Книга Белая акула - Андрей Мартьянов

– Три, – подсказал знакомый со статистикой Нетико. – И ни один клон не дожил до пятидесятилетнего возраста, резкое старение, ослабленный иммунитет, психические расстройства. Клонировать ткани можно без последствий – паренхима печени или почки, нейроны, мышцы, как для трансплантации людям, так и для производства биомеханических андроидов. Но создать жизнеспособный точный клон человеческого существа пока не удавалось. Ни на Земле, ни после Катастрофы, в Содружестве.

– Что же получается? Наша цивилизация в тесном сотрудничестве с цивилизацией машин ничего подобного сделать не сумела, а эти дикари… – я с неудовольствием посмотрел на разомлевших откромленных свиней, розовых с черными пятнами, валявшихся в глубокой луже под стеной, – …эти дикари, верующие в колдунов, магию и гоблинов, осеняющие крестным знамением кусок хлеба, чтобы через пищу беса не проглотить, освоили массовое клонирование и создали новую расу? Зачем такие трудности, когда любая женщина может преспокойно родить тебе выводок детишек? Хоть пятерых, хоть десяток? Зигвальд, здоровенный молодой мужик, дворянин вдобавок, без труда способен содержать огромную семью – посмотри на его дом, нищим Жучка никак не назовешь!

– Молодой? – со своей обычной насмешкой сказал Нетико. – Ему за шестьдесят лет, не забудь.

– Все равно не верю!

– Пересмотри свое отношение к понятию «возраст». Дворянин? Кем бы он был, если б простецы не построили для него Баршанце? И это не единственный поселок, насколько я понял. Зигвальд, всего лишь третий сын, а владеет несколькими деревнями, все населяющие их простецы работают на хозяина, создавая прибавочный продукт. Эмпирическим путем мы докопались до некоторых секретов Меркуриума, но… Но я не уверен, что кажущаяся очевидной истина не является ошибкой.

– То есть как – ошибкой? Почему?

– Основа познания – сомнения. Вдруг мы перемудрили и теория о клонах несостоятельна из-за совсем незаметной промашки? Например, по религиозным соображениям простецы имеют право рожать детей только раз в десять лет, а все остальное время занимаются сексом предохраняясь? Реалистично?

– Более чем, – сказал я, поднимаясь на ноги. – Надоело сидеть в замке, схожу погулять в лес. Только давай сменим тему разговора, голова раскалывается!

– Сменим? Отлично. Зигвальд тебя предупредил, что ходить одному, без провожатого, лучше не стоит? Найди Огана, помнишь простеца с черной бородой и шрамом на щеке? Он охотник, знает все тропки и умеет пользоваться холодным оружием.

– Согласен, – я кивнул, вспомнив о страшных зверюгах, водившихся в чаще, окружавшей Крепость. – Ох, не нравится мне все это…

– Нравится, не нравится – не имеет значения. Придется адаптироваться и жить дальше. Но я уверен: путь домой мы найдем. Земляне не могли так запросто колонизировать отдаленный Меркуриум, дорога обратно где-то неподалеку. Надо только отыскать выход к ней – все дороги имеют свойство вести, как минимум, в две стороны…

– Нетико, я был бы счастлив разделить твой необоснованный оптимизм.

– Это не оптимизм. Это трезвый расчет, основанный на логике.

– Меня уже тошнит от слова «логика»…

– Но существования таковой ты не отрицаешь?

– Я теперь не отрицаю даже оборотней, пусть и знаю, что их не бывает. Как может клыкастый зверь трансформироваться в человека и обратно?

– Предположим, что…

– Нетико! – громогласно воззвал я.

– Молчу. Действительно, пойдем гулять, тебе надо развеяться. Эмоциональная перегрузка вредна для человеческой психики.

– Перегрузка? Шутишь? Это гораздо хуже!

* * *

Поскольку я мог ходить где угодно без дополнительного разрешения хозяина Берлоги, на второй день я вплотную занялся исследованием главной башни, оказавшейся неожиданно сложным инженерным сооружением, даром, что построена из дерева! Лестницы, переходы, просторные жилые помещения с небольшим количеством мебели, только лавки, стол да сундуки. Необъятные ложа в спальнях – с подогревом, под заваленной мехами платформой из гладких досок стоят небольшие металлические печурки с хитрой системой отвода дыма. Полы застланы плетеными из соломы циновками, везде успокаивающе пахнет деревом и ароматными травами, пучки обычно сжигают в очагах.

Оружие хранится в отдельном темном зальчике, клинков и копий хватит, чтобы вооружить всех жителей Берлоги, а еще луки, самострелы, дротики с железными наконечниками. Солидный арсенал.

В верхних господских покоях обнаружилось подобие библиотеки: длинная стойка, на которой хранились десятки медных и деревянных тубусов с документами и картами, а также несколько книг, из которых печатной оказалась только одна, Библия на латыни, все другие – рукописные. Это сколько же стараний пришлось приложить, чтобы на тысяче страниц каллиграфически вывести какую-нибудь «Хронику королей Остмарка» или «Песнь о деве Моримунде», которую я собирался почитать на ночь – думал, рыцарский роман, а оказалось наисопливейшая история несчастной любви на фоне оголтелой пропаганды феодализма. Сладкоголосое пение, прекрасные дамы и куртуазные игры в неземную любовь. Везде одно и то же, что на Меркуриуме, что на голографических каналах Сириус-Центра или Аврелии…

Карты заинтересовали стократ больше, но и тут далеко не все было просто и понятно. По моим прикидкам, северный континент был наполовину крупнее земной Австралии, Нетико приблизительно высчитал общую площадь, получилось около одиннадцати миллионов квадратных километров. Есть где разгуляться! Девять королевств, двадцать шесть небольших графств-герцогств-княжеств, вроде бы независимых от основных держав, много «земных» топонимов – колонисты предпочли не изобретать велосипеда и назвали свои новые владения в память об оставленной прародине. Часть океанских островов заселены, часть нет. Второй материк, расположенный за экватором, может похвастаться только семью городами или поселениями на побережье – почему меркурианцы его игнорируют? Причина в демографии, людей мало?

– …С демографической обстановкой вообще много неясностей, – пустился в философствования Нетико. – Скольких благородных мы видели? Троих – Зигвальда, Теодегизила и его дочь. Гвардию Небес не рассматриваем, возможно, это инопланетяне или некая весьма малочисленная третья каста, стоящая выше простецов и дворян. Или никак не связанная с ними, что вполне вероятно. Простецов встречено около трехсот – в деревне у леса и здесь, в Баршанце. Соотношение не в пользу благородных – один к сотне. Предположим, дворян всего десять миллионов, простецов тогда – миллиард. Миллиард клонов, представляешь?

– Не представляю, – я покачал головой и вновь склонился над разложенным по столу планом, искусно вырисованным на сшитых вместе листах тонкой кожи. – Мы находимся к северу от огромного горного хребта, отделяющего северную часть континента от равнин юга. Полно отметок: «Hic sunt bestiae». Что это значит?

– Латынь, «тут водятся чудовища», – перевел Нетико. – Надо думать, картограф не шутит, в чудовищах на Меркуриуме недостатка нет, откуда они взялись неизвестно, но верить в естественно эволюционировавших человековолков я отказываюсь. Поверни ПМК под другим углом, я не вижу карту… Некоторые области заштрихованы красной краской, включая область давешней Крепости; всего Крепостей семь, как и говорил Зигвальд. Это безусловный знак опасности. Красными линиями обведены некоторые горные районы, большие участки на севере и востоке, кое-где в субтропиках, ближе к экватору… В сумме не меньше десяти процентов территории материка, ничего себе!