Книга Глаза любви - Наталья Рощина

Весна воспета, как пора любви. Пригретая ласковыми золотыми лучами, душа роскошно расцветает и застывает в ожидании. Но сердечные переживания застают врасплох не только в эту прекрасную пору. Бывает, что и суровой зимой происходит невероятное, неожиданное, всегда новое смятение чувств. Оно всегда застает врасплох. И даже поездка на загородную базу отдыха уставших после нелегкой зимней сессии девчонок подсознательно была нужна им именно для этого. Они хотели разрядки – она будет у них сполна, никто не сомневался. Но кроме того, им предстояло повзрослеть, получить очередной жизненный урок, разобраться в себе.

И решение поехать было спонтанным, и путевки были горящими, и особого желания ехать не было ни у одной из подруг. Но хотелось сменить обстановку, освободиться на время от родительской опеки, и перспектива разлучаться на время каникул им не улыбалась. Это было несвойственно для них – Дашки, Маринки, Симки. Они не представляли, что смогут хорошо провести время каникул порознь. Что за радость в этом? Любая, самая короткая разлука представлялась им тяжелым испытанием.

Учились они на втором курсе биофизического факультета ***торского университета. С первых дней знакомства, а состоялось оно еще во время сдачи вступительных экзаменов, их тянуло друг к другу. Оказалось, что их объединяет очень интересное совпадение: у всех трех день рождения приходился на двадцать пятое число. Сима Бреславская родилась в январе, Марина Столярова – в марте, а Даша Черкасова – в июле. В этом году они собирались отмечать свои двадцатилетия – дата, которую трудно назвать круглой или юбилейной, но важной – несомненно. Совершенно разные и внешне, и по характеру, вместе они были одним целым. На курсе их в шутку прозвали «три мушкетера». Пожалуй, им очень шло это прозвище, оно тешило их самолюбивые натуры и придавало некоторую романтичность всему, что происходило. Держались они несколько обособленно от однокурсников, за что считались высокомерными, по мнению девчонок, и загадочными – с точки зрения немногочисленных представителей сильного пола. Подруг мало интересовало мнение о них, потому что они находили интересной и самодостаточной свою тесную компанию. Вливаться в коллектив, чтобы раствориться в нем, было не в их правилах, а вот для того чтобы сверкнуть озаренным солнцем потоком, – пожалуйста! Максимализм и наивность, мягкость и упрямство, хвастовство и скромность – противоречия их характеров сплелись в крепкую, натянутую нить, которую им не хотелось ослаблять.

Сима в неразлучной троице играла роль мозгового центра. Она училась лучше всех, получая заслуженную повышенную стипендию после окончания каждой сессии. Все указывало на то, что такое положение вещей сохранится до самого окончания университета. Логическое продолжение: круглая отличница в школе, активная комсомолка, в настоящее время еще и член профкома университета, не могла опуститься до более низкого уровня. Это было ниже ее достоинства, и к тому же в семье Бреславских учиться плохо считалось проявлением крайнего неуважения не только к собственной личности, но и к славным достижениям предков, а их в династии врачей Бреславских было немало. Симочка с детства знала, что она «кисонька», «лапочка», «умница» и вообще – «золотая голова». Иногда ей казалось, что все дается ей невероятно легко именно благодаря тому, что она всегда помнила о самой высшей пробе в этом «золоте».

Искать недостатки в себе было не в ее правилах. Зная об их существовании, она даже наедине с собой изредка вменяла им в вину совершенные ошибки, а чтобы позволить кому-то осуждать содеянное – никогда. Сима умела подобрать слова, охлаждающие порыв разоблачителей. Не делала она исключения и для близких подруг. Они очень любили заниматься анализом совершенных промахов, а потом с облегчением списывали их на свои недостатки. Симе такое самокопание казалось несерьезным и бесполезным. Она не понимала, для чего это делает Дашка, и в меньшей степени – Марина. Растрачивать время на подобные пустяки Бреславская не желала. Она считала свою жизнь достаточно удачной и ждала от нее в будущем только уверенного продвижения вперед, вверх. Пока же своей главной задачей она поставила учебу, отодвинув на дальний план сердечные переживания, которые, по ее мнению, никуда не денутся. Маленького роста, с коротко стриженными густыми черными волосами, с восхитительными, озорными карими глазами, Сима неутомимо пропадала в библиотеке после занятий, посещала кружок студенческого научного общества и всячески агитировала подруг последовать ее примеру. Марина держалась стойко, переводя в шутку призывы Серафимы. В планы Марины никак не входило проводить за учебниками свободное время.

– Симка, не всем же быть такими умными, как ты. Гранит знаний поддается мне с трудом, но я не отказываюсь грызть его. Только без твоего самозабвенного рвения, – сказала она, когда девчонки зашли после сдачи последнего экзамена в пиццерию неподалеку от университета. Результаты сессии позволяли прогнозировать получение повышенной стипендии отличницей Симкой, обычной – что касалось Даши и полное отсутствие таковой у Марины. Последний экзамен по истории КПСС она безнадежно «завалила», едва ответив на «удовлетворительно». Однако настроение у нее от этого не испортилось. Марина исповедовала собственную теорию: выше себя не прыгнешь и нечего страдать по тому, что нельзя исправить. Такое довольно легкое отношение к всякого рода неприятностям помогало ей всегда находиться в приподнятом настроении и оптимистично смотреть в будущее. Учебу в университете она считала неизбежным этапом взросления, своеобразной путевкой в жизнь. К тому же – практически полная свобода и отсутствие контроля со стороны родителей, живущих в другом городе, была Марине по душе. Жизнь в общежитии кипела и преподносила неожиданности каждый день. Здесь бурлили страсти, молва о которых молниеносно распространялась. Что-либо утаить было крайне проблематично. Поэтому последнее увлечение Марины – пятикурсник Сергей Незванов стал считаться ее официальным ухажером, кажется, задолго до того, как с этим согласилась сама Марина. Их отношения долго переходили из дружеских в более романтические. Со стороны Сергея все было серьезно, а Марина откровенно лишь принимала его любовь. За время учебы в университете она уже успела обжечься. Не то чтобы она решила стать монахиней, просто более равнодушно взирала на мужской контингент, претендующий на ее внимание. Ухаживания Сергея она приняла не сразу. За полгода встреч, свиданий, ссор и примирений она так и не определилась с верой в искренность его чувств. Но в последние дни именно они в какой-то степени стали причиной того, что время на подготовку к экзаменам она сократила до минимума. Столярова считала более полезным для здоровья эмоционально насыщенное общение с Сергеем, нежели многочасовое сидение за учебниками. Результат любвеобильной политики оказался закономерным.

– Ты лентяйка, Маришка, – с оттенком грусти в голосе сказала Сима. – И дело только в том, какую цель преследует человек.

– Я хочу удачно выйти замуж, нарожать троих-четверых детей и наплевать на всю вашу науку, – чистосердечно призналась Марина. О ее желании выскочить замуж первой, оставив далеко позади Дашу и Симу, было сказано давно и не раз, а детали с детьми прозвучали впервые.