Книга Дети двух миров - Татьяна Морозова

- Кукушка, кукушка, сколько мне жить осталось? - весело спросила девушка, вспомнив старую примету.

- Ку-ку, - начала свой отсчет лесная ведунья.

- Раз…

- Ку-ку.

- Два,- сосредоточенно загибала пальцы Ева.

- Ты чего? - не понял ее поступка эльф.

Ева шикнула на него, махнув рукой.

- Ку-ку…

- Три…

Конэ-Эль с недоумением посмотрел на Еву:

- Ладно, как скажешь.

Девушка вновь замахала на него рукой. Через пять минут она сбилась со счета.

- Сойдет, и так много насчитала, - засмеялась Ева, - Давай, теперь твоя очередь

Эльф посмотрел на нее, наклонив голову на бок. В глаза его читалось удивление:

- Ты о чем?

- Ну, давай, спроси кукушку, сколько тебе лет жить.

- Зачем? Я вообще-то не очень понял, что ты сейчас делала.

- У нас примета есть такая, - стала пояснять Ева, - Если услышишь в лесу кукушку, то можно узнать, какое количество лет отмерено судьбой.

Конэ-Эль заливисто засмеялся.

- Ты хочешь, чтоб я спросил о себе у этой птички?

- Угу.

Эльф захохотал вновь.

- И тебе не жалко птичку?

- В смысле? - не поняла его веселья Ева.

- Да она с ума сойдет, отсчитывая мое время. Эльфы бессмертны, - продолжал веселиться Конэ-Эль.

Ева сконфуженно поджала губы:

- Мда… Я об этом как-то не подумала.

Кукушка молчала, словно прислушивалась к их разговору.

- Ладно, Бог с ней, - отступила Ева, - Давай определимся с дорогой, активизируем Дарующий.

Эльф поднес свою ладонь к Евиной руке, но ничего не произошло, Дарующий не появился.

- Вот те нате, - Ева с горечью посмотрела на свою ладонь.

Контуров Трилистника на ней не было. Конэ-Эль показал свою ладонь, Трилистник исчез и у него.

- Видимо, время Дарующего прошло, Конхен-то у нас, - резюмировал эльф.

- Весело, - вздохнула Ева, - Чем дальше в лес, тем толще партизаны.

- Чего-чего? - переспросил Конэ-Эль.

- А, так, - отмахнулась Ева, поговорка у нас такая.

- Кто такие "партизаны"?

Ева задумалась. Как объяснить эльфу, кто такие партизаны?

- Это люди такие, живущие в лесу.

- Как эльфы?

- Типа того.

- А что они делают?

- Лес охраняют, - Ева поняла, что если начнет дальше объяснять, то придется провести чуть ли не краткий курс истории человечества.

А ей этого очень не хотелось.

- От кого охраняют? - Конэ-Эль явно хотел разузнать об этих самых партизанах как можно больше.

- От плохих людей.

- А что, бывают плохие люди?

- Послушай, Конэ-Эль, чего ты от меня хочешь? А? - слегка раздраженно спросила Ева.

- Я хочу побольше узнать о твоем мире, а ты сердишься, - с недоумением ответил эльф.

Его слова осадили Еву.

"И в самом деле, чего это ты завелась? - укорила себя девушка, - Ты-то о его мире много чего знаешь, а он о твоем ничегошеньки".

- Извини, - Ева сложила губы бантиком, - У меня иногда бывает, не часто, но бывает. Завожусь ни с того, ни с сего. Самой потом стыдно. Мир?

- Мир, - кивнул головой эльф.

- А чего ты хочешь узнать о моем мире?

- Все. Мне все интересно. Расскажешь?

Ева согласилась.

- Только давай сперва с дорогой определимся. Куда идти?

- Пойдем вперед, куда-нибудь, да и выйдем. А там спросим.

Они неторопливо пошли по пролеску, и девушка рассказывала Конэ-Элю о мире людей. Он слушал ее не перебивая, лишь изредка задавая вопросы. Постепенно Ева настолько углубилась в свой рассказ, что он превратился не в абстрактные пояснения, а в воспоминания о той, другой жизни. Эльф с любопытством и интересом слушал о летающих железных птицах - самолетах. Об огромных, просто гигантских гусеницах, внутри которых сидят люди, а гусеницы бегут с бешенной скоростью и доставляют людей туда, куда им надо, и которые называются красивым словом "поезда". Больше всего воображение эльфа поразил рассказ девушки о диковинной штуке, которую Ева называла "телевизором". Он не мог даже представить, как он выглядит, а загадочное слово "телепередача" никак не хотела укладываться в голове. А попытка Евы объяснить, что такое Интернет, компьютер, и вовсе не увенчалась успехом.

Зато Конэ-Элю пришелся по душе рассказ о различных местах, где можно вкусно поесть и попить. Ева рассказывала, прыгая с одного человеческого изобретения на другое. Иногда Конэ-Эль понимал ее и глаза эльфа становились включенными, а некоторые разъяснения и вовсе не доходили до ума. И тогда взгляд эльфа менялся, становился отрешенным. Заметив это, Ева меняла тему.

- Как мне самому хочется все это увидеть! - заинтригованный Евиным рассказом, мечтательно произнес Конэ-Эль.

- Ты не сможешь жить в моем мире, - вздохнула Ева.

- Почему? - Конэ-Эль удивленно посмотрел на нее.

- Там все иначе, все не так, как здесь. Мне сложно это объяснить, но… - Ева пыталась подобрать правильные слова, чтоб эльф ее услышал, - Тут сам мир мягче, что ли, добрее. И потом, там нет магии. Мой мир жесткий, грубый. Там тебе постоянно придется скрывать, кто ты есть на самом деле. Ты не сможешь свободно разгуливать по улицам городов.

- Откуда ты это знаешь?- эльф никак не хотел воспринимать доводы Евы.

- Потому, что ты эльф! Как ты этого не понимаешь?! Когда люди узнают, кто ты есть на самом деле, они начнут охотиться за тобой, как за диковинным зверьком!

- Вот еще! Это зачем же?

- Затем! - Ева почувствовала, как опять начинает заводиться, - Чтоб посадить в клетку и показывать за деньги! Это в лучшем случае.

- А в худшем?

- Упрячут в исследовательский институт.

- С какой стати меня куда-то "упрячут"?

- Для опытов! Все, давай закроем эту тему. Мне нужно отдохнуть.

Не говоря больше ни слова, Ева сменила личину, и волчица рванула с места. Зверь носился среди сосен, наматывая круги. Ева злилась, и понимала от чего. Ей и самой очень-очень хотелось, чтоб эльф пошел вместе с ней, когда все закончится. Но этому не суждено случиться никогда. Эльфу не место в мире людей, он не сможет выжить в ее мире. Ева вспомнила о Тельтусе. Это, пожалуй, единственный эльф, приспособившийся к жизни в техногенном мире. И то, постоянно вынужден скрывать свое происхождение, нося лыжную шапочку и солнцезащитные очки круглый год, выглядя при этом совершенно нелепо. Да еще и неизвестно, может он вовсе не покидает стен университета. Разве такая жизнь подойдет Конэ-Элю, непоседе и любителю приключений?