Книга 10000 лет до нашей эры. Книга 1 - Катерина Риш

Годы жизни тоже отсчитывали от Церемоний.

Обрамляли календарь схематически изображенные праздники, в которых угадывались снопы, факелы, животные, люди. В целом он походил на круглые часы, разве что без стрелок.

Закончив, Зурия приблизилась ко мне, и я спросила ее про ритуал Матери. Она указала на квадрат на девяти часах, если следовать восприятию привычного мне циферблата. Сначала я не поняла. Изображение было не то, что схематичным, оно еще и стерлось и поблекло от времени. К тому же тени и скудное освещение довершали сложность восприятия.

Зная тонкости ритуала, я все же разглядела мужчину и женщину, которые держались за руки и как бы выходили из пламени. А в ногах у них угадывались очертания человеческих тел, отданных в жертву Богам.

Поскольку с остальными праздниками я не была знакома так близко, то, разумеется, было сложно понять, что изображено на остальных пластинах.

Я вернулась к центру.

— А бык? Что с ним происходит?

Бык был значимой фигурой во многих религиях человечества. Странно было видеть его здесь.

— Животное ждет очищение огнем.

Вместо Зурии мне ответил Анкхарат.

Зурия поклонился ему и тут же вернулась к столу и материалам. Анкхарат, к моему удивлению, вначале тоже подошел к столу. Взял в руки мою наиболее удачную законченную работу. Когда у меня не получалось, я смотрела на нее в доказательство, что вот же, я все-таки сплела одно ожерелье, значит, могу еще.

Но когда Анкхарат взял его в руки, я почувствовала, что краснею. Зурия отобрала у него мое позорное ожерелье.

— У нее не очень получается, да? — он не сдержал улыбки.

В этот момент растянувшийся вблизи камина Швинн поднял голову и громко фыркнул. Анкхарат рассмеялся.

— Да ладно, Швинн! Даже ты против меня!

Анкхарат подошел ко мне и обнял. Его одежда была полностью мокрой.

— Ты знаешь, зачем плетешь их? — прошептал он, целуя меня в висок.

Не думала об этом. Здесь все сделано руками, кто-то мастерит одежду, кто-то обрабатывает шкуры и меха, меня не удивило желание Зурии обучить меня плести ожерелья. Мне хотелось иметь парочку, еще со времен, когда ими щедро одаривали дикарок из компании Тины Тёрнер.

Я пожала плечами.

— Это детские ожерелья, — ответил Анкхарат. — Мать начинает плести их, когда понимает, что время пришло. И носит до самых родов, а после надевает их на ребенка.

— Но… э-э-э… мое время не пришло.

— Знаю. Но Зурия не теряет надежды.

Нужно будет говорить со жрицей потом, когда мы будем с ней наедине, нельзя ли мне плести какие-нибудь обычные, не несущие никакого религиозного подтекста, украшений?

Сейчас Зурия уже оставила нас двоих.

— Тебе нужно снять мокрую одежду.

Он все еще обнимал меня, и меня пробирала дрожь. Окажись, я под таким ледяным дождем, слегла бы с пневмонией тут же. А антибиотиков тут нет.

— Анкхарат?

— Знаю, тебе хотелось бы, что я ее снял.

Я вспыхнула.

— Я не о том!

— Ага.

На нуатле это звучало как: «Bai», то самое «Bai», которому меня впервые обучил Эйдер Олар. Тогда, на спине слона, я решила, что это «Да», но это было не только «Да». Это был скудный язык, на самом деле, выражение любого согласия обозначалось именно так. «Ага», «Знаю», «Хорошо», «Согласен», «Да», «Разрешаю» для всего этого существовало только одно слово — «Bai».

Анкхарат не слышал меня, хотя он крепко прижимал меня к себе, он был погружен в свои мысли.

— Иди за мной.

Он повел меня к третьему, самому большому барельефу в комнате. Мы прошли мимо второго, который как круглый пирог, делился на десять частей. Его центром были Боги Огня и Океана, а вокруг них, соответственно, были их десять Сыновей.

Те самые десять братьев-близнецов из моего сна, между которыми были поделены земли.

Третьим барельефом была карта Нуатл с высоты птичьего полета. Зурия уже объясняла мне, что это то, каким Нуатл был до Гнева Бога Океана, жрица показала рукой по береговой линии барельефа и сказала, что эти земли давно уже под водой.

Не раз и не два я вглядывалась в очертания острова, надеясь, что подсознание подскажет мне его современный аналог. Напрасно. Остров был большим, и до потопа очертаниями напоминал Австралию, но после — тоже стал скорее кругом, нарисованным дрожащей рукой ребенка. К сожалению, мира, что мог окружать Нуатл, мастера на барельефе не изобразили.

Оставалось неизвестным, как далеко на самом деле отдалялись от земель Нуатла Сыновья Бога в своих путешествиях на спинах орлов? И что могли видеть?…

Я уже знала, что в самом центре Нуатла располагалась высоченная гора, та самая, куда привел нас марафон невест. Это и был центр Нуатла, прозванный Сердцем Мира.

В понимании уроженца этих земель, Миром, всем миром, для него и был только Нуатл и ничего больше. В переводе на мой современный язык, Сердце Мира было столицей их государства, в котором, как я уже знала, никто из Сыновей Бога не жил постоянно. Все вместе они собирались только на важные праздники, съезжаясь со своих земель.

Получалось, что власть не принадлежала кому-то одному, не было понятия передаваемого по наследству трона или первородности, в привычном мне по средневековью смысле. Даже третий ты или шестой сын значило мало. Они были практически равны.

В столице в главном храме служила высшая каста жрецов, которые, как оказалось, и днем, и ночью не прекращали молитв. «Только наши молитвы уберегают Нуатл от Гнева Богов», — говорили жрецы. Разумеется, мне было сложно в это поверить. Разрушительные природные катаклизмы случаются не каждый день, и в то, что именно жертвоприношения спасают Нуатл от их повторений, мне верилось с трудом. Я была современным человеком. Ну, сравнительно недавно была.

Земли Нуатла прочерчивали множество рек, но больше всего их было, конечно, в землях, доставшихся праотцам Анкхарата. Не зря же они так и звались — Речными. Я разглядела на карте даже схематичное, плоское изображение того дома, в котором сейчас находилась.

Граничили земли Анкхарата с владениями Асгейрра, и их граница пролегала между гор, в которых, по словам Асгейрра, и скрылся после нападения Тигр. Земли Асгейрра звались Закатными, из чего я решила, что не сильно ошибусь, если предположу, что это запад. Тогда земли Анкхарата располагались на юго-западе, а на юге — владения шестого Сына, по имени Альсаф.

К тому времени, я, конечно же, выучила, как их всех звали и даже упросила Зурию описать внешность каждого из них, чтобы впредь больше не обознаться. Ну, мало ли, верно?

Асгейрру досталась лишь часть Закатных гор, а вот земли седьмого брата — это были одни горы, горы, горы. В Закатных горах высиживали свои яйца белые орлы. Люди Закатных гор занимались их приручением и дрессировкой, а еще горным делом, разумеется.