Книга Дальневосточный штиль - Владимир Мясоедов

Вот только укрыться от подобных чар не сумел бы лишь полный идиот. Амулеты, защищающие от дистанционного обнаружения, с давних пор использовались диверсантами, разведчиками, тайными любовниками и просто уличными грабителями. И купить такие можно было даже в столь глухой дыре, как Стяжинск. Нет, существовали и более мощные способы обнаружения искомого, но из-за сложности и затратности их использовали лишь в исключительных случаях. А какому чародею найдется дело до столь мелкой сошки? Ну кроме разве только Олега, из-за них грозящего опять угодить под каток правосудия. Побои-то и денежный вычет можно было стерпеть — но вдруг разжалуют?! Второй раз скальный великан вряд ли подвернется, не стайные они создания. Да и если вдруг — шансы выжить при встрече с ним минимальны.

— Пропали, ваше ведьмажество, как есть пропали. Пищали-то с бердышами не тронул никто, а вот кошели у нас у всех поутру срезаны оказались, — с готовностью согласился Ефим, кивая. — Только тут вот какое дело… не парни это сделали, вот Христом Богом клянусь!

— Я-то верю… Но вот отцу Федору могут потребоваться более существенные доказательства, — согласно кивнул Олег, мысленно прикидывая состояние исчезнувших солдат. Хотя он и договорился, чтобы целители ими занялись, благо у тех все равно работы особо не было, однако же без следа убрать последствия недавних ранений в госпитале не смогли бы. Ну и зачем же тогда стрельцам, у которых еще бы дня три свежие швы побаливали, прямо сейчас дезертировать? Не последняя же это их увольнительная перед отправкой в горячую точку! — Без них он не станет и пытаться перетряхивать тот шинок, где вы веселились, и исповедовать тамошних девок. Ну а полицейским в таком деле доверия нет, эти остолопы поймают кого-нибудь разве только случайно.

— Да точно скрали, и Петров и деньги, какие-то субчики, которые все так обтяпать хотят, чтобы мы на пропавших подумали! Афанасий-то по серебру как ходил, так и ходит! — воинственно встопорщил небольшую бородку Ефим, в глазах которого так и читалось желание куда-то бежать и кого-то бить. — Ну, в подошве каждой у него по три рубля зашито на крайний случай. Так сапоги-то на месте остались, хотя на ночь он их снимал, а про заначку эту в нашем десятке уж всем и каждому известно — когда прошлая его обувка сносилась, он при всех монеты-то перепрятывал!

— А вот это уже кое-что… — Олег схватил свою куртку и, зашипев от боли, принялся напяливать ее сразу на голое тело. Простуды целитель не боялся, а мучиться еще и с рубашкой не желал. — Дорогая, прости, но, кажется, сегодня дом остается на тебе. Мне тут каких-то криминальных личностей на чистую воду вывести надо и доказать им, что российские солдаты — отнюдь не те люди, которых можно безнаказанно похищать.

— Вот еще! Я с тобой пойду! — внезапно заявила ведьма, которой и собираться-то не надо было, так как снять теплую одежду она еще не успела. — И так сижу в этой крепости, как в тюрьме какой. Надоело! Хоть город посмотрю.

— Как скажешь; только тогда револьвер возьми и патроны, — не стал спорить Олег. — Щит артефактный не забудь нацепить! Вечно ты без него ходишь — ведь он мешает чувствовать астрал, а в штабе никогда не стреляют…

Какой-либо серьезной опасности для беременной супруги в процессе поиска пропавших чародей не видел. Обладающие собственными небольшими армиями преступные синдикаты не воруют парочку спящих солдат и их невеликое жалованье. Мало-мальски организованная преступность на подобное тоже не пойдет — дохода мизер, риска много, а в случае раскрытия — петля, однозначно. Скорее всего, подсуетились беженцы. Только-только вырвавшиеся из охваченного гражданской войной Китая люди могли убить и за булку хлеба, настолько там озверел народ, стоящий на грани смерти от голода, холода и клинков мародеров.

Впрочем, возможно, было участие каких-нибудь моряков, зашедших в Стяжинск за грузом леса. Споить собутыльника и утащить на судно, откуда новичку уже никуда не деться, — любимый метод пополнения команды всяких не особо чистых на руку дельцов. А если уж потенциальные рекруты и сами успешно напились до состояния бревна, то почему бы еще и не ограбить лишних людей? Даже в случае проведения полноценного расследования сложно будет найти провернувших подобную аферу мерзавцев, если те успеют от берега отойти.

Отец Федор нашелся в церкви, и капеллан не был ничем занят в достаточной мере, чтобы не отправиться в город и не провести маленькое расследование таинственной пропажи двух тел и душ, за которые он как духовное лицо тоже нес некую ответственность. В конце концов, если Олега за дезертирство подчиненных могли наказать рублем и кнутом, то его начальству в виде священника тоже пришлось бы несладко. Выговоры слушать — небольшое удовольствие, даже если они без занесения в личное дело.

Как оказалось, присутствие в составе оперативно-розыскной бригады попа пришлось очень кстати. Оставшиеся в шинке ограбленные стрельцы заподозрили трактирщика в соучастии с неведомыми преступниками и попытались выбить из него информацию. Возможно, у них даже получилось бы — один-единственный штатный вышибала и парочка слуг против пятерки каких-никаких, но солдат смотрелись блекло, однако хозяин увеселительного заведения успел активировать тревожный амулет. И в поисках нарушителей правопорядка либо бесплатного пива за ложный вызов на огонек заглянул наряд полиции.

— Тихо, дети мои! Нет причины лить сегодня кровь и предаваться греху гнева! — Пастырские наставления отца Федора слугам закона оказалось сложно проигнорировать. То ли харизма сказывалась, то ли тот факт, что священник недолго думая подвесил их всех в воздухе под потолком при помощи слова Божьего, которое лично Олег опознал как заклятие, воздействующее непосредственно на гравитацию. Нечто подобное помогало преодолевать большую часть земного притяжения небесным кораблям, только там чары поддерживались вделанными в корпус артефактами. — Сейчас мы установим истину, а сей достойный муж нам в этом поможет. Правда ведь, морда узкоглазая?

— Маленький Ли Чжун сделает все, что прикажут великий Слуга Неба и доблестные воины… — немедленно принялся кланяться хозяин шинка, полноватый низенький китаец, и немедленно получил звучную затрещину. Едва было не нокаутировавшая трактирщика рука принадлежала женщине выдающихся статей. Когда она на пороге стояла, то стати еще на полметра вперед выдавались. Корма ее вполне соответствовала груди, а толстые руки могли бы если и не коня на скаку остановить, так подкову согнуть точно. Единственное, что подкачало — это лицо. Было оно на редкость некрасивым из-за уродующих его многочисленных оспинных кратеров и отчетливо заметной, несмотря на частое бритье, щеточки усов.

— Не Слуга Неба, а святой отец! Сколько раз тебя учить надо, дубину стоеросовую! Простите его, господа хорошие. Вроде уж лет пять прошло, как я этого охламона окрестила и на себе женила, а он все одно никак не может выучиться правильному говору, — с отчетливым южным акцентом принялась сетовать та, кто, видимо, в этом заведении всем и командовал. — Да вы спрашивайте, спрашивайте, не стесняйтеся! Мы люди честные, нам скрывать неча!

— Кто тут был вчера, кроме моих солдат? — опередил Олег отца Федора. — Откуда они пришли и куда пошли? Ну, если вы их знаете, конечно. А тех, кого не знаете, вообще лучше первыми вспомнить.