Книга Командировка во Вселенную - Михаил Медведев

Медленно, с чувством собственного достоинства, Виктор кувыркался в пространстве, четко осознавая себя первым землянином, путешествующим в космосе без всяких транспортных средств и страхующих тросов. К сожалению, ни один учебник истории не отметит этого подвига на своих страницах. В честь Виктора Блинова не назовут каменную глыбу в поясе астероидов и памятник ему не поставят. Он присоединится к многочисленной армии безымянных героев.

Рядом с ним, рукой подать, проплывали звезды и фосфоресцирующие океаны Надежды. Впервые он был один на один с Вселенной, пугающей холодным безмолвием пустоты и манящей добрым светом тепла и жизни. Завороженный прекрасным зрелищем, он даже не пытался прекратить свое легкомысленное верчение, и, только когда оранжевый купол солнца начал вспухать над горизонтом планеты, Виктор решил, что пора бы разорвать это завораживающее единение с бесконечностью и заняться своей собственной маленькой судьбой. Единственное, что он может сделать, — это подать сигнал той, которая, возможно, сейчас ищет его по всем орбитам. Направив ствол лучемета по касательной к поверхности Надежды, он нажал на спусковой крючок, но выстрела не последовало. Энергия аккумуляторов была исчерпана героическим прорывом сквозь переборки десантного бота.

Виктор истерически захохотал — у него была запасная обойма. Он предусмотрительно сунул ее в карман, перед тем как отправиться в джунгли, но достать ее сейчас было совершенно невозможно — карман штанов был надежно укрыт бронированной оболочкой скафандра. Вдоволь потешившись над своей глупостью, Виктор размахнулся и бросил ненужное оружие вниз, изменив этим резким движением траекторию своего вращения. Теперь звезды, горы, леса и пустыни сменялись в бешеном темпе. Витя закрыл глаза и стал ждать, когда нa него нахлынут подробные воспоминания о прожитой жизни. Ведь считается, что человек перед смертью вкратце повторяет свой земной путь. Наверное, это нужно для лучшего усвоения пройденного материала.

В дыхательных трубках скафандра тихо шуршал воздух, напоминая Виктору шелест летнего дождя. Теплые прозрачные капельки сыплются мелкой освежающей дробью на голову и плечи, пробегают муравьиными лапками по лбу и щекам и, напевая тихую веселую песенку, растворяются во влажной нирване луж. И нет никакого желания прятаться от них под зонтиком или торопливо убегать под навес. Промокшая до нитки одежда уже не впитывает влагу и защищает тело от новых прохладных потоков ничуть не хуже плаща. Промокший не может промокнуть, и поэтому Витя спокойно идет по самым глубоким лужам, не мешая своим старым кроссовкам впитывать в дряхлую материю еще больше влаги. Очень приятно шлепать почти босиком по чисто умытому асфальту. Небесная вода смывает грязь не только с городских улиц, но и с человеческих душ. Всё, что волновало и казалось важным, становится неприлично мелким и совершенно никчемным перед волнами великого очищения, льющимися из туч. Сердце Виктора переполняется благодарностью природе, наградившей его дождем и мистическим светом белой ночи, городу, достойному этой ночи, и даже губернатору, приказавшему закрывать метро на час раньше, чем было заведено издавна. Именно из-за этого гнусного распоряжения Витя, возвращавшийся со скучного обыденного свидания, уперся носом в запертые стеклянные двери станции метро. Можно было, конечно, вернуться. Его бы приняли, обогрели и уложили спать в теплую постель, но почему-то он предпочел дождь.

На стрелке Васильевского острова его путь на далекий и недосягаемый Юго-Запад преградил вздыбленный пролет Дворцового моста. Виктор оперся на гранитную набережную и, разглядывая, как по бездонной глади Невы неторопливо идут сухогрузы, попытался зажечь сигарету, которая немедленно промокла и погасла, едва затеплившись красным огоньком.

— Простите, у вас закурить не найдется?

Виктор не видел, как к нему подошел незнакомец. Все звуки вокруг заглушались симфонией дождя. Он протянул прохожему зажигалку и, пока тот занимался добыванием огня, с интересом его рассмотрел. Мужчина лет пятидесяти, высокий, очень худой и немного сутулый. Жесткие всклокоченные волосы. Густые брови и усы не намокали даже под дождем, упорно сохраняя свое бесформенное состояние вопреки всем законам природы.

— Нравится? — Незнакомец ткнул раскуренной сигаретой в сторону Эрмитажа. Виктор тяжело вздохнул. Он понял, что его приняли за приезжего и сейчас ему предстоит получить порцию питерских баек в сочетании со сбивчивой биографией скульпторов и архитекторов. Завершится лекция кратким обзором цен на Сенном рынке.

— Нравится, — ответил он, чтобы не показаться невежливым. — Очень нравится.

— Жалко, что всё это не существует. — Незнакомец испытывающе посмотрел на Виктора. — Во всяком случае, для тебя.

Витя немного опешил, а усач продолжал бредить:

— На самом деле ты кувыркаешься в открытом космосе на орбите далекой планеты, и кислорода у тебя осталось хорошо если на тысячу вдохов.

«Он еще и псих, — решил Виктор. — С другой стороны, кто еще в такое время будет бродить по улицам: только безнадежные романтики, туристы и сумасшедшие. На туриста прохожий не похож, на романтика, впрочем, тоже».

— Не надо думать, что я сошел с ума, — не унимался усатый. — Я — не псих. Я — бог.

«Мания величия, — поставил диагноз Виктор. — Действительно, чего мелочиться — Наполеон, президент — ерунда какая. Сразу Иисус и Будда».

— Я, конечно, не весь бог, — заскромничал незнакомец. Он оперся локтем на парапет, стряхнул пепел со своей сигареты и продолжил: — Я очень маленькая частица Всевышнего. Но довольно древняя и могущественная.

Виктору наскучило слушать болтовню идиота. Он молча повернулся и пошел к Университетской набережной, но дурачок, не отставая ни на шаг, последовал за ним.

— Как мне это надоело, — вздыхал он за спиной у Виктора. — Какие ж вы, люди, всё-таки одинаковые получились. Всем чудо подавай. Ну ладно, хочешь, дождик кончится?

— Не хочу, — буркнул Витя, не оглядываясь.

Хляби небесные внезапно иссякли, тучи начали быстро рассеиваться, и спустя пять минут единственным напоминанием о недавнем ливне был очищенный от городской пыли, свежий и очень вкусный воздух.

— Неплохо, — хмуро сказал Виктор и остановился. — А еще что-нибудь можешь?

— Например?

— Огненные буквы в небе.

— Нет, буквы не сделаю, это нарушит гармонию белой ночи, а вот ветерок — пожалуйста.

Пронизывающие ураганные порывы налетели с Невы. Виктор съежился и даже зажмурился от холода.

— Как тебе балтийский ветер? — участливо поинтересовался «бог».

— Ну его на хрен, твой балтийский ветер, я простужусь. Прекрати сейчас же. — Не успел Витя закончить фразу, как установился полный штиль.

— Вот так лучше, — усач удовлетворенно потер руки, — а теперь я тебе вкратце расскажу историю Вселенной.

— Нормально! Ты думаешь, мне очень охота тебя слушать? — спросил Виктор с издевкой в голосе, но лохматый господь никак не прореагировал.

— Много миллиардов лет тому назад… — начал он.