Книга Кулл беглец из Атлантиды - Роберт Ирвин Говард

и отбиваться и была наказана звучным шлепком, от которого у нее на глазах выступили слезы, а с губ сорвался крик боли. Она впала в униженное подчинение, и вскоре ее бесцеремонно вышвырнули через темный дверной проем, где она растянулась растрепанной кучей на полу.

“Не лучше ли нам связать ее?” поинтересовался гигант.

“Какая польза? Она не может сбежать. И она не может развязать его . Поторопись, у нас есть работа, которую нужно сделать”.

Делкартес села и робко огляделась. Она находилась в маленькой комнате, углы которой были затянуты паутиной. Пол был покрыт толстым слоем пыли, а также осколками мрамора от разрушающихся стен. Часть крыши или потолка исчезла, и медленно восходящая луна заливала светом отверстие. В его свете она увидела фигуру на полу, недалеко от стены. Она отпрянула назад, ее зубы впились в губу в ужасном ожидании, затем она увидела с безумным чувством облегчения, что мужчина был слишком большим, чтобы быть Далгаром. Она подползла к нему и заглянула в его лицо. Он был связан по рукам и ногам и с кляпом во рту; поверх кляпа на нее смотрели два холодных серых глаза. Глаза, в которых плясало холодное пламя, подобное вулкану, сверкающему под толщей серого льда.

“Король Кулл!” Делкарт прижала обе руки к вискам, в то время как комната содрогнулась от ее потрясенного взгляда. В следующее мгновение ее тонкие сильные пальцы занялись кляпом. Несколько минут мучительных усилий, и он освободился. Кулл вытянул свои мощные челюсти и выругался на своем родном языке, заботясь, даже в этот момент, о нежных ушах девушки.

“О мой господь, как ты сюда попал?” девушка заламывала руки.

“Либо мой самый доверенный советник предатель, либо я безумец!” - прорычал гигант. “Один пришел ко мне с письмом, написанным рукой Ту, даже с королевской печатью. Я последовал за ним, как было велено, через город к воротам, о существовании которых я никогда не знал. Эти ворота не охранялись и, по-видимому, были неизвестны никому, кроме тех, кто замышлял против меня заговор. За воротами нас ждал кто-то с лошадьми, и мы на полной скорости помчались в эти проклятые Сады. На внешней окраине мы оставили лошадей, и меня повели, как слепого немого дурака для жертвоприношения, в этот разрушенный особняк.

“Как только я вошел в дверь, огромная мужская сеть упала на меня, опутав мою руку с мечом и связав мои конечности, и дюжина огромных негодяев набросилась на меня. Что ж, возможно, мое пленение было не таким легким, как они думали. Двое из них повисли на моей и без того обремененной правой руке, так что я не мог воспользоваться своим мечом, но я пнул одного в бок и почувствовал, как подались его ребра, и, разорвав несколько нитей сети левой рукой, я забодал другого своим кинжалом. Таким образом, он умер и кричал как потерянная душа, испуская дух.

“Но, клянусь Валкой, их было слишком много. Наконец–то они сняли с меня доспехи” - Делкарт увидел, что на короле было только что-то вроде набедренной повязки – “и связали так, как вы видите меня. Сам дьявол не смог бы разорвать эти нити – нет, бесполезно пытаться развязать узлы. Один из мужчин был моряком, и я издревле знаю, какие узлы они завязывают! Знаешь, когда-то я был рабом на галерах.”

“Но что я могу сделать?” - причитала девушка, заламывая руки.

“Возьми тяжелый кусок мрамора и отколи острую щепку”, - быстро сказал Кулл. “Ты должен перерезать эти веревки –”

Она сделала, как ей было велено, и была вознаграждена длинным тонким куском камня, вогнутый край которого был острым, как бритва с зазубренным краем.

“Боюсь, я порежу вашу кожу, сир”, - извинилась она, приступая к работе.

“Режь кожу, плоть и кости, но освободи меня!” - прорычал Кулл, его свирепые глаза сверкали. “Пойман в ловушку, как слепой дурак! О, какой же я идиот! Валка, Хонан и Хотат! Но позвольте мне добраться до негодяев – как вы сюда попали?”

“Давайте поговорим об этом позже”, - сказал Делькарт, слегка задыхаясь. “Как раз сейчас есть время для спешки”.

Воцарилась тишина, пока девушка пилила упрямые пряди, не обращая внимания на свои собственные нежные руки, которые вскоре были порезаны и кровоточили. Медленно, нить за нитью, веревки ослабли; но их было еще достаточно, чтобы обычный человек остался беспомощным, когда за дверью послышались тяжелые шаги.

Делькарт замер. Раздался голос: “Он внутри, Гонда, связанный, с кляпом во рту и беспомощный. С ним какая-то валузийская девка, которую мы поймали, когда она бродила по Саду”.

“Тогда следи за каким-нибудь кавалером”, - произнес другой голос, резкий, скрежещущий, тоном человека, привыкшего, чтобы ему подчинялись. “Вероятно, она должна была встретиться здесь с каким-нибудь щеголем. Ты–”

“Никаких имен, никаких имен, добрый Гонда”, - раздался шелковистый валузийский голос. “Помни о нашем соглашении – пока Гомлах не взойдет на трон, я просто – Тот, Кто в Маске”.

“Очень хорошо”, - проворчал верулианин. “Ты хорошо поработал ночью, Человек в маске. Никто, кроме тебя, не смог бы этого сделать, ибо из всех нас только ты знал, как получить королевскую печатку. Только ты мог так точно подделать почерк Ту - кстати, ты убил старика?”

“Какая разница? Сегодня вечером или в тот день, когда Гомлах взойдет на трон – он умрет. Дело в том, что король беспомощен в нашей власти”.

Кулл ломал голову, пытаясь вспомнить – чей голос принадлежал предателю? Голос был знаком, но он не мог его вспомнить. И Гонда – его лицо стало мрачным. Действительно глубокий заговор, если Верулия должна послать командующего своими королевскими армиями для выполнения своей грязной работы. Король хорошо знал Гонду и раньше принимал его во дворце.

“Войди и выведи его”, - сказал Гонда. “Мы отведем его в старую камеру пыток. У меня есть к нему вопросы”.

Дверь открылась, впуская одного человека; гиганта, который пленил Делкарта. Дверь за ним закрылась, и он пересек комнату, едва взглянув на девушку, которая съежилась в углу. Он склонился над связанным королем, взял его за ногу и плечо, чтобы поднять – раздался внезапный громкий треск, когда Кулл, вложив всю свою железную силу в один конвульсивный рывок, разорвал оставшиеся нити, которые его связывали.

Он не был связан достаточно долго, чтобы прервалось кровообращение и пострадала его сила. Когда