Книга Левиафан. Пути Древних - Алексей Фролов

большом расстоянии. Его внутренний взор без труда вычленял из серого хаотичного фона их липкие черные ауры, которые словно кипели, подвергаясь непрекращающимся метаморфозам. Он корректировал Арминиуса, который возглавлял отряд.

Они потеряли счет времени и пройденным шагам.

Помимо короткой схватки с гончей группа дважды сталкивалась с химерами. Оказалось, что Карн не видит их, когда создания зарываются в землю. Вскоре он понял, что земля в Лимбе экранирует все энергетические частоты. Строго говоря, это и не земля вовсе, скорее она образует с окружающим пространством – воздухом, небом, выжженными изнутри растениями – единый организм, мертвый с точки зрения законов естественного мира. Но Карн знал, что это лишь видимость. Лимб живет собственной жизнью, хаотичной, извращенной, чуждой всему, что пришло извне.

Женщины с детьми на руках закономерно выдохлись первыми. Одного ребенка забрал Мидас, другого – каинит. Карн с радостью помог бы, но со своей слепотой он и так спотыкался через шаг. В итоге, трикветр самых резвых гарпий все же нагнал их на плешивой прогалине.

Чудовища рухнули с рваных небес, исходя протяженным клекотом. Карн тут же впился в одно из них щупальцами внутреннего взора. Во второй раз получилось легче и быстрее, но так же отвратительно и не менее болезненно.

– Как конфетку у ребенка, – буркнул он, пытаясь себя подбодрить.

– Самовнушение, оно такое,– хмыкнул Мидас, отогнавший гарпию широким взмахом клинка. Малыша он передал матери, едва парень указал на приближение монстров. – Поверишь в себя – глядь, и вправду полегче станет.

Но легче не стало. Карн упал на колени, над верхней губой сгустилось алое озерцо. Подобные трюки изматывали, ему требовался отдых. Но здесь негде было отдохнуть, ведь сам Лимб охотился на них.

Тем не менее, как и в прошлый раз, ему удалось сковать волю гарпии. Вот только рядом не оказалось того, кто сумел бы закончить работу. Арминиус бился с другим чудовищем, Мидас едва управлялся со своим.

Парень заскрипел зубами и поднялся. Он шагнул навстречу противнику, стараясь не потерять концентрацию и изо всех сил борясь с желанием просто лечь и умереть. Затем вытащил одну из секир, замахнулся и ударил.

Короткого мгновения, пока Карн прикидывал, куда лучше направить удар, гарпии хватило с избытком. Она не смогла полностью высвободить сознание, но сумела отвернуть голову в сторону, так что секира с глухим чавкающим звуком вонзилась ей в плечо. Тварь сдавленно клекотнула и взмахнула крылом – не слишком сильно и совсем не быстро, но парень не успел среагировать. Зазубренные когти, поселившиеся на кромке крыла, чиркнули по лицу и он упал навзничь.

В это время Мидас отпрыгнул, уворачиваясь от стремительной атаки в грудь и лицо. На птичьих лапах у гарпий тоже были когти и гораздо крупнее, чем на крыльях, хотя они скорее напоминали ржавые крючья, развешенные под потолком заброшенной скотобойне.

Фригийский царь ушел от первого удара крылом, нырнул под второй и ударил навершием клинка в челюсть монстра, отбрасывая его назад. Затем рубанул сверху вниз, рассекая обнаженный торс, а потом в обратном направлении – отсекая монстру обе ноги.

Бог заметил, что хотя чудовища действительно регенерируют с ошеломительной скоростью, сразу несколько ран они заживляют медленнее, и при этом у них ощутимо падает реакция. Он легко увернулся он выброшенного в его сторону крыла и тут же обрубил его у основания, пустив клинок по короткой дуге резким движением запястья. Гарпия упала на землю, крыло тут же начало отрастать, но у Мидаса была еще пара мгновений. Пара мгновений – королевское преимущество, даже для однорукого!

Где-то слева Арминиус вытанцовывал вокруг своего противника – гладиусы выписывали молниеносные восьмерки по всей верхней полусфере. Воин стремился отогнать гарпию как можно дальше от людей, а когда это удалось, перекатился вперед, заставляя чудовище подлететь на несколько метров вверх, мощно ударив крыльями по воздуху.

Гарпии обладали невероятной скоростью, но не могли сравниться с Сыном Каина. Оказавшись за спиной противника, Арминиус нанес серию колющих ударов в область позвоночника и уже замахнулся для очередной атаки, метя в нижнюю часть шеи. Но дальнейшие события смешали карты им всем.

Гончая вылетела из рощи справа от Мидаса. Карн, занятый ментальным самбо, просто не увидел ее, а потому не успел никого предупредить. Волкоподобная тварь ударила древнего бога в плечо, отбрасывая его на несколько метров. Тот покатился по каменистой земле, разрывая одежду и плоть, но чудом не сломал ни одной кости. Зато сбил с ног Арминиуса и тот упал прямо под ноги гарпии, которую уже должен был сразить. Монстр развернулся, но не успел возликовать, так как гончая не смогла вовремя затормозить и насадила крылатую мерзость на могучие клыки.

Две оставшиеся гарпии оглушительно закричали. Но крик чудовища, которое не добил Мидас, был неожиданно прерван и обратился рваным бульканьем, которое почти сразу оборвалось.

Пересвет, решивший, что настало время помочь могучим героям, подобрался к твари со спины и в прыжке вогнал скрамасакс Мидаса точно ей в затылок. Это было первое существо, которого он убил. Кроме сраженных во время охоты с отцом, но охоту русы не считали за убийство, ибо не имели привычки охотиться по любой другой причине, кроме как для пропитания.

Арминиус с Мидасом вскочили одновременно. Они даже не посмотрели друг на друга, но каждый знал, что нужно делать. Это бывает в схватке, когда воины сражаются за правое дело и между ними возникает незримая связь. Такая связь, которую не смог бы отследить даже Карн. Которая давно уже связала его самого с фригийским царем.

Каинит проткнул гарпию, рывком сорвавшую себя с клыков гончей, и взмахом второго гладиуса отделил ее голову от тела. В тот же миг Мидас вскочил на гончую верхом, перехватив клинок обратным хватом – так, как в бою делают разве что герои блокбастеров. Но в данном случае это было оправдано – фригийский царь ударил пониже шеи, под костяной нарост на черепе. Это было второе уязвимое место на теле гончей. Меч пробил шею насквозь, сломав позвонки, но не вышел снизу, уткнувшись в плоть монстра, которая изнутри оказалась столь же прочной, как и снаружи.

Древний бог обернулся, намереваясь броситься на помощь Карну, но увидел, что в этом нет необходимости. Парню удалось. Он полностью подчинил порождение Лимба своей воле! Пока Мидас и вампир убивали гарпию с гончей, он поднялся на ноги и, собрав воедино всю свою ярость, вновь оплел сознание врага незримыми энергетическими щупальцами. Он ощутил ее боль, которая насквозь прошила черную ауру красно-оранжевыми молниями. То была