Книга Глаза любви - Наталья Рощина

«Вот привязались», – с досадой думала Черкасова. Она видела, что, например, у Жанны с местными сложились очень дружеские отношения. Даша не удивилась бы, узнав, что они плавно перешли в более близкие – Жанна не любила ходить вокруг да около. Она была из той категории девчонок, которые легко соглашались на близость. Это поднимало ее в собственных глазах, роняя в глазах окружающих. И не потому, что вокруг собрались ханжи, а потому, что слишком явно это возводилось в ранг неоспоримого достоинства.

– В конце концов, нашим мальчикам нужны такие поблядушки, как эта Жанка, – однажды сказала о ней Женя. Даша тогда удивленно подняла брови. – Объясняю: пусть оттачивают свое умение на них. От гормонов никуда не денешься. Мы пофантазировали и успокоились в ожидании, ждем своего принца, а у пацанов под «молнией» часто такой напряг. Он мешает им думать, превращает в нервные создания. Вот тут-то и приходят на помощь Жанночки. Ножки расставили, напряжение сняли, получили благодарный поцелуй – и мыться.

– Не говори так, противно слушать, – оборвала Федотову Совенко.

– Но ведь по сути я права. Ну, права или нет? – В комнате Ковалевой не было, а разговор возник спонтанно. В ответ на поставленный вопрос Женя получила тишину. – Я сказала не в осуждение, а к тому, что в этой жизни каждому свое.

Даша была согласна с Федотовой, но почему-то не поддержала ее тогда. Она вообще не любила разговоров на эту тему. Она считала, что не нужно выставлять напоказ свои чувства, сексуальность – это очень личное, совершенно секретно. И даже с Мариной и Симкой она никогда не откровенничала на эту тему. В большинстве случаев она была благодарной слушательницей их излияний, а сама охраняла свои чувства от посторонних глаз, ушей. Ее опыт по части любовных романов был скромным, но дело было не в этом, Даша не могла говорить о своих чувствах, боясь растерять то хрупкое, едва удерживающее равновесие, что было между нею и Стасом. Подруги, кажется, не понимали таких отношений. Быть может, со стороны им было виднее, но Даша не прислушивалась к их призывам оглядеться вокруг. Она была уверена, что все идет так, как она того заслуживает. Где-то она услышала, что каждый человек – причина собственных ошибок и несчастий. Даша была полностью согласна с этим высказыванием. Свою чашу неудач она, кажется, испила до дна.

Под мелодичные звуки гитары Филиппа Даша вспоминала вчерашний приезд мамы со Стасом. Казалось, что это было уже так давно. В первый раз Ирина приехала сама, на рейсовом автобусе, уставшая, но радостная, она обнимала Дашу, вглядываясь в ее похудевшее лицо.

– Осунулась-то как, доча! – причитала Ирина, сжимая руки Даши.

– Не выдумывай, пойдем. – Они быстро прошли к бараку и зашли внутрь.

– Здравствуйте! – девчонки их приветливо встретили. – Проходите, пожалуйста.

– И здесь вы живете? – Ирина прижала ладони к лицу, увидев, в какой тесноте обитают девчонки. Но по их лицам нельзя было сказать, что их не устраивает такая обстановка. Чтобы не мешать общению, они потихоньку вышли из комнаты. Последней выходила Женя.

– Познакомься, мам, это Женя. Мы с ней тут в передовиках по сбору урожая и вообще стараемся держаться вместе, – останавливая Федотову, сказала Даша.

– Очень приятно, Ирина Леонидовна.

– Мне тоже, – улыбнулась Женя и добавила: – Ну, теперь я знаю, в кого у Даши такие красивые глаза.

– Спасибо, – смутилась Ирина и с благодарностью посмотрела Жене вслед.

Оставшись вдвоем, они едва протиснулись к Дашиной кровати. Сели на прогнувшийся под тяжестью двух тел матрац. Покачав головой, Ирина начала доставать из сумки привезенные конфеты, пирожки, отбивные, вареную картошку, помидоры, огурцы.

– Мам, овощи-то зачем везла? Мы ведь в селе, здесь этого добра – завались! – засмеялась Даша. – На одних яблоках продержаться можно.

– То-то я вижу, ты от яблок уже светишься вся. Вот и денег тебе еще привезла, мало ли что, – соскучившись, Ирина все время прикасалась к дочке. Улыбаясь, смотрела на нее. – Мой автобус через сорок минут, долго не поболтаем. Десять дней тебя не видела, а звонишь ты так редко. Стас заболел, а я не стала ждать, пока он выздоровеет.

– Что с ним? – с деланным равнодушием спросила Даша.

– Простыл. Лежит с температурой. Передавал тебе привет и сказал, что к концу следующей недели очухается непременно. Он скучает по тебе. В его голосе такая тоска. Не знаю, зачем я тебе это говорю… – Ирина погладила Дашу по голове. – Ты знаешь, я решила задать ему твой коронный вопрос.

– Какой? – спросила Даша и вдруг встрепенулась, догадавшись, о чем идет речь. – Что он ответил?

– Он сказал, что любовь для него – цвета неба, цвета твоих глаз. Она такая же бескрайняя, беспредельная… Он любит тебя, Дашуня, но он вряд ли решится что-то изменить в своей жизни. Ему очень тяжело, я вижу, чувствую. Я не знаю, что должно произойти, чтобы он набрался решимости.

– Я тоже люблю его, мам, и я не хочу освобождаться от этого.

– Но это не может продолжаться бесконечно, – Ирина машинально вытащила из сумки пачку сигарет и тут же положила их обратно.

– Пойдем на улицу, там покуришь.

– Ладно, я потерплю, не буду. Доча, мне так хочется забрать тебя с собой.

– Кто из нас ребенок? – улыбнулась Даша.

– Моя жизнь – это ты, милая. Нет рядом тебя, жизнь останавливается. И на личном фронте у меня снова затишье. Хотя жизни этой пришел конец очень давно, еще с уходом твоего отца. Для меня личное всегда было связано с семьей, а потом – слава богу, у меня была ты. И сейчас, когда тебя нет рядом, я постоянно думаю о том, что мы иногда ссоримся, но ведь это не меняет главного – мы нужны друг другу. Правда?

– Конечно.

– Все мои мысли постоянно возвращаются к тебе. Наверное, потому, что я чувствую, как тебе одиноко сейчас.

– Одиноко, да. Женя старается развеселить меня, взяла шефство. Она всегда такая веселая… – Даша сказала это дрогнувшим голосом и вдруг положила голову матери на колени.

– Тебе привет от Марины и Симы. Они звонят регулярно, грозились приехать ко мне в гости. Наверное, почувствовали, что мне тоже невесело без тебя. Хорошие у тебя подруги. – Даша только тихонько всхлипнула в ответ. – Ладно, не надо, милая, а то я тоже расплачусь. Пообещай, что вместо похода в столовую хорошо поешь с девочками всего того, что я привезла.

– Обязательно, – вытирая слезы, улыбнулась Даша. Ей было стыдно, что она не смогла сдержаться и раскисла при маме. Теперь приедет домой и будет переживать еще больше.

– Пойдем, проводишь меня до автобуса. Мне нужно выйти отсюда – я должна закурить.

Проводив маму, Даша вернулась к бараку, уже мечтая о том, чтобы Стас поскорее поправился, и она наконец увидела его. Воспоминания о нем ожили с новой силой, как будто после отъезда матери невидимый дух Дубровина остался здесь и незримо присутствовал, лишая покоя. Следующая неделя тянулась удивительно медленно, и к вечеру воскресенья Даша потеряла надежду на приезд Стаса. Она решила после ужина зайти в правление и позвонить домой. Однако по дороге в столовую ее окликнул голос, от которого подогнулись колени. Даша повернула голову к идущей рядом Жене и сияюще улыбнулась.