Книга Грех и шоколад - К. Ф. Брин

«Так-так, понятно».

– Они говорят с вами, эти духи?

И она продолжила допрос, иногда требуя довольно болезненных объяснений уже данного мной ответа. Наконец, когда силы ее иссякли, а терпение истощилось, она одарила меня суровым взглядом и уведомила о скором прибытии кобника.

Полчаса – не так уж и скоро. К тому времени, как он вошел – явно не торопясь, – я нетерпеливо притоптывала ногой, гадая, как там Мордекай, и надеясь, что он не закончит раньше меня. Они ведь могут просто отправить его домой, не дожидаясь. Что было бы прекрасно, будь я абсолютно уверена в том, что в итоге он окажется дома.

– Ну, здравствуйте еще раз, Алексис, – сказал кобник, однако попытку проявить дружелюбие портили унылый голос и отсутствие зрительного контакта. – Что ж, теперь мы вас подключим, снимем показания – и все.

Меня уже подмывало дать им то, что они хотят, не препятствуя. Подмывало, да. Но вот хрен им. Киран собирался сунуть меня в клетку, чтобы попользоваться на досуге. Кроме того, магистрат вел записи о могущественных магах – поощряя их переходить в магические зоны. Даже если бы я могла себе это позволить, мне ни к чему куча сплетников, насмехающихся над моими странными магическими способностями.

Так что я устроилась поудобнее, собралась – и сжала свою магию в маленький-маленький шарик, и засунула его глубоко-глубоко, туда, докуда не дотянутся даже самые мощные приборы. Трубки, ленты, вертушки – все было на месте; машина заработала.

Три минуты – и лицо кобника исказилось в гримасе. Еще одна – и лоб его измяли морщины. Еще – и он принялся поочередно изучать то меня, то аппарат.

Ага. Так это и происходит. Твои ожидания, как бы ты ни старался, не оправдаются. Хорошего дня, сэр.

А он действительно старался. Пересадил меня к другому прибору. Потом вернул к первому. Проверил трубочки, так странно присасывающиеся к коже. Поменял шлем.

И все это время он продолжал получать разные цифры. Умей я управляться чуть лучше, я бы нацелилась на один результат – и удерживала бы его. Это бы удовлетворило «исследователя». Но увы, я всего лишь человек.

– Так, Алексис, – сказал кобник двадцать минут спустя, промокая выступивший на лбу пот. В каждой черточке его лица читалось разочарование. Строгая медсестра стояла возле прибора у красной стены, всей своей позой выказывая обвинение. – Что-то не складывается. – Натянуто улыбнувшись, он качнул левой рукой, в которой держал длинный лист перфорированной белой бумаги. – Мы снимали показания трижды. Все они различны, однако все предполагают магию малой мощности. – Он на миг вскинул взгляд, но тут же потупился. Так он обычно и проверял мою реакцию. – Но тот тип магии, который вы описали, указывает на человека со значительным уровнем силы.

– Гм. – Я постучала пальцем по подбородку. – Загадка. Может, у меня в голове пластина, о которой я не подозреваю? Знаете, – я фыркнула, – все говорят, что я как электровеник. Может, это как-то влияет на работу машины?

Медсестра еще больше поджала губы. Кобник покачал головой и снова уткнулся в распечатку. Потом взглянул на машину.

– Мне нужно позвонить. Сестра Джессаб, пройдемте со мной, пожалуйста.

Она сверлила меня взглядом всю дорогу до двери. Нет, мы точно с ней не подружимся.

Через пятнадцать минут я не удивилась, увидев, что кобник привел долговязого мужчину с короткой стрижкой, колючим взглядом и улыбкой, говорящей о том, что люди всегда делают то, что он хочет – если, конечно, хотят сохранить все свои члены в целости. Медсестра шествовала за ними, и на лице ее было четко написано: «Это ради вашего блага».

– Здравствуйте, мисс Прайс, – сказал новый парень, держа руки за спиной и умильно улыбаясь. – Я Роб Стивенс.

– Привет, Роб, – ответила я.

– Я Аутентификатор. Вам известно, что это?

Сердце мое споткнулось, и по спине побежали капельки пота.

Он заулыбался шире:

– Я увижу, что вы делаете. Да, я способен уловить оттенки правды во лжи и наоборот.

Нет, в пот меня бросило не от его способностей. Он может биться над задачей хоть день напролет – это не приблизит их к определению уровня моей магии. Если только они не вернулись к практике шоковой терапии (кстати, на этот вопрос мне так и не ответили).

Моя проблема заключалась в том, что его магия была редкой и высоко ценилась. За свою работу он мог потребовать хорошую цену. И то, что его привели ко мне, заплатив наверняка бешеные деньги, означало, что Киран не шутит. Он взялся за дело всерьез, он хочет доказательств, свидетельств того, на что я способна, и меня пугало, что он, похоже, готов пойти на многое, чтобы получить желаемое.

– Я слышал, у кобника Ямса возникли какие-то трудности с сопоставлением вашего описания своей магии и показаний приборов.

– Я слышала то же самое, – ответила я.

– С подключением все в порядке, но когда мы…

– Все в порядке, кобник Ямс, дальше я сам. – Роб обвел взглядом комнату и выбрал кресло у желтой стены. Усевшись, он закинул ногу на ногу и переплел пальцы на колене, устраиваясь поудобней. – Я позову вас, когда буду готов.

Кобник разве что зубами не заскрежетал. Его только что вышвырнули из его собственного кабинета, и это, конечно, напрягало. А меня, несмотря на ситуацию, позабавило.

– Итак, – сказал Роб, когда мы остались одни. – Начнем с начала.

Что ж, я начала со своего впечатления о безликой приемной, рассказала о духе, которого видела в офисе, поведала, почему я выбрала именно это место в данном помещении. На всем протяжении нашей предварительной беседы я произвольно пересыпала факты невинной ложью: ну, вроде того, сколько раз я прочла считалку, и как мне понравилось отношение медсестры. Дальше мы перешли к моей магии, и тут я не стала врать вовсе. Моя мать всегда говорила, что умалчивать что-то – это нормально, а откровенная ложь только поставит меня в неловкое положение (естественно, она выражалась несколько иначе. Вляпаешься, мол, и баста).

К тому времени улыбка его исчезла, и сам он порядком озадачился. В конце концов Аутентификатор смущенно покосился на аппарат:

– А они пробовали подключить другую машину?

– Они подключали все три.

– Конечно, – протянул он, медленно моргая. – Хотите знать мою оценку?

– Нет.

Он в замешательстве покачал головой. Что ж, в последнее время я многих приводила в замешательство.

– Что означает, – слова как будто вытягивали из него клещами, – что вы примерно представляете, какова она.

Это был не вопрос, так что я не стала отвечать.

– Вы думаете, что с машиной все в порядке, не так ли, мисс Прайс?