Книга Сессия. Дневник преподавателя-взяточника - Игорь Данилевский

– Ничего! Мы поедем к матери Альбинки Каримовой на работу – у нее там есть ксерокс.

– Кто-то из ваших будет на машине?

– Ага! Ирка Тернова на своем внедорожнике. Ей родители недавно свой «Ниссан» подарили, себе новую тачку взяли.

– Ох! Хорошо живете – молодежь! У вас, я смотрю, всё под контролем!

– Еще бы! – Абасимова смеется.

– А, может, вы меня тогда подвезете и до «Союзной площади», чтобы я с Катей встретился?

– Да, конечно, Игорь Владиславович. Какие проблемы?

– Ну, спасибо. Я вашей Терновой честно заплачу стольник, чтобы она меня еще потом ближе к дому подбросила. А то после десяти общественный транспорт у нас, сами знаете, катастрофически отсутствует.

– Хорошо. Я думаю, она не откажет вам, – Лейла хитро улыбается. – Ну, ладно, я уж пойду тогда?

– Идите. Удачного зачета.

– Спасибо.

Мы расходимся, но почти сразу после этого на лестнице между первым и вторым этажами я встречаю старосту МП-2-05 Катю Гурееву – голубоглазую миниатюрную шатенку с точёным, словно у римских статуй, профилем.

– Здравствуйте! – говорит она мне, вздыхая так, как будто бежала или изрядно устала от подъема. Впрочем, первое скорее всего верно. – Вы получили мою эсэмэску, Игорь Владиславович?

– Да. До сих пор стояли в пробке?

– Вообще кошмар какой-то!

– Ну, ладно – хорошо, что выбрались. Вы… принесли с собой?

Гуреева отрицательно качает головой, чуть потупив взгляд.

– А почему, Катя?

– Потому что группа очень нервничает, Игорь Владиславович. Они мне вообще говорят: до тех пор, пока он тебе не покажет распечатку тестов с ответами, ничего ему не отдавай.

– Ничего себе заявочки!… – удивленно реагирую я.

– И по самому тестированию у наших есть вопросы, Игорь Владиславович.

– Например?

– Например – зачем оно вообще нужно? Мы же с вами так никогда не делали. Смысл в чем?

– Смысл, Катя, в том, чтобы в дальнейшем, особенно с учетом нынешней напряженной ситуации, никто не мог оспорить ваши результаты. Наш общий знакомый Мигунов Сергей Петрович у вас как свои зачеты проводит?

– На компьютерах…

– Ну, вот! Он верно поступает. Потом никто не сможет обвинить его в том, что предварительно он со всех вас по пятьсот собрал. Потому что на самом деле занимались вы по-разному, и он это учитывает, когда оценки ставит. И результаты тестирования для него – как щит и меч.

– Хорошо, ладно, – машет рукой Гуреева, – это, допустим, правильно. А вот если кто-то сдал, например, на три или четыре, а тесты напишет на пять? Или наоборот?

– Какая разница, как он их напишет? Свою оценку он и получит.

– Так вы же говорите, что сейчас с учетом ситуации результаты тестирования имеют значение! И у нас балльно-рейтинговая система…

– Вот именно – балльно-рейтинговая! А вы с Лейлой, когда журналы в конце каждого месяца сдавали, что-нибудь там писали в моей графе?

– Кроме сентября – нет.

– Ага, а почему? Потому что преподаватель может не успеть к положенному сроку провести у вас контрольное занятие, чтобы выставить эти самые баллы. Даже Лариса Никитична наша, на что уж буквоедка, ничего вам в журналы не ставила, так?

– Да.

– Вот поэтому я и проставлю вам баллы за каждый месяц в зависимости от того, какие результаты у вас будут на тестировании. Допустим, как вы говорите, кто-то сдавал на три, а на тестировании у него выходит пятерка. Я ему в ведомости рисую по минимуму за каждый месяц, а за зачет ставлю максимум или почти максимум. Но в сумме у него этих баллов получится на тройку! Тридцать пять плюс тридцать пять или даже сорок – это все равно трояк в итоге! Четверка-то с семидесяти шести начинается.

– А-а-а!.. – задумчиво протягивает Гуреева, и я вижу, что, по крайней мере, ее лично я убедил. – Ну, тогда ладно. Я скажу нашим.

– Скажете-то вы скажете, но когда мы с вами сегодня встречаться будем, Катя?

– Даже не знаю… У меня после этого зачета потом еще экзамен на курсах по английскому… Я дома буду не раньше пол-десятого или даже в десять.

– Это нормально. Я в девять встречаюсь с Лейлой. Потом на машине подъеду к вам. Вы ведь где-то у Союзной площади живете, верно?

– Да.

– Вы мне скажите номер дома, чтобы я мог людям объяснить, куда нужно ехать.

– Нет, давайте я вам номер дома говорить не буду – лучше я сама на остановку подойду.

– Часов так в десять – пол-одиннадцатого? Со всеми делами на руках, да? Это слишком рискованно, Катя.

– Нет-нет – нормально. Я скорее всего маму попрошу со мной сходить. Вдвоем нестрашно.

«Оп-паньки! Ещё мам привлекать к таким вещам будем! Хотя, впрочем, чего тут особенного? Когда поступали – кому-то платили. Если не сразу стали старостами – значит, и за какие-то предметы тоже раскошеливались. Так что не в первый раз замужем».

– Ладно, Катя – давайте тогда так. В пол-десятого я вам пошлю эсэмэску – вы мне ответите, где находитесь.

– Хорошо. Я уж сейчас пойду на зачет, ладно, Игорь Владиславович?

– Конечно-конечно. Успеха вам сегодня. Двойного причем.

– Спасибо.

* * *

Без десяти одиннадцать вечера я иду по улице Чапаева. На всем протяжении залитой апельсиновым светом дороги почти нет людей. Даже машины, и те проезжают редко, хотя обычно их в это время еще бывает предостаточно. Вдали изредка мелькают силуэты таких же, как я, одиночек, но тут же исчезают в темноте, сворачивая во внутренние дворы либо, что тоже не исключено, в прилегающие к трассе кустарники, чтобы избавить свой организм от излишков водки или пива. При температуре в пятнадцать градусов и чистом небе, не мешающем разглядывать звезды, я бы с удовольствием задержался здесь еще хоть на час, но мне мешают это сделать без малого пятьдесят штук наличными, которые лежат сейчас у меня в сумке. К тому же с учетом сегодняшней потребности как следует выдрыхнуться, снимая таким незатейливым образом стресс, времени на сон остается совсем мало. Завтра к восьми нужно быть в компьютерном классе, помогая ребятишкам оправдать полученные четверки и пятерки.

ДЕНЬ ОДИННАДЦАТЫЙ: 29 МАЯ 2009 ГОДА, ПЯТНИЦА

– Давайте-давайте быстрей! – тороплю я народ. Сейчас придет другой преподаватель.

Мои гаврики с кипой бумаг судорожно ищут в них нужные тесты и сравнивают ответы. Ксерокопии ходят по рукам, и это дает свои плоды: у некоторых идиотов уже стопроцентный результат.

– Граждане, вы что: с ума сошли? – шиплю я на них. – Вы что – сумасшедшие гении? Хотя бы одну ошибку для приличия делайте!