Книга Девушка лет двадцати - Кингсли Эмис

– Что, она перестала с ним встречаться?

– Она перестала его ко мне водить, а это кое-что да значит. Не думаю, что у нее столько свободного времени, чтобы встречаться с тем, кого она хотя бы изредка ко мне не приводит. Сами знаете, мужчин она любит. Не будем обсуждать почему, но я никогда особо не задумывался, как она устраивает свою жизнь. Тут можно предположить три варианта. Либо она и не собирается спать с теми, кого приводит ко мне, либо с одними спит, с другими нет, либо спит со всеми. Правда, бывало так, что она кое-каких приводила регулярно в течение года или дольше, только они у нее в основном больше чем на пару месяцев не задерживаются. Так вот, если она не желает спать ни с кем, значит специально выбирает таких, которые готовы встречаться с ней, просто потому что им нравится с ней общаться. Но чтоб в наши дни продержаться в течение десяти лет, подбирая парней по такому принципу, – это требует от девушки особой исключительности. А Вивви особо исключительной вряд ли назовешь. Что и подводит меня к мысли о втором варианте. В этом случае гораздо сложней все точно определить, но я обратил внимание, что обо всех, кого она приводит, Вивви отзывается в одной и той же манере и ведет себя с ними одинаково. Этого для меня вполне достаточно. Вивви рассказывала, что ваша работа связана с музыкой. Я сам очень даже музыку люблю.

Я уже начал избавляться от чувства неловкости, внушенного мне «Вилкой Коупса», благодаря общему доброжелательству ее изобретателя, и у меня окончательно отлегло от сердца, когда он принялся рассказывать мне о виденной им (и мной) телевизионной постановке оперы «Иоланта». Затем последовало обсуждение правомерности модернизации либретто оперетт, сюжеты которых были злободневны для своего времени. Посредине этой дискуссии вошла Вивьен. Она взглядом спросила: «Ну как?» – и я ей взглядом же ответил: «В порядке!»

– Мне все время кажется, что заслуги Гилберта явно преувеличиваются, – заметил я мистеру Коупсу, но, перехватив взгляд его дочери, свидетельствовавший, что меня повело несколько не туда, поспешно добавил: – Однако в лучших своих произведениях он проявляет большой талант и фантазию!

– Рад, что вы так считаете! Знаю, теперь его модно ругать, только мне старик очень даже симпатичен. Может, потому, что я к нему давно привык и многое знаю наизусть. Разумеется, я согласен, что Салливан в этой паре занимает более значительное место. Кстати, Вивви, как дела? Увенчались ли твои попытки успехом?

Судя по всему, Вивьен восприняла это как осведомление насчет ужина, который, кстати сказать, уже ждал нас в соседней комнате. Это была кухня в старомодном смысле этого слова, но по виду совсем другая: ни настенных часов, ни кресла-качалки, ни кошки – ничего такого я в ней не обнаружил и сделал предположение, что, живя дома один, мистер Коупс кормится с подносика в своем кабинете. Заметив, как я, собравшись сесть, вдруг заколебался, он махнул мне:

– Давайте садитесь! Конечно, могу специально для вас прочесть молитву… Я произношу ее, только когда оказываюсь за столом с каким-нибудь духовным лицом. Хотя, по правде говоря, даже и в этом случае не произношу. Я уже давненько открыл для себя неписаный закон. Если человеку под тридцать, ну а в наше время, скажем, лет тридцать пять, совершенно ни к чему этот ритуал. Он становится старомодным. Я бы сказал, нельзя смешивать понятия модный ритуал и современный ритуал, но это так, к слову. Затем к середине жизни, годам к пятидесяти, человеку требуется что-то вроде благословения свыше. Но и при этом сам ритуал продолжает считаться старомодным. Вы не представляете, как часто мне страшно хотелось понять, почему те, которые старше, именно так думают, а не иначе, но при этом всегда казалось, что спрашивать их об этом как-то неловко. Не знаю, поймете ли вы меня.

– Да-да! – отозвался я с душой. – Прекрасно понимаю!

Суп был из красивенького пакетика или аналогичного вида жестянки, пирог с рыбой, изготовленный профессиональным кулинаром, был подогрет вполне искусно. Разлив по стаканам крепкий портер неизвестной мне марки, мистер Коупс принялся распространяться по поводу американской и русской программ исследования космоса. По мнению мистера Коупса, развитие обеих, пожалуй, шло недостаточно быстро и без особого блеска, ну а неспособность Великобритании самостоятельно запустить на орбиту хотя бы один приличный спутник он считал просто национальным позором. Мистер Коупс заметил, что понимает, какие огромные средства расходуются на такие проекты, но все же считает, когда откроется новая дорога в космос и до соседних планет можно будет долететь всего за несколько недель, расходы, необходимые для запуска человека на Марс в космическом корабле, можно будет покрыть и даже перекрыть, урезав траты населения практически на все; одновременно с этим необходимо, прежде всего в силу моральных соображений, отменить подоходный налог.

– Я что-то не понимаю, откуда в таком случае будут поступать наличные деньги? – заметил я.

– Как откуда? Налоги! Автомобили, телевидение, табачные изделия, напитки, всякая домашняя техника. Абсолютно все, что связано с обслуживанием автомашин. По сути, от всего, за что люди платят. Продукты питания. Таким образом все будут охвачены!

– При такой системе вам и впрямь не обойтись без диктатора.

– Вот именно! Достаточно вдуматься, и это становится ясно само собой. Судя по вашему тону, вы не слишком верите в реалистичность такого плана. Но как бы было прекрасно для всех, если бы такую систему запустить в действие!

– Вы хотите сказать, какой бы это повлекло научный прогресс?

– О нет! Научный прогресс меня нисколько не волнует! Не в этом дело. Грандиозность самого чуда, вот что! Скажите-ка, Дуг, вы читаете научную фантастику?

– Наверное, это глупое объяснение, но мне приходится столько слушать музыки, что не остается времени даже читать, что я сам пишу, не говоря уже о книгах!

– Да-да, я понимаю, но при всем к вам уважении я бы порекомендовал вам хоть изредка заглядывать в подобную литературу. Она более убедительно, чем я, объяснит, покажет вам, сколь грандиозную идею чуда я пытаюсь развить и тому подобное. Эта идея с каждым годом становится все более и более насущной, по мере того как человечество все меньше и меньше волнует религия. Вот вас как сильно она волнует?

Повторение или случайное совпадение? Секс посредством (или внезапным прорывом из-под) диктатуры, религиозность, стоящая за разоблачением космических странствий. Можно не сомневаться, я был свидетелем вполне вызревших политических убеждений: еще немного, и детсадовское прошлое станет ключом к источникам и сумме моего дохода, а случайно оброненное мною слово об исчезновении части выкупа за легендарного царя Атагуальпу немедленно явится поводом для обвинения в психопатической наследственности. Между тем мне предстояло ответить на заданный вопрос, тем более что Вивьен, вместо того чтобы послать отцу взгляд «Да, ладно тебе, папочка!», на который я рассчитывал, развернулась в своем кресле, устремив на меня полный нежного выжидания взгляд.

– Вы уж извините, но, боюсь, об этом я никогда особо не задумывался!

– Не стоит извиняться и пугаться, если говоришь правду! Говорите, никогда не задумывались? Вы хотите сказать, совсем никогда? – произнес мистер Коупс донельзя кротко.