Книга Первые опыты - Меган Маккаферти

Бриджит написала, что никогда не простит меня за то, что я скрыла правду о Берке. (Но она никогда не просила сказать правду!)

Мэнда — что она никогда не простит меня за то, что я разрушила ее дружбу с Бриджит и репутацию, только из-за того, что я не смогла справиться с таким агрессивным проявлением женской сексуальности. (Это она все разрушила — не я!)

Сара — что никогда не простит мне, что я выболтала секрет, когда все шло ну просто прекрасно. (Ну все вовсе не шло прекрасно!)

Берк назвал меня сукой, которая ревнует его, потому что мне не представился шанс оседлать его конька. Словно меня когда-то интересовали члены. (Это подтверждает мои подозрения: Берк — настоящий ублюдок.)

Скотти сказал, что не испытывает ко мне ненависти, но из-за уважения к Берку он не может больше со мной разговаривать. (Какое шокирующее откровение, учитывая то, что мы совсем не разговариваем друг с другом никогда ни о чем.) Он также спросил меня, почему я всегда и всем доставляю неприятности. (Справедливое утверждение.)

Хоуп рассказала мне забавную историю о парне, из-за которого она потеряла голову. Хорошо, что она не имеет отношения к рассказанным мной происшествиям. (Это заставляет меня ценить ее отсутствие.)

Вместо того чтобы ответить на ненавистную мне почту, я стала осматривать мою бледную, волосатую, сморщенную, с позволения сказать, ногу.

Некоторые вещи настолько совпадают, что это кажется посланием каких-то высших сил, наблюдающих за синхронностью наступления событий. Неизбежно напрашивается сравнение: мне сняли гипс с ноги, и я раскрыла свой секрет. Первое событие — физическое освобождение, второе — эмоциональное. Оба они болезненные, но когда я избавилась от гипса и своей тайны, я почувствовала себя свободной, очищенной от всего и готовой стать сильнее и физически и морально.

Двадцать седьмое октября

Сегодня утром, поправляя липучки на устройстве по поддержке голеностопного сустава перед шкафчиком, я вдруг почувствовала, что кто-то похлопывает меня по плечу.

— Привет, Джессика. Это я.

Моя первая реакция была: «Тьфу ты! Лен Леви!» Эта антипатия была вызвана событием, происшедшим в День святого Валентина, плюс нашим постоянным соревнованием друг с другом за первенство в учебе. Но мой условный рефлекс тут же сменился на радостное: «А, привет Лен!», когда я подумала, что он может быть связным от Маркуса.

— Хм-м. Твоя статья. Хм-м. В газете.

Столько, сколько я знакома с Леном Леви, я никогда не слышала, чтобы он произнес полное предложение. Это подтверждалось всеми моими подслушанными разговорами между Леви и Маркусом.

— Ну и?

— Она была. — Гм. — Актуальной, — сказал он. — И, — гм, — ты сказала то, что, — гм, — многие люди думают, — гм, — но не говорят. И, — гм, — и, я с нетерпением жду, — гм, — будущих статей.

Мне удалось промямлить что-то вроде спасибо, прежде чем он ушел.

Через две минуты меня опять кто-то нежно стукнул по спине. Когда я повернулась, то увидела троицу зануд из музыкальной труппы, чьи личности можно легко идентифицировать по черным папкам для нот, которые они сжимали в руках.

— Ты Джессика Дарлинг, верно? — спросила одна из них с неправильным прикусом и с красным гнойным прыщом на подбородке — таким здоровым, что он мог бы двигаться в такт музыке, как встроенный метроном.

— Да.

— Твоя статья в газете. Мои друзья и я считаем ее прикольной, — сказала она кротко.

— Спасибо.

Они убежали.

Не думала, что моя статья окажет такое воздействие на учеников. Но когда дошли слухи, что она стала причиной вчерашней драки, интерес к этому номеру «Голоса Чайки» сильно возрос.

— Нет оправдания насилию. — Хэви-силок сказала мне перед уроком английского. — Но если небольшая сенсация заставит студентов читать «Голос Чайки», так тому и быть. Просто я надеюсь, что твоя следующая статья всколыхнет интерес к газете, как и первая. Власть народу!

Моя следующая статья? Я еще не могу опомниться от первой.

Пока другие ученики, которым не очень-то везло в школе, подходили ко мне весь день, чтобы поблагодарить за мою откровенность, я поняла, что мне придется подумать об этом тщательнее. «Мисс Хайацинт Анастасия Вэллис: еще один позер» по-настоящему оказала позитивное влияние на людей, которые чувствовали себя самыми угнетенными в Пайнвилльской школе.

Кто знал, что моя статья возродит мою веру в Пепе ле Пьюберти?

— Bonjour, mademoiselle!

Уже давно он мне ничего не говорил, поэтому я немного была застигнута врасплох его приветствием, хотя в течение недели ко мне подходили люди, с которыми я никогда до этого не разговаривала.

— Твоя статья задевает за живое, — сказал он. — Она заставила меня подумать о тех гадостях, которые я делаю и к которым я привык.

Странно, что Пепе снова говорит со мной. Особенно на английском.

— En français, s’il vous plaît![21]— пропела мадам Роган.

Пепе сделал паузу, подбирая нужные слова:

— Je n’ai pas eu… les boules… a casser vers le haut avec ma petite amie…[22]

— Что? Прокомментируй, — попросила я. Либо я забыла французский, либо то, что он сказал, не имело смысла.

Он стал говорить шепотом:

— Мне не хватало смелости порвать со своей подружкой, пока я не прочитал статью.

Вот что он пытался сказать.

— En français.[23]

Пепе стал смотреть на потолок, словно англо-французский перевод был там записан. Через несколько секунд он пожал плечами и просто сказал:

— Merci, Jessica.[24]

Мне только оставалось додумывать, какое отношение имела моя статья к его разрыву с подружкой. Может быть, он встречался с ней, потому что тоже не хотел быть один, то есть по той же причине, по которой я хотела вернуться обратно к Скотти прошлой весной. Может быть, он думал, что ему нужна подружка, чтобы доказать, как играет гормон тестостерона в его возмужавшем теле. Может быть, из всех его имен: Перси Флойд, Пьер, Пепе ле Пю, Черный Элвис, Ботан — и Пепе ле Пьюберти (уже не мальчик, но еще не муж) было единственным, с кем он себя не отождествлял. А может быть, он не отождествил себя ни с одним из них. А вдруг, вчера вечером к нему пришло осознание, что он не «Злодей». Может быть, величайшая степень уверенности в себе, которой я так завидовала, была лишь маскировкой неуверенности? Но это не имеет отношения к делу. Потому что Пепе очень счастлив, что принял решение. И только подумать: я — тот человек, который помог ему прийти к этому решению. Клево. Может быть, мои авангардные статьи, и правда, смогут помочь другим изменить себя?