Книга Атеисты в мундирах. Советские спецслужбы и религиозная сфера Украины - Дмитрий Веденеев

«Религиовед» из НКГБ был сдержан, осторожен и дипломатичен, сумел выстроить конструктивные отношения с Патриархией и лично с Патриархом Алексием I. Сам Сталин сразу же очертил офицеру задачу – не изображать из себя «обер-прокурора Синода» и к церкви «в карман не заглядывать». Более того, докладывал Г. Карпов, в 1944 г. правительство отпустило Совету по делам РПЦ 100 тыс. рублей «для расходов в течение года на приобретение ценных подарков высшему духовенству (патриарху и митрополитам) в юбилейные дни, что было разрешено тов. В.М. Молотовым». Эту же смету заложили и на 1945 г. (за годы войны РПЦ собрала и передала в фонд обороны 300 млн рублей. – Прим. авт.).

Совет народных комиссаров обязал Г. Карпова представить в декадный срок Положение о Совете и штатное расписание. По сути, Г. Карпову нужно было создать новый рабочий государственный орган, озаботиться составлением необходимой документации, поиском подходящего здания для Совета и подбором необходимого рабочего персонала. Нужно заметить, что профессиональные чекисты шли на работу в Совет неохотно. Об этом свидетельствуют личные дела сотрудников Совета. Например, помощник председателя Блинов Николай Иванович проработал в Совете менее года.

Все, даже очень незначительные, распоряжения делались и контролировались на очень высоком уровне. Скорее всего, И. Сталин пристально следил за работой Г. Карпова. Уже распоряжением от 23 сентября 1943 г. Совет народных комиссаров обязал исполком Московского городского Совета депутатов трудящихся в 2-дневный срок освободить и передать Совету по делам Русской православной церкви 2-й этаж особняка по ул. Кропоткина, дом № 20. Судя по всему, Правительство спешило создать хорошо работающий государственный орган. Вопросов для решения накопилось очень много. Русская церковь должна была возродиться буквально «из пепла».

Проблемы же в становлении новой структуры управления церковно-государственными отношениями, куда явно не рвались ни чекисты, ни партфункционеры, решались мгновенно и на уровне встреч Г. Карпова с заместителем председателя Совнаркома СССР Вячеславом Молотовым. «Совету по делам Русской православной церкви нужно помочь во всех отношениях. Весь личный состав Совета нужно поставить в привилегированное положение. Выдайте соответствующие пайки для сотрудников аппарата», – распорядился ближайший соратник И. Сталина. Жалованье тут же повысили (зарплата председателя увеличилась с 2500 до 3900 рублей в месяц), члены Совета получили право пользоваться благами Кремлевской столовой, 4-го управления Минздрава СССР, им давались отсрочки по мобилизации в действующую армию. Проблема комплектования аппарата также была решена.

Заместителями и помощниками Г. Карпова стали выходцы из госбезопасности. В. Молотов считал, что подбирать уполномоченных Совета в «областях, освобожденных от немцев, а также где много церквей, целесообразно из чекистов». Самому Карпову Молотов позволил остаться в кадрах спецслужбы: «Если ваше должностное положение в НКГБ не публикуется в газетах и не предано официальной гласности, то я считаю возможным совмещение». К 1948 г. среди сотрудников Совета на местах сотрудники Министерства госбезопасности (МГБ) СССР составляли 20 %. Власти СССР и лично И. Сталин не могли не признать мощного духовно-патриотического потенциала веры Христовой и Православной церкви.

Немало граждан делом восприняло призыв Поместного собора РПЦ 1945 г. ко вступлению в церковный брак и поплатилось за это. В марте 1945 г. в Казани старший лейтенант-танкист Сергей Соловьев, пять раз раненный, кавалер боевых наград, по просьбе невесты в полной воинской форме венчался с ней в храме – и тут же был исключен из партии[287].

Пасхальный взлет веры

Неудивительно, что документы контрольной над Православной церковью государственной инстанции отразили поразившую власть активность верующих на Пасху 1948 г. (тем более что Светлое Христово Воскресенье пришлось на День международной солидарности трудящихся 1 мая). Об этом идет речь в отчете Уполномоченного Совета по делам Православной церкви при СМ СССР по УССР от 18 мая 1948 г.[288]

Совет по делам РПЦ при СМ СССР (далее – Совет), говорится в документе, письмом от 19 марта 1948 г. № 150/с предложил принять меры и не чинить препятствий проведению служб и доступу верующих в храмы. Все было сделано для обеспечения беспрепятственного служения, усиленные наряды и патрули милиции следили за порядком и были готовы пресечь выходки «веселых компаний, возвращавшихся с гуляний и готовых подтрунить над участниками всенощной».

Как отмечали уполномоченные Совета по областям УССР, посещаемость храмов резко выросла, по сравнению с прошлым годом, церкви переполнены и не могут вместить всех прихожан. Все чиновники подчеркивали значительно возросшее присутствие на службах детей, молодежи и военнослужащих.

Представители в регионах УРСР направили руководству достаточно подробные отчеты о праздновании Пасхи, сопроводив их впечатляющей статистикой. Особое внимание обращалось на прихожан, ставивших свечи, осенявших себя крестным знамением и святивших куличи (таковые, видимо, считались «настоящими» верующими):

• в Троицком соборе Днепропетровска собралось около 6000 мирян, среди которых доля детей и молодежи оценивалась в 20–25 %;

• в Николаевском храме Херсона присутствовало на всенощной до 600 человек, в Духовском соборе – свыше 1500, а часть молодежи превышала 10 %. «С уверенностью могу констатировать, что в этом году посетителей в нем (Соборе. – Прим. авт.) было значительно больше…», отмечал областной надзиратель;

• шокировала власть «явка» верующих в индустриальном Харькове, особенно присутствие в храмах групп офицеров («даже майоров», отмечается в отчете), причем офицеры «крестились и покупали свечи»;

• в индустриальной Сталинской области общее число пришедших на службу оценивалось в 300 тыс., в городских храмах молилось от 4 до 15 тыс. человек, в церквях райцентров – 1–3 тыс. прихожан. При этом святило куличи 50–60 % собравшихся, до 40–50 % доходила часть детей и молодежи, четверть – мужчины трудоспособного возраста;

• в Черниговской области с населением в несколько раз меньше Сталинской (Донецкой) пришло славить Господа в Пасхальную ночь столько же, если не больше, людей – 300–400 тысяч;

• паства храмов Житомира на 30–40 % состояла из детей и подростков, до 70 % детей 8–16 лет «стояли со свечами в руках», отмечали бдительные чиновники-«религиоведы»;

• город корабелов и военных моряков Николаев принял в свои храмы не менее 12 тыс. мирян, причем среди молящихся насчитали не менее 100 офицеров, а на военно-морской базе в Очакове молилось не менее 50 военнослужащих;

• Владимирский собор Киева, где правил службу Патриарший экзарх всея Украины, митрополит Киевский и Галицкий Иоанн, принял до 2000 молящихся – далеко не всех пришедших. В столице Украинской ССР «церкви переполнены» – сообщал отчет.