Книга Рыжая Мэри - Анна Бартова

— Кто кричит? — сиплым скрипучим низким голосом спросила Мэри.

От этого звука Габриель вздрогнул и побледнел. Крик повторился. Патрик, сглотнув, растерянно пожал плечами. Сесилия облизала распухшие бесформенные губы и прикрыла глаза.

Вдруг толстая дубовая дверь в трюм отворилась, и по старым ступеням начал спускаться высокий человек.

— Кристофер, наконец-то, — радостно воскликнул Патрик.

Послышался сдержанный смешок и негромкий твердый, немного насмешливый голос произнес:

— Это не Кристофер.

Милорд Вэндэр окаменел и отпрянул от решетки. Сесилия открыла заплывший синий глаз и выпрямила спину. Посетитель медленно спускался по лестнице. Он был более низкого роста, чем доктор, более крепкий и мускулистый. На вид ему можно было дать не больше тридцати лет. Коричневые волосы, загорелый, чисто выбритый подбородок, живой взгляд и насмешливая улыбка на бледных губах придавали пирату величавый вид. Одежда его, в отличие от внешности, была заурядна, груба и поношена.

— Добрый вечер, Рыжая Мэри, — проговорил он и подошел к скамье.

Сесилия молча кивнула, не зная, чего ожидать дальше. Величественная улыбка сошла с его губ, и он с участием произнес:

— Вижу, вам пришлось несладко.

— А тебе-то что?

— Рыжая Мэри, — ухмыльнулся гость, — сегодня вы превзошли саму себя. Вы лишили Яна тридцати четырех бойцов и десятка два искалечили.

Сесилия напряглась еще больше, глаза ее загорелись. Она потянула на себя правую руку, но тяжелая цепь звякнула, натянулась и, впившись железным браслетом в запястье, заставила девушку опустить ее.

— Кто ты? — резко и хрипло спросила она.

— Я — Джеральд. Может, вы меня помните?

Сесилия отрицательно покачала головой.

— До разгрома вашего судна я был у вас боцманом. Теперь я обычный матрос у Яна. Хочу сказать, что нынешний капитан мне совсем не по вкусу.

— Зачем ты пришел?

— Рыжая Мэри, послушайте, — быстро и серьезно заговорил он, — капитан хочет вас отравить. Не ешьте и не пейте ничего, что вам принесут. Я слышал приказы Яна и знаю, что это так.

— Почему же он собственноручно не захотел меня прикончить? — усмехнулась она.

— Ему сказали, что яд вызывает мучительную смерть, — с грустью произнес Джеральд. — А ваша команда…

— Что?!

— Ян хочет продать их в рабство на Востоке. У него договоренность с одним работорговцем. Всех пленных капитан отвозит ему. Сейчас же, я думаю, он сначала похвалится на Тартуге.

Сесилия закусила опухшею губу, мысли ее лихорадочно носились, она отчаянно пыталась найти выход из создавшегося положения.

— Джеральд, ты знаешь доктора Кристофера?

— Конечно, его все на «Победе» знают.

— Где он?

Бывший боцман замялся и, понизив голос, произнес:

— Капитан приказал побить его розгами. А рука у Ардана тяжелая.

Рыжая Мэри горестно кивнула и закрыла глаза, шансов спастись становилось все меньше. Слабая надежда начала постепенно затухать.

— Я вас предупредил, будьте осторожны, Мэри.

— Ты тоже, — прошептала она.

Джеральд кивнул и стал подниматься по лестнице. Когда дверь за ним закрылась, Ридженайт вздрогнул и начал причитать. Двое пожилых господ возмущенно принялись кричать. Молодой эсквайр начал быстро мерить камеру шагами. Сэр Габриель грустно улыбнулся:

— Все-то вас знают, Сесилия.

— Да, — хмыкнула она. — Сейчас я мечтаю, чтобы Ян не был со мной знаком. Кристофера жаль, ведь он из-за меня пострадал. Надеюсь, что он еще жив.

— Тебе повезло, что объявился этот Джеральд, — протянул Патрик. — Ты его хоть помнишь? Можно ему доверять?

— Я его почти не помню, но твердо уверена, что доверять ему нужно.

Глава 37

Наутро миледи Вэндэр проснулась от легкого толчка в бок. Открыв глаза, она увидела ухмыляющееся лицо Батлла.

— Доброе утро, — зевнула Рыжая Мэри и с радостью отметила, что голос ее стал менее скрипучим.

— Твой завтрак, — буркнул Батлл и кинул рядом с пленницей железную миску.

— Он отравлен? — с издевкой спросила она, потягивая болевшее плечо.

— Нет, — так же мрачно ответил пират, но Мэри уловила в этом ответе нотки неуверенности.

Кивнув, Батлл направился к лестнице из трюма. Минутой спустя Сесилия осмотрела сухой кусок холодного мяса и с отвращением отшвырнула жестяную миску в сторону. Патрик, наблюдавший за происходящим, сжал зубы и процедил: «Негодяи». Его жена безразлично хмыкнула и начала растирать закованное запястье.

В это время Кристофер, проведя всю ночь в коридоре, услышал приближающиеся шаги пиратов, идущих его освобождать. Он быстро зашел в трюм и с помощью дужки от очков быстро запер дверь. Через несколько секунд мрачный грузный пират отпер дверь и, несколько удивившись виду пленника, который, на его взгляд, уже должен быть съеден, выпустил его. Доктор поспешно покинул душный смрадный трюм и, слегка прихрамывая, направился в свою каюту.

Схватив еще ночью приготовленную сумку, он вытащил из ящика комода толстую железную пластину и начал быстро раскалять ее на огне светильника. Огонь, в который он постоянно подливал масло, вскоре принялся алыми языками лизать металл. Ожидая, пока пластина нагреется, он сменил свои лохмотья на свежую одежду и наскоро умылся. Подождав некоторое время, Кристофер аккуратно взял куском толстого одеяла пластину, в другую руку — сумку и направился в трюм к пленным.

Коридор, несколько лестничных пролетов и дверей он прошел без всяких трудностей, никого не повстречав. Завернув в последний раз и уже подойдя к толстой двери, высокий жилистый доктор наткнулся на пирата. Разбойник сонно потянулся и, смерив посетителя взглядом, произнес:

— Туда никому нельзя.

— Мне можно, — резко отрезал Кристофер, сверкая зелеными глазами.

— Зачем? — неприветливо отозвался тот, поднимаясь на ноги и загораживая дверь широкими плечами.

— Мне капитан приказал узнать у этих собак важную информацию. После этих слов он выставил вперед раскаленную пластину.

Охранник басисто хохотнул и уже более миролюбиво спросил:

— Почему же мне об этом ничего не сообщили?

— Ты, к сожалению, не его помощник Ардан. Ян мог просто забыть о тебе.

Пират недовольно поморщился и пропустил доктора к двери, но не успел Кристофер схватиться за ручку, как тот опять преградил ему проход.

— С сумкой не пущу.

Без колебаний Крис кинул сумку на пол и, отодвинув тяжелый засов, стал спускаться по лестнице вниз. Дверь за ним тут же захлопнулась. Спускаться по крутым ступеням с израненной спиной оказалось крайне неудобно и мучительно больно. Наконец он преодолел лестницу и в три больших шага оказался напротив скамьи Сесилии.