Книга Месть лорда-палача - Ма

«Если ты не дорожишь своей жизнью, то отдай её мне. Я сама придам ей смысл.»

Слова, чем-то зацепившие сознание юноши, заставили его поднять голову на незнакомку, что будто загипнотизировала его своими красивыми и вместе с тем хищными рубиновыми глазами. Магическим образом они придали мальчишке сил подняться на одеревеневшие ноги. А протянутая рука, столь тёплая и мягкая, повела Люмьера на открывшийся ему путь.

А пинки по заднице от лорда лишь подгоняли. Да, лорд Корнелиус был мужиком добрым, общительным, но в то же время очень строгим и требовательным к своим подчинённым. Как и подобает человеку с его ношей.

Годы для шатена проходили довольно быстро: самый молодой гвардеец рода быстро креп, открыл вскоре в себе силы юниона (из-за чего тренировки лишь ужесточились), учился у жён лорда и у главной горничной грамоте, познавал товарищество и, в конце концов, почувствовал вкус жизни после приобретения новой для себя семьи.

В которой случилось пополнение, вместе с тем привнеся огромное изменение в жизни Люма. Лорд назначил его телохранителем новорожденного.

«Ты самый подходящий по возрасту, способностям и характеру. С этого момента считай... что у тебя появился младший брат.»

— Брат... — пробубнил мужчина, вспоминая как впервые увидел дитя госпожи.

Тихо посапывая, он лежал в своей люльке. Хрупкий как хрусталь и слабее любого такого же младенца. Спасённый лишь благодаря силе госпожи Джувии. В тот момент парню казалось, что стоит докоснуться до молодого господина, как он рассыплется в прах.

Только все эти мысли пропали, стоило увидеть его открывшиеся глаза. Красные как рубин с передавшимся им в наследство от двух родителей хищным и властным блеском.

Люм не успел заметить как автоматически протянул палец в люльку, и цепкая маленькая ручка младенца тут же ухватилась за него. Тёплая и мягкая, как и у его мамы.

Её потомок, которому он будет служить верой и правдой. Его младший братишка, которого всегда приятно подразнивать. Его единственный господин, которого он поддержит несмотря ни на что.

И вместе с тем единственная причина, по которой он живёт.

— Завис, — констатировал факт капитан гвардии, что облокотился об стену меж двух зубьев.

— Немного, — признался «Маркиз», тяжело вздыхая.

— ...Я видел и участвовал в том, что было у господина Анхеля, — решил перейти Орикс на интересующую его тему, понимая что шатен ещё нескоро уйдёт. Он ведь ветряк, отчасти сам себе на уме. — Но лорд... он и вправду сам убил всех убийц?

— Сам, — кивнул Люмьер, в который раз удивляясь своим выводам. — Восемь «Баронов», два «Виконта». Хотя с последними уже помогли мы с Олли.

— Хм. Удивительно, но отчасти ожидаемо. Кровь не водица.

— Удивляюсь твоему спокойствию, Орикс. Я вот до сих пор не могу в это поверить. Милорды столько лет сидел взаперти, ни разу не берясь за меч. Никогда никого не убивали, не видели ни единой смерти. А за эти два дня...

— Повзрослели, — закончил мысль за товарища капитан. — Смерть близких любого заставит переосмыслить свою жизнь. Просто у братьев этот процесс был... долгим.

— Это не объясняет откуда у них такие боевые навыки.

— Неужели? Люм, тебе напомнить кто их лично обучал боевому ремеслу? Кто почти каждый день их гонял похлеще любого гвардейца? Кого за глаза называли «Мучителем»? И кто ещё мог научить их проявлять в нужное время жестокость?

В ответ Люмьер лишь что-то неразборчиво пробурчал, нахохлившись как стервятник. Но должен был всё же признать — смысл в словах громилы был.

Их мир никогда не был спокойным, здесь были, есть и будут законы сильного. И если не обучать силе и жестокости своих детей с рождения, то их могут и сожрать: как твари, так и люди. Особенно явно это проявляется у аристократов, готовых задушить друг друга ради выгоды. А очень молодой род тем более.

— И всё же...

— Люмьер, — весело хмыкнул обычно всегда хмурый гвардеец. — Милорды могут за себя постоять. Ты это видел. Ты это прочувствовал.

— ...А ещё я почувствовал страх, — угрюмо проговорил мужчина, чьи руки начало потряхивать от воспоминаний о той ночи. — Когда я увидел как на шеи лорда сомкнулись пальцы врага, мне стало невероятно страшно. Господин, слабый от рождения, мог там же и умереть. Прямо у меня на глазах... но...

«Ты украл мою добычу!»

— Он показал мне, что его не стоит недооценивать, — наконец успокоился шатен. — Медведь всегда опасен, даже если он мал.

Да, Рэдгирам не суждено пасть. Ни с его главой. И Люмьер сделает всё от него зависящее, чтобы он прожил долгую жизнь. Как его телохранитель. Как его "старший брат". Как его верный пёс.

Кровь, кости, душу.

Во имя лорда.

***

Тем временем

Индрик, лазарет

Выедал мне мозг ржавой ложечкой брат долго, тщательно и с особым пристрастием. Поговорил о моей безрассудной попытке контратаковать «Графа» у городских врат. О моём глупом стремлении отобрать у убийцы псевдо-бомбу, хотя я мог быстрее и надёжнее вместе с Олли выбежать из комнаты, где прочные стены выдержали бы любой мощный взрыв. Апогеем тупости он считал то, что я начал не пятится подальше от банды ассасинов, а сделал прямо противоположное — пошёл в лобовую!

— Но сработало же! — не выдержал я наконец его словесный понос.

— Угу, с учётом того, что тебе это стоило твоего нынешнего состояния, — ядовитым тоном подметил юнион. — Тебе сказать, сколько времени нам пришлось потратить на проведение твоей тушки из состояния овоща в человека?

— Согласен, были некоторые риски...

— Некоторые?!

— Зато я повысился на три ступени!

А затем Анхи впился меня таким красноречивым взглядом, что мне стало понятно — либо я сейчас же привожу более достойный аргумент, либо блондин закончит дело, с которым не справились убийцы.

— ...Анхи, мы с тобой прожили довольно насыщенную жизнь и оба приобрели огромный опыт. Мы как никто другой умеем соотносить все риски. И с учётом этого ты думаешь я не пойму когда ситуация будет слишком рискованная?

— С учётом старой привычки тела «Абсолюта», тебе легко было забыть что ты не всесильный.

Внутренне я скривился, понимая что есть в его словах правда. Конечно, я не считаю себя сверхчеловеком, усталость и боль в мышцах хорошо