Книга Поцелуй черной вдовы - Евгения Бергер

на все и натянуть, как и прежде, мальчишескую одежду, но тут в дверь постучали.

— Я еще не готова, — чуть раздраженно отозвалась она. — И вряд ли когда-нибудь буду… ужасное платье, — добавила тише, но стоявший за дверью как будто услышал ее.

— Давай помогу. Не подумал, как сложно надевать его самому, — услышала она голос в дверях. И увидела Кайла. — Можно? — Он сделал к ней шаг.

Сердце в груди предательски екнуло, зачастило с удвоенной силой. Собственная реакция на мужчину испугала и разозлила Соланж… В конце концов, если он первый из всех сумел прикоснуться к ней и остаться живым, еще не значит, что она непременно обязана что-то к нему испытать. По крайней мере, что-то помимо простой благодарности…

— Буду вам благодарна. — Кивнула она, показывая тем самым, что не боится присутствия Кайла подле себя.

Не боится ведь?

Нет.

А мужчина осведомился:

— Мы снова на «вы»? — И прикоснулся к шнуровке корсета. — Мне казалось, мы пережили достаточно вместе, чтобы считаться друзьями, несмотря ни на что… — Он потянул за шнурки, глядя ей прямо в глаза.

Соланж охнула, задохнувшись то ли от стянувшего ребра корсета, то ли от близости губ, целовавших ее, и теперь то и дело смущавших одним своим видом, то ли просто опешила от рывка, с которым ее мягко впечатало в твердую грудь.

Как бы там ни было в следующий миг они опять целовались, и поцелуй этот не был прощальным, как в том переулке, о нет, скорее манящим и обещающим нечто намного более сладкое и запретное, дурманившее рассудок.

И Соланж даже не думала отстраняться.

Глава 35

Кайл распорядился о платье еще до того, как поехал в театр. Вспомнил, что за обноски носила Соланж и до страстного захотел нарядить ее в нечто особенное — в парчовое платье графини как вариант. Его мать была женщиной необычайно красивой, любившей подчеркнуть свою красоту великолепной «оправой» богатого платья, а Соланж, как на скромный вкус Кайла, была хороша хоть в платье, хоть без (особенно без него!), но сделать приятное ей хотелось.

И он порадовался, что подумал об этом, когда увидел, какой уставшей, измученной она выглядела по окончании представления. А еще немного сердитой… Неужели обиделась на его невнимание в стенах «Глобуса»? Так он старался ради нее: очаровывал Бёрбеджа во имя их общего дела. И, кажется, преуспел — ему рассказали о постановке для королевы, «о новом, пока еще неизвестном Шекспире, который кажется недурственным парнем и драматургом» и заверили, что будут искренне рады, увидеть его на следующем представлении.

Кайл обещал непременно присутствовать.

И теперь, измеряя шагами библиотеку, ждал в нетерпении, когда девушка спустится, но она не спускалась. Неужели уступка с жильем касалась только жилья, и она не желает спускаться намеренно, чтобы не видеть его? И это выканье по дороге… этот взгляд, словно Кайл снова сделался незнакомцем…

Не выдержав, он торопливо поднялся по лестнице и постучал в ее дверь.

— Я еще не готова, — услышал чуть раздраженное. И улыбнулся, различив тихое: — И вряд ли когда-нибудь буду… ужасное платье.

То есть все дело в платье, болван. Как он сразу не подумал об этом?

— Давай помогу. Не подумал, как сложно надевать его самому, — сказал он, толкнув дверь и войдя в комнату. — Можно?

Соланж замерла на секунду, и Кайл решил, что она прогонит его (глаза ее вспыхнули, выдавая внутреннюю борьбу), ан-нет, позволила подойти и коснуться завязок шнуровки. Жидкое золото ее глаз и быстрый стук неспокойного сердца пробудили в нем отклик, который, как бы он ни пытался, не вышло сдержать: Кайл просто поддался ему и прижался к любимым губам. И не просто принялся целовать — казалось, пил ее всю, обволакивая руками, как обволакивает вода упавшее в нее тело. Он и сам упал в эту «воду», пьянящую нежность, тонул в ней, захлебывался, но даже ради собственного спасения выныривать не собирался.

— Соль… милая Соль… — шептал то ли вслух, то ли мысленно, и второе скорее, так как губы кружили по нежной, трепещущей коже, и он вряд ли мог что-то произносить.

А руки его то распускали шнуровку корсета, то ласкали кожу ноги. Надетое платье так просто не поддавалось, и он проклял тот миг, когда преподнес его ей… Парча была крепкой, такую захочешь — не разорвешь, а уж он на силы не жаловался. И все же…

— Кайл… — вдруг услышал он. — Кайл…

В ушах шумело и будто чайки кричали, даже голос Соланж доносился как будто сквозь толщу воды… Он с трудом вынырнул и, не в силах ответить, уткнулся носом ей в шею под ухом… Там билась безумная венка. Будто нашептывала о чем-то… Поверяла хозяйкину тайна, которую ни за что не сказали б уста.

— Извини, — наконец отозвался он глухо. — Я просто… — Кайл сглотнул. — Просто забылся…

Соланж на него не смотрела. Раскрасневшаяся, с горящими, как у кошки, глазами, она изучала ковер под ногами…

Стыдилась того, что случилось?

Скорее всего.

Для нее подобное внове, он же совсем как мальчишка нетерпеливый, думает о своем… Эгоист.

— Я помогу. — Все еще тяжело, сипло дыша, он принялся приводить в должный вид ее платье. Соланж, как ни странно, не сопротивлялась, позволяла вертеть себя, словно куклу, оправляя чулки и нижнее платье, зашнуровывая корсаж.

Когда Кайл закончил, девушка пискнула: «Благодарю», и он улыбнулся, заметив только теперь, какой взъерошенной она выглядела. Ни дать ни взять уличный воробей, искупавшийся в луже… Короткие пряди волос торчали во все стороны разом, и он, не сдержавшись, пригладил самые непокорные, а после окинул девушку взглядом: в таком платье, да с этой прической Соланж выглядела настолько контрастно, как только может выглядеть полевая ромашка в королевском саду.

Миледи Саутгемптон сошла бы с ума, узнай, что за девушка, перевертыш, да еще столь нелепо подстриженная, посмела надеть ее платье!

— Ты, наверное, хочешь есть, пойдем ужинать, — сказал Кайл, подавая ей руку.

После секундного замешательства Соланж ее приняла, и они рука об руку спустились в столовую.

Свечи мягко освещали сервированный стол. Катберт расстарался на славу.

Заняв свое место, Соланж робко спросила:

— А где же Уилл? Он разве не будет ужинать с нами?

— Шекспир сговорился о встрече с друзьями, насколько я знаю, — отвечал Кайл. — По крайней мере, мне он сказал именно так.

— А мне ничего не сказал, — чуть обиженно вскинула бровки Соланж.

— Просто не стал тревожить тебя. Ты вряд ли бы захотела отправиться с ним… или хотела бы?

— Нет, — послышалось после краткой заминки. Соланж потянулась к