Книга Большая книга ужасов-32 - Мария Некрасова

— Я могу ошибаться, Вить, но, по-моему, бесы уже здесь.

— Здесь, здесь! — подхватило эхо, которого в нашем парке отродясь не было.

Глава X

Программа сошла с ума

На этот раз диплодок получился вполне приличный, я даже был горд, что мне наконец-то удалось нарисовать такого. Откинулся на спинку кресла и запустил программу: посмотрим, что получается?

Заиграла музычка, мульт начался. Фон я еще не прорисовал, Стасик и принцесса просто парили в воздухе. Но это ведь не главное, верно? Все было понятно и так. Вот Стасик разгуливает туда-сюда под окнами ненарисованного замка. Вот приходит враг-иноверец. Сейчас диплодок ему вломит!

Я уже приготовился смотреть поединок, как вдруг… Эй, ты что?! Не понял?! Я другое рисовал!

Вместо того чтобы защищать принцессу, диплодок открыл дверь воображаемого замка и с поклоном пропустил туда иноверца. Иноверец оказался не дурак, проскользнул, поднялся к принцессе… И получил под дых!

Стало уже интересно. Черт ее знает, что такое вытворяет программа (я рисовал совсем-совсем другое!), но посмотреть на это стоит. Я устроился поудобнее, ожидая, что будет дальше.

С криком «За родину!» принцесса долбанула иноверца по башке, потом выскочила из комнаты и захлопнула за собой воображаемую дверь. Враг остался заточен в замке вместо нее. Принцесса изящно съехала вниз по воображаемым перилам и от души врезала Стасику!

Ему-то за что?! Эй, он же ее охранял! Но принцессе было параллельно: она врезала и убежала, а Стасик, с бегающими звездочками вокруг головы, остался охранять замок с иноверцем. Конец.

Я тупо таращился в монитор, не зная, что и думать. Если это глюк программы, то какой-то очень сложный навороченный мегаглюк. Программа нарисовала сама то, чего не было, и уверенно предъявила мне.

Странно, хотя… Мультик, прямо скажем, оригинальный, к тому же неожиданный финал… А что? Это мысль! Я, пожалуй, оставлю все как есть, пускай Витек посмотрит! Вот только фон нарисую.

Глава XI

Канат и собаки

Собак я не боюсь. Это глупо, бояться тех, у кого нет ни рук, ни членораздельной речи. Что она сделает, собака-то? Обругает? Морду набьет? Ну вот и я про то же. Однако если собак полный двор, они носятся, лают и прихватывают зубами каждого, кто рискнет попасться на глаза, это уже как-то нервирует.

Мы сидели на кухне, мать разглядывала свору в окно, отец меланхолично читал газету. Собаки носились по двору как ненормальные. Лаяли, бросались на всех. У одной бабульки вырвали авоську с луком — зачем? Не иначе бешеные, здоровой собаке лук без надобности. Мать, наверное, думала о том же. Она нервно мешала чай и поглядывала на отца.

— Интересно, откуда они здесь?

Отец только плечами пожал:

— Заблудились, наверное.

— В таком количестве?

— Стая.

Мать допила свой чай, встала, еще раз глянула в окно:

— Стая-то стая, а как мы на работу пойдем?

— Молча. Я монтировку возьму. Сашку проводим.

Сашке, между тем, еще предстояло гулять с Жоржем. Родители про это как будто забыли. Во всяком случае, мать поймала меня уже в коридоре:

— Ты куда?

— С собакой.

— Подожди, отец с тобой пойдет.

Я не стал ждать, мне не терпелось проверить бесов в деле. Тихо выскользнул за дверь, нащупал в кармане пальто фигурку… Говорить ничего не стал, пусть привыкают защищать меня без команды. Вышел из подъезда, самоуверенный такой…

И получил прямо в глаз собачьим чугунным лбом! В другой глаз! В бок! Под дых! Жорка заходился лаем и рвался с поводка. Собаки бросались на нас, но не кусали, а только таранили головами. Странное поведение…

— Саша, уходи оттуда! — мать высунулась в окно и звала меня. Вот не лень было окно расклеивать!

— Все нормально, мам, они не кусают! Сейчас я с Жоркой догуляю!

Жорж, поняв, что ничего ему не грозит, торопливо обнюхивал кусты. Я летал за ним на поводке и только отбрыкивался от таранящих собак. Они теперь даже не лаяли! Что у бесов за способ защиты такой? Или бесы ни при чем? Я изловчился и в момент удара поймал одну псину за шкирку, чтобы рассмотреть поближе. Псина была в наморднике!

И эта, и эта… Вся свора в намордниках и только и может, что драться головой. Интересные дела! Я прекрасно помню, как, наблюдая собак еще из дома в окно, слышал лай. Слышал лай, видел, как кого-то укусили… В общем, сомнений не остается: в намордники собак нарядили бесы, как только я вышел. Ай молодцы!

— Саша, иди домой быстро! — Мать все еще торчала в окне. Ох и влетит мне сейчас!

— Иду.

Телохранители и правда молодцы. Я, признаться, побаивался, что они учинят псам кровавую расправу. А тут — все чисто, все гуманно и остроумно. Надеюсь, бесы потом не забудут снять с собак намордники. А то как они есть-то будут?

— Ну и как это называется?! Я тебя спрашиваю?! — Мать нацелилась дать мне подзатыльник, но промахнулась и попала по стене. — Уй! Пальцы отбила из-за тебя! Тебя же покусать могли, балда, понимаешь или нет?!

— Извини, мам. Но они правда не кусаются.

— Я видела, как они бросались!

— Они играли.

Мать недоверчиво оглядела меня: куртка целая, рожа довольная, как будто и правда все хорошо.

— Не пугай так больше!

— Не буду.

В школу я все равно пошел под конвоем отца с монтировкой и мамой с нотациями. Спасибо, что хоть не до самой школы вели, так, проводили через двор — и все. Да и это было лишнее: когда мы вышли, собаки уже успели разбежаться. На урок я пришел как триумфатор, жаль, триумф длился недолго.

Если день начинается с физры, считай, что он потерян. Напрыгаешься с утра, растрясешь голову, мысли разбегутся, потом сидишь целый день на уроках, красный и мокрый, ничего не соображаешь. Хорошо, если не спросят! А если спросят, то двойка обеспечена. Я бежал по кругу за Витьком и думал, охраняют ли бесы от двоек? Если они тело- хранители, то, по идее, не должны. Но все же, все же… Они — телохранители, я их хозяин. Как сказал Серый: «Их надо держать в узде». Вот и буду держать, что прикажу, то и сделают! Эта мысль грела мою душу, а фигурка черта — карман треников. Не очень-то это удобно — бегать с такой штукой, зато безопасно.

— Как успехи? — шепнул бегущий впереди Витек.

— Отлично! Во дворе с утра свора собак объявилась, так бесы на них…

— Иванов, кончай болтать! — У физрука Саныча слух как у филина. — На канат — живо!

Я невольно вздрогнул: ненавижу канат, ненавижу физру, физруков и Саныча в особенности! Хотя что это я? Канат так канат — мне не трудно, я под охраной.