.

Она покосилась на Чейза, который отупело молчал. Какой-то теленок! И брату он наверняка ничего не сказал – иначе Ланс прошелся бы по этому поводу.

И что теперь – плакать или броситься на него с кулаками? Она заметила в углу образец ковролина и потянулась за ним. Сейчас она вколотит в них здравый смысл. Но Ланс уже вылез из фургончика. Софи скрестила руки на груди и гневно сверлила взглядом его спину.

– При создавшихся обстоятельствах, думаю, будет лучше, если я обращусь к другому профессионалу, мистер Саммерс.

– Ну и отлично. – Ланс спрыгнул на землю и зашагал к своей машине.

– Не волнуйся, Соф. – Мэдди обняла подругу за плечи. – Мы найдем тебе другого реставратора. И заглянем в оккультный магазинчик на Ривер-стрит, купим там куклу, назовем ее Лансом, а вечером навтыкаем в нее булавок и иголок.

Чейз поднялся, опираясь о дверцу, и бросил взгляд на Мэдди. Немой вопрос повис в воздухе. Собирается он посвящать Ланса в их тайну? Или же между ними все кончено, не успев начаться?

Но Чейз промолчал и, нетвердо ступая, покинул фургон, оставив все вопросы без ответа.

– Что ж, купим две куклы, – пробормотала Мэдди. – По одной на каждого упрямца.

Глава 21

Вечером Чейз принял обезболивающее и забрался в постель с грелкой, намереваясь изгнать тяжелый день из памяти. Когда он увидел Мэдди после прошлой ночи, после унизительного визита в медпункт и не менее унизительной деловой встречи, чувства его пришли в полное смятение.

А увидев Ланса, он почувствовал себя последним мерзавцем. Лучший друг доверился ему, а он его так подло обманул. Ничто не может оправдать его поступок.

И вот теперь главный вопрос: как ему быть?

Расстаться с Мэдди? Больше никогда к ней не прикасаться?

У него вырвался стон отчаяния. Чейз заворочался в постели. Эротические образы прошедшей ночи продолжали его преследовать. Даже сейчас, когда его скрутила острая боль, при одной мысли о ней тело воспламенялось по-прежнему. Но почему Мэдди? Почему он ничего подобного не испытывал с Дафной? Или с любой другой женщиной, которой просто хочется секса и наплевать на родство душ? С женщиной, с которой его не связывает работа, дружба с Лансом и Ридом... и которая не превратит его жизнь в кошмар...

С женщиной, которой не нужна вся эта романтическая чепуха. И как она терпит все эти розы в своем фургончике? От их аромата становится дурно, такой он сильный и навязчивый.

Пилюли наконец подействовали, и Чейз забылся беспокойным сном. Но, проснувшись на следующее утро, почувствовал себя страшно усталым и разбитым. Всю ночь его не оставляли мысли о Мэдди.

Улыбка Мэдди в ответ на его похвалу. Ее твердая решимость добиться успеха в работе. Борьба за собственную независимость против чрезмерной опеки братьев. Глаза Мэдди, затуманенные страстью, ее губы, шепчущие волнующие обещания. Мэдди, отдающая ему всю себя – свое тело, свою невинность... Нет, он сейчас задохнется от удушливого запаха роз, которыми завален ее фургон.

Чейз резко сел в постели. Ему стало не по себе. Что, если он по-настоящему влюбился в...

Нет, только не Чейз Холлоуэй. Он привык быть один. Он сам никому не нужен, и ему тоже никто не нужен. Вечный холостяк.

Человек, который жизнью обязан братьям Мэдди.

Мечты о Мэдди сменились другими воспоминаниями, которые разом отрезвили одурманенный лекарствами мозг. В памяти возникла ужасная ссора между родителями накануне того дня, когда отец в ярости убил человека. Потом шериф посадил за это отца в тюрьму. А вечером того же дня мать отвезла Чейза в сиротский приют. И то, как она ушла не оборачиваясь, навсегда оставило в его сердце незаживающую рану. Вспомнился и тот день, когда он ввязался в драку на школьном дворе, один против десятерых. Они обзывали его, издевались над ним. Ланс и Рид оттащили от него разъяренных мальчишек и спасли ему жизнь.

Усталый и пристыженный, Чейз кое-как выполз из постели, ополоснулся под душем и оделся. Ему нужно хорошенько встряхнуться. Он поедет в сиротский приют, чтобы снова уяснить для себя, откуда он вышел и какой путь прошел.

Полчаса спустя он проехал по извилистой широкой дороге и припарковался перед старинным зданием, которое в течение десяти лет было его домом. Этот кров он разделял с шестьюдесятью такими же бездомными, ничем не примечательными мальчиками, чьи родители либо умерли, а других родственников у детей не было, либо отказались от них. И снова прошлое сдавило грудь. Отец и мать ссорятся, отец в ярости кричит, что мать погубила его жизнь, а мать – что устала от них обоих...

Нет, он не даст Мэдди прибрать себя к рукам. И не позволит эмоциям и похоти управлять своей жизнью.

И хватит себя жалеть. Прошлое – в прошлом.

Лучше направить свою злость на обстоятельства и других людей, которые были жестоки к нему. Хорошенько разозлиться и доказать им всем, что они ошибались и из него вышел толк. Компания и бизнес – вот ключ к успеху.

Набравшись решимости, Чейз поехал к месту строительства. Он встретится с Мэдди и объяснит ей, что между ними все кончено и интимных отношений он поддерживать не будет. Она все поймет и вряд ли решится сообщить братьям, что переспана с ним. Оба пошли на поводу у обстоятельств, все вышло из-под контроля, и взаимное влечение победило.

Но отныне с этим покончено.

Теперь здравый смысл пройдется по гормонам и живо их усмирит.

Да, он скажет Мэдди, что все кончено, потом найдет Ланса и Рида, извинится за вчерашнее поведение на встрече с комитетчиком, сообщит им, что у Мэдди все готово и им не стоит волноваться за оформление коттеджей. А потом займется разработкой чертежей для следующей стадии застройки. Кроме того, проснувшись при ярком свете дня, Мэдди наверняка с ним согласится.

Мэдди поежилась, наступившее утро было на редкость прохладным. Странно. Обычно к одиннадцати утра температура воздуха в марте доходит до шестидесяти, даже семидесяти по Фаренгейту. А может, ей холодно оттого, что она разозлилась на Чейза и Ланса?

Сунув папку под мышку, Мэдди ходила по комнатам особняка в античном стиле, проверяя, чтобы заказанные ею мебель и аксессуары находились точно на своих местах. До смотра осталось несколько дней. Радостное возбуждение охватило ее при мысли, что толпы людей будут осматривать дома и восхищаться обстановкой и дизайном, на которые она потратила столько времени. Обои, карнизы, предметы антиквариата... Она вправе гордиться результатом.