Книга Лабооратория ужаса. Холм обреченных - Светлана Ольшевская

– Мужской! – прыснул мальчишка. – Прямо туда и иди!

– Ну чего ты болтаешь, балбес! Монастырь женский, можешь и туда зайти, не прогонят.

– Ну нет, уходить в монастырь я пока не собираюсь, – улыбнулась я. – А до Холмища-то как?

– А если обогнуть монастырь, увидишь, там река делает изгиб. Иди вдоль нее, вниз по течению, она тебя до Холмища твоего и доведет. Вот только…

– Что?

– Да так, ничего, – ответила женщина после паузы. – Просто… далеко это, километров пять до монастыря, а от него – все двенадцать, если не пятнадцать. Вот и выходит, что двадцать километров тебе топать придется, а скоро смеркаться начнет, как бы не заблудилась, дорог там нет, а болото есть. Ты лучше попросись в монастырь переночевать, тебя пустят.

Я поблагодарила и пошла в указанном направлении. Разумеется, ни в какой монастырь я заходить не собиралась, еще не хватало. Дойду, что мне какие-то двадцать километров?

Монастырь я увидела издалека. Пара высоких куполов с потемневшими от времени крестами и несколько неказистых серых строений были обнесены старой каменной стеной, похожей на крепостную. Желания войти в эту мрачноватую обитель не возникало, скорее, наоборот. Старинный, наверно, подумала я, выбирая, с какой бы стороны его обогнуть. Дело в том, что дорожка, по которой я шла, вела прямиком к воротам монастыря, а дальше пути не было. Дальше шел перелесок да кустарники, и полная неясность впереди.

Но как-то ведь добираются жители Холмища до своей деревни, не сидят же они там безвылазно! Хоть маленькая тропинка, да должна быть. Но в сгущающейся темноте я не смогла ее найти, поэтому обошла монастырь слева, едва не набрав в сапоги через верх талого снега. Где-то здесь должна быть река…

Речку я увидела, пройдя немного через эти заросли и все же промочив ноги. Теперь оставалось просто идти вдоль ее течения, но это оказалось не так просто. Через полчаса ходьбы я уперлась в такой глухой кустарник, что моя отчаянная попытка проломиться через него потерпела фиаско. Я попыталась идти по самому берегу, вдоль кромки воды, покрытой тонким льдом, но берег впереди оказался заболоченным. Тогда я решила вернуться и поискать другой путь.

Не стану описывать всех своих злоключений. Я пару раз находила нечто похожее на дорожку, но она терялась в зарослях, и трижды я чудом не провалилась в болото. Стало совсем темно, и я поняла, что дальше испытывать судьбу попросту глупо. Если я все же провалюсь в болото, кто меня спасет? К тому же я промокла, замерзла и ужасно устала. Оставалось одно из двух – либо продолжать эти бесполезные попытки, либо действительно постучаться в монастырь, может, пустят погреться.

И я повернула обратно к монастырю. Его купола чернели на фоне темно-синего неба, оконца верхнего этажа приветливо светились. Теперь монастырь не казался мне таким уж хмурым и неуютным. Вот только пустят ли?

Вот сидела бы сейчас дома… Должно быть, мама уже пришла с работы и обнаружила мой побег. Но почему не позвонит?

Я вынула мобилку и убедилась – в этом месте нет связи.

Но, с другой стороны, оставаться дома, среди этих кошмаров, я тоже больше не могла. Жалко маму, но если бы я не уехала и в итоге попала под машину или сиганула из окна – ей ведь было бы еще хуже!

На воротах монастыря обнаружилась кнопка звонка, и я, собравшись с духом, позвонила. Меня словно ждали. Внутри раздались быстрые шаги, и грубоватый женский голос спросил:

– Кто там?

– Простите, я заблудилась…

Честно говоря, я ожидала, что меня прогонят. Но створка ворот тут же раскрылась, и оттуда выглянула дородная монахиня средних лет. Я хотела объяснить ситуацию, но не знала, как это быстренько сделать, пока перед моим носом не захлопнули дверь. Впрочем, объяснения и не понадобились. Женщина окинула меня беглым взглядом, кивнула, потом зачем-то оглянулась по сторонам и сказала:

– Входи.

Монастырь

Я молча вошла, и она, заперев ворота на ключ, тоже молча повела меня через мощенный булыжником двор к тому самому невзрачному зданию, которое при первом взгляде вызвало у меня тоску. Однако внутри оно оказалось чистеньким и уютным, а главное – теплым. Стены были аккуратно выбелены, а пол покрывали узорчатые дорожки.

– Подожди здесь, – сказала моя провожатая. – Я сообщу матушке Евдокии.

Она свернула за поворот коридора и скрылась из виду. Кто знает, как воспримет эта самая матушка мое появление. Еще начнется сейчас – почему в брюках, почему без платка! Я однажды имела неосторожность зайти в церковь в таком виде, как сейчас, и там нарвалась на подобные нравоучения. Тогда я развернулась и ушла, но теперь, когда я только-только начала согреваться…

Матушка Евдокия появилась с противоположного конца коридора. Это была невысокая, приятной внешности женщина средних лет.

– Здравствуйте, – несмело сказала я, когда они с моей провожатой подошли ко мне.

– Добрый вечер. Тебе не плохо? – строго спросила она, окидывая меня пристальным взором.

– Нет, – удивилась я странному вопросу. В самом деле, почему мне должно быть плохо? Устала – да, проголодалась – да, замерзла – не то слово, но чтобы плохо? Неужели я так плачевно выгляжу?

– Вот и славно, – удовлетворенно кивнула матушка и улыбнулась: – Заблудилась, значит? И куда же ты шла, если не секрет? Или – откуда?

– Я к бабушке приехала, в деревню Холмище, но не нашла туда дороги.

– Ты приехала туда к бабушке? – Ее лицо вытянулось в нескрываемом изумлении. – Вот это да! Впрочем, ладно, позже побеседуем, скоро время трапезы. Раиса, позаботься.

Вот так, и никаких придирок к брюкам!

После трапезы, на которой присутствовали около двух десятков женщин разных возрастов, матушка позвала меня к себе и подробно расспросила о моих приключениях. С дотошностью сыщика она выспрашивала о каждой мелочи, и я сама не заметила, как рассказала ей все с самого начала, то есть с появления Лильки. Матушка Евдокия то хмурилась, то удивлялась, но, по всему видать, верила.

– Что ж ты не послушалась матери? – пожурила она меня под конец. – Мать-то, поди, лучше знает, раз не пускает.

– Ой! – спохватилась я. – А нельзя ли отсюда позвонить?

– У нас нет телефона.

– А с мобильника? Есть тут сигнал?

– Разве что с колокольни, и то с десятой попытки.

В сопровождении все той же Раисы я поднялась на колокольню, и у меня все же получилось дозвониться.

– Что с тобой, где ты? – закричала мама, едва взяв трубку.

– Да не волнуйся, мам, все нормально, я благополучно доехала. Остановилась переночевать в монастыре, а завтра пойду…

– Не смей туда ходить! Завтра с утра на автобус и домой, поняла!

– Мам, да не переживай ты! – попыталась я ее успокоить. – Я ведь уже не маленькая и вполне могу за себя постоять. Раз уж я сюда приехала, то хотя бы пойду и познакомлюсь с бабушкой. А потом вернусь, если ты так настаиваешь.