Книга Дети двух миров - Татьяна Морозова

- Пойдем, уже поздно. Да и усталость берет свое, - Ева встала и потянула эльфа за руку.

Конэ-Эль поднявшись, прижал ее к себе и крепко поцеловал в губы.

"Прощальный поцелуй… Как он горек", - промелькнула у Евы мысль.

Дом спал, спали и его хозяева. Четыре фигуры неслышно покинули его.

- Готовы? - еле слышно спросил Константин Григорьевич.

- Да, - шепотом ответили ему остальные.

Де'Жетье нехотя достал из кармана запасной амулет перемещения, которые его обязали взять на тот случай, если Смирнов будет прощен Евой и ему понадобится вернуться вместе с остальными.

- Все маги оповещены о сборе? - задал вопрос Константин Григорьевич магу Заклятий Ночи, беря протянутый ему "прыгунок".

- Они нас уже ждут у Барьера.

- Тогда пошли.

Ева со слезами на глазах посмотрела на дом эльфа. Там, на столе, лежала записка: "Прости меня, любимый, я ухожу. Так будет лучше для всех. Со временем ты поймешь все сам. И знай, я всегда любила, и буду любить тебя одного. Твоя Ева".

Смахнув слезы, девушка шагнула в коридор подпространства.

Барьер шумел листвой. Вернувшиеся с Алиэ и Барсена маги негромко переговаривались, ожидая появления остальных. Они уже были в курсе всех событий и с нетерпением ожидали возвращения домой.

- Наконец-то! - глядя на появившихся Банкуму и Де'Жетье произнес кто-то из магов.

Через пару мгновений появился Константин Григорьевич, а за ним и Ева.

Маги с интересом разглядывали девушку. Наслышанные о ее похождениях, они пытались понять, как неопытному в делах политики человеку удалось привлечь на свою сторону столь сложных по характеру монархов.

- Поздравляем, Ева. Ждем с нетерпением твой отчет о проделанной работе, - пошутил Брайд Эрвин.

- Постойте, а как же группы наших разведчиков? - вспомнила Ева, - Мы так и ничего не узнали про них.

- Не переживай, - успокоил ее Банкума, - Мы договорились с Тоусом светлым, его эльфы найдут ваших ребят, и если те живы, то король поможет им вернуться домой.

- А Инна, Олег? - не унималась Ева.

- Их поисками также займется его величество. Король настаивал на этом, видимо ему ну очень не хочется, чтоб кто-нибудь из нашего мира вновь вернулся сюда.

- Вы ему верите? - неожиданно для себя спросила Ева.

- А у тебя есть другие предложения?

- Вернуться в наш мир и снарядить спасательную группу.

- Не выйдет, Барьер теперь охраняют эльфы, причем очень надежно. Ты разве не заметила, что за нами давно наблюдают? Поэтому придется положиться на слово Тоуса Светлого, - развел руками Банкума.

- Все, пора домой, - скомандовал Брайд.

Ева оглядела ночной лес Магического мира. Где-то среди деревьев стоят эльфы и ждут, когда она уйдет, чтоб доложить об этом королю. Почему он так настаивает на ее уходе? В чем причина? Непонятно…

- Ева, не отставай, - одернул ее Банкума.

Слезы душили. Она пыталась их остановить, но все бесполезно - они сами текли по щекам. Ева уходила обратно за Барьер, в свой мир. Душу рвали горечь и неумолимая тоска. Боль утраты резала ей сердце. Хотелось развернуться, и, плюнув на все, кинуться в объятья любимого. Да пропади оно все пропадом! Почему, ну почему она должна жить разлуке с тем, кого любит больше всего на свете!!! Кто придумал это?!!! Господи-и-и-и… Как больно…

Но разум сдерживал ее порыв, говоря, что есть понятие долга. Она должна поступить так, а не иначе. Давши слово - умей его держать.

Бросив прощальный взгляд на Магический мир, Ева сделала шаг и переступила за грань Барьера.

На КПЛБ их уже ждали. Артур Михайлович, постоянно шутил и громко смеялся невпопад. Он был безумно рад видеть друга живым, а главное в человеческом облике. Ева не разделяла всеобщей радости, ей хотелось поскорей вернуться домой. Понимая ее состояние, Константин Григорьевич пообещал другу встретиться на другой день, и предложил всем отправиться в город.

Ева молча села в предложенную ей Смирновым машину, в трех других разместились маги. Константин Григорьевич ехал вместе с девушкой, но так и не решался заговорить.

"Прости меня мой любимый, прости, - думала Ева, - Прости за то, что не могу быть рядом с тобой, за то, чему не суждено исполниться. Моя мечта останутся лишь мечтой. Такой несбыточной, такой манящей и такой желанной, но столь далекой. Я запомню навсегда прикосновение твоих рук, твоих губ. Я сохраню в сердце свет твоих глаз. Твои глаза… Он заставляют сердце учащенно биться, забывая все на свете. Хочется смотреть и смотреть в них.

Будь счастлив, мой хороший, будь счастлив! В иной жизни, без меня… будь счастлив. У тебя все будет хорошо, Ты так любил повторять это мне - все будет хорошо! Пообещай стать счастливым, я очень прошу тебя об этом!".

Слезы текли из глаз Евы. Она ехала по знакомой дороге в Москву, рядом сидел ее отец и молчал. А что ему оставалось делать?

О том, кем приходиться ей Смирнов, Ева пока что решила не говорить, поскольку не до конца простила его. Но это пока. Константин Григорьевич узнает правду, чуть позже, когда боль утраты утихнет. Она сама придет к нему и все расскажет. А пока что… Пусть пройдет время.

Ева шла по улице. Визг тормозов заставил ее сделать резкий шаг в сторону: из-за поворота вылетела машина и на огромной скорости рванула вперед.

- Шумахер хренов, - выругалась девушка и незаметно щелкнула пальцами.

Мотор у машины заглох.

- Вот так-то… - усмехнулась Ева.

Неожиданно у нее закружилась голова. Схватившись рукой за стену дома, Ева сделала несколько глубоких вдохов. Постояв немного, пока не отпустило, она пошла дальше, приложив руку к животу. Ну, кукушка, ну, вредина! Даже предсказание по-человечески не могла произнести. Казалось бы - такой пустяк - поставить правильно ударение в одном единственном слове:

"Когда же сердце разобьется,

Любовь в двойне к тебе вернется".

Нарочно ведь так сделала. Надо было сказать не в двойнЕ, а в двОйне! Да, рифма бы захромала, зато смысл получился иной. Находясь еще в Магическом мире, Ева подозревала, но не была уверена, а теперь знала точно, что под сердцем носит две новые жизни. Детей двух Миров.

Москва 2007 год.