Книга Сага о Кае Эрлингссоне - Наталья Бутырская

Тулле рванул в сторону, откуда прогудел рог, а я, сплюнув от злости, крикнул хёвдингу:

— Я за ним! — и побежал следом. Мало ли что там случилось?

Но того, что там увидел, я никак не ожидал. Бьярне, Ивар и Ларс при помощи факелов и копий с трудом отбивались еще от одного тролля. Зверь выглядел в точности, как тот, кого мы недавно убили: тот же потрепанный буроватый мех, те же несуразно огромные передние лапищи, та же тупая морда с глубоко посаженными маленькими глазками. Как только Энок Косой умудрился вогнать стрелу в глаз? Его и разглядеть-то было сложно.

Хуже всего, что мы изрядно устали после первого тролля, копья по большей части остались на месте сражения, стрелы у Косого тоже почти закончились, Вепрь после пропущенного удара прихрамывал. Второй такой погони никто, кроме Альрика, не выдержит.

Тулле выхватил меч, но я крикнул ему:

— Иди к нашим. Предупреди их о тролле.

За что я ценил друга, так это за сметливость. Он не стал спорить, тут же развернулся и бросился обратно в лес.

Бьярне, отскочив от тролля, выпалил:

— Так чего? Вы зря два дня проторчали в засаде?

— В том-то и дело, что не зря. Только что убили тролля. Альрик поднялся на пятую руну.

— А это тогда кто, тролль тебя задери?

Копья у меня не осталось, а моим топориком рубить эту шкуру бесполезно даже, если бы под ней никого не было. Удивительно то, что втроем ребята умудрялись держать тролля в стороне от коров так долго. Тот зверь, которого мы убили, разнес бы их в два счета.

Я пригляделся и рассмеялся.

— Да это же троллиха.

Зверь был поменьше предыдущего, два пустых мешка свисало на объемистый живот, да и клыки из нижней челюсти казались не такими большими. Я выхватил шест из изгороди, подскочил к ребятам и начал лупасить по лапам и пузу троллихи. Да, убить это ее явно не убьет, зато даст Бьярне и остальным небольшую передышку. Она еще разевала угрожающе пасть, размахивала лапами, но я чувствовал, что это была притворная ярость. Наконец она не выдержала, повернулась к нам объемистым задом и удрала в лес, опираясь на пальцы передних лап.

— Пусть бежит! — донесся голос Альрика.

Троллиха удрала в тот момент, когда увидела наш хирд, выходящий из-за деревьев.

* * *

— Больше полутора марок платить не будем, — сразу сказал Видарссон.

— Хорошо, — согласился Альрик. — Тогда мы забираем припасы и уходим в город.

— Но работа не выполнена!

— Мы договаривались на одного тролля. Вот шкура этого тролля. Если нужно, Тулле покажет, где лежат его кости и мясо. Давайте деньги и еду. Про бочонок пива не забудьте.

— Что ж, второй тролль так и будет красть наших коров?

— Конечно. Он уже привык к говядине.

— Тогда мы тебя ославим, как лжеца.

— Шкура тролля докажет мою правоту!

Хёвдинг спорил с Видарссонами не один час. Они торговались, посыпали друг друга проклятиями, угрожали дурной славой, давили на совесть, взывали к богам. Сначала мы с ребятами рьяно поддерживали Альрика, смеялись над его шутками и сурово хмурили брови в нужных местах, но вскоре нам это надоело. Кто-то спал, оглашая сенник раскатистым храпом, Вепрь рассматривал синячище на поврежденной ноге, Хвит шевелил губами, складывая вису о нашем подвиге, и выщелкивал блох, выживших после трех ведер ледяной воды. Мы с Тулле неподалеку соревновались, кто дольше сможет без ошибки продержать в воздухе оружие. Только я вращал топорики, а он — мечи. И детишки Видарссонов смотрели на нас, как на великих и всемогущих богов, спустившихся на землю.

Альрик упорно отстаивал интересы хирда, сражаясь аж с двумя братьями сразу, но хирдманам было очевидно, что он это делает смеха ради. Ну и из упрямства. Решение он уже принял, только не хотел озвучивать его просто так. Видарссоны постепенно согласились, что заказ был всего на одного тролля, и его мы выполнили, и разговор перешел в область торга. Земледельцы никак не хотели добавить хотя бы один эре к плате, взамен предлагая шкуры волков, полотна из чистой шерсти «на паруса», вязаные носки, еще какие-то мелочи, но хёвдинг вполне оправданно не хотел работать иначе, кроме как за серебро.

В конце концов, Альрик хлопнул в ладоши и сказал:

— Впрочем, хозяева, мы вас не торопим. Подождем, пока вы соберете еще полторы марки на второго тролля. А сейчас нам бы отдохнуть после славного боя…

Вот тут Видарссоны призадумались всерьез. А как только они ушли, Альрик тихо сказал:

— Тролля убивать будем в любом случае. Я за один бой сумел подняться на руну. Хорошо бы поднять еще кого-то из хирда.

Поэтому я и уважал своего хёвдинга почти так же, как отца, а то может и больше. Кто другой мог приказать загнать зверя ради собственной силы, не считаясь с мнением ватаги, но только не Альрик. Он вступал в бой наравне с остальными, не брал себе сверх положенной доли, вел переговоры, занимался припасами и оснасткой корабля. Я прежде хотел собрать свою ватагу, захватить драккар и самому вести за собой людей, но, посмотрев на Беззащитного, понял, что таким хёвдингом мне не стать. Это ж почти что лангман, только не на земле, а на корабле — те же скучные хозяйственные дела. Такое было не по мне.

Наутро Видарссоны обнаружили пропажу теленка и согласились доплатить еще полмарки.

— Это ж не целый тролль, а всего лишь мелкая троллиха. Да и нет у нас больше серебра. И так с жен последнее сняли.

В этот раз мы решили не кормить мошкару, а сразу пойти по свежему ночному следу. Каждый в хирде умел ходить звериными тропами, кроме Снежного Хвита. Я вспомнил о том странном мужчине с ножницами и гребнем. Как он сможет прожить, умея лишь стричь и завивать волос? Такой, поди, на опушке леса заблудится и с голоду помрет.

Логово троллихи мы нашли уже в сумерках. Там оползень обнажил глинистый бок холма, в котором виднелась рукотворная пещера. Лезть туда никто не захотел, да и не нужно было: забросили внутрь несколько горящих и дымящих сосновых веток и стали ждать с копьями наготове. Напротив широкого зёва пещеры приплясывал Альрик, ему не терпелось опробовать свежие силы на достойном противнике.

Когда из пещеры повалил дым, и троллиха выскочила наружу, я понял, что с ней придется все же повозиться. Это зверюга была ниже, но намного толще, мощные мышцы перекатывались под лоснящейся темной шерстью, покрасневшие от дыма глаза сверкали яростью. Она также грозно рычала, но в отличие от тролля, её вопли не вызывали такого страха.

Все разом мы кинулись на чудовище, наши копья окрасились красным, а по округе разнесся крик боли.

Ни один удар не пропал зря!

Каждый выпад и каждый укол рвал кожу и мышцы, неповоротливый зверь никого не мог достать: из-за полноты троллиха не могла быстро двигаться и достать хоть кого-нибудь, а стоило ей сосредоточиться на ком-то одном, как она тут же получала удар с другой стороны.