Книга Sensation. Кому он нужен, этот секс - Изабель Лосада

Дрю Лоусон (высокий, симпатичный, со вкусом одетый и складно говорящий) объяснял перспективы альтернативного подхода, а я лихорадочно записывала. Индийские Веды учат, что семяизвержение истощает наш «оджас». Это некая «витальная сущность», которую якобы очень трудно или невозможно восполнить, – жизненная энергия, если вам так больше нравится. И коль скоро в сперме эта энергия содержится, то заявление кажется мне разумным.

«Среднестатистическому мужчине» (если он существует) хватает десяти минут полового акта. «Среднестатистической женщине» нужно полчаса сексуальной интимности и физического контакта, чтобы «приблизиться к состоянию, в котором оргазм возможен». Дорогие дамы, это как-то не обнадеживает, вам не кажется? Мне – кажется. Жаль, что мне об этом не сообщили в двадцать пять. Когда женщина находится в состоянии, близком к оргазму, это может длиться часами. Как разумно сказал Дрю, это «достаточная причина» для мужчин контролировать свое семяизвержение.

Дальше речь идет о гормонах. Эксперименты на животных показали, что эякуляция дает резкий выброс дофамина, окситоцина и пролактина, а потом уровень этих веществ падает и восстанавливается до нормального примерно за три недели. Мужчины, практиковавшие секс без семяизвержения, утверждают, что спустя три недели они чувствовали себя более счастливыми, здоровыми, энергичными и были в большей степени готовы уделять внимание своим возлюбленным.

При этом оргазм никуда не девается (насколько я знаю). Практики утверждают, что без эякуляции оргазмические ощущения отличаются от привычных, они сильнее, глубже, ощущаются всем сердцем, всем телом, буквально позвоночником, эпифизом. О господи, опять эта гора названий для разных оргазмов. Люди рассказывают о концентрации оргазмических ощущений в разных частях тела – обычно они соответствуют чакрам, энергетическим центрам в традиции йоги, а на уровне физиологии – зонам множественных нервных сплетений.

Несколько мужчин спрашивают, не несет ли он бред (на «Секспо» вообще много чего говорится прямым текстом). И Дрю отвечает:

– Мой личный опыт показывает, что после пятнадцати дней без эякуляции я ощущаю в себе больше жизни, больше сил, я более сосредоточен, собран, внимателен, энергичен, – он старательно подбирает слова, чтобы точно описать ощущения.

– А что по поводу такого секса думает ваша женщина, когда вы не кончаете? – скептически и немного враждебно спрашивает мужчина из зала.

– Я в большей степени готов к контакту с ней, к более глубокому интиму. Я чувствую, что что-то даю ей, делюсь энергией, а не просто пришел об нее почесаться.

– Хорошее описание плохого секса, – говорит фигуристая женщина, сидящая позади меня. – Именно так я себя иногда и чувствую. Словно об меня просто чешутся, – она быстро и забавно делает рукой скребущее движение. Мы смеемся и вздыхаем.

– Секс становится интимнее, – говорит еще одна женщина. – Мы с моим любовником проверяли это целый месяц.

Дрю продолжает рассказ:

– Через пятьдесят или шестьдесят дней мое тело словно переполняется силой и жизненной энергией.

Я продолжаю записывать, но с нетерпением жду реакции Ти. Я почти уверена, что он скажет: «Не может быть», – но он снова меня удивляет.

– Надо попробовать, – говорит он, когда лекция заканчивается. – Думаю, будет интересно.

– Серьезно?

– Мне интересно узнать, как долго я смогу продержаться без семяизвержения.

– В смысле, у нас будет больше секса или меньше?

– Пойду-ка я задам пару вопросов.

Возвращается он с улыбкой:

– Ни то ни другое. Количество секса не меняется. Я просто не кончаю. И когда мастурбирую, тоже не эякулирую. Думаю, я рискну.

Конечно, не Дрю это придумал. Эта практика не принадлежит никому, как и поглаживание клитора не принадлежит авторам ОМ, – и то и другое является древними тантрическими практиками. Просто люди вроде Дрю, занимающиеся секспросветом, их рекомендуют.

Так что мы с Ти приняли вызов и выдержали двадцать дней, и я могу вам немного об этом рассказать. Некоторую часть этого времени Ти был в отъезде, так что мы не встречались. Не уверена, было ему от этого легче или наоборот, но могу сказать следующее: на девятый день он прислал мне такое сообщение:

«Кажется, это мой рекорд с момента наступления половой зрелости».

«То есть если бы не эксперимент, ты каждый день, когда не со мной, мастурбировал бы до семяизвержения?»

«Ну да. Парни так и делают. Это приятно и помогает заснуть. А что такого?»

«Не знаю. Просто большинство моих знакомых женщин этого не делают, так чтобы каждый день. А мужчины – да?»

«Да».

Нечасто мы задаем такие вопросы, правда?

Потом он мне просто писал «день 12» или «день 14», как будто делал зарубки в честь какого-то важного достижения.

«Немногие мужчины воздерживаются так долго», – гордо сообщал он.

– Разница есть? – спросила я на шестнадцатый день.

– У меня появилось много свободного времени, так сказать. Десять – двадцать минут в день. И если я говорю, что иду в спальню и буду читать книгу, я именно читаю книгу.

В те дни, когда мы все же встречались, мне очень нравилось заниматься любовью. Мы словно учились замедляться. Вдумываться. Дышать вместе. Он старался не кончить, был очень нежным, и это добавляло прелести. Было больше похоже на дрейф вдоль берега, чем на быструю езду. Мы сделали бесцельным секс для меня, а теперь – и для него, и это помогло нам войти в прекрасное равновесие. Словно мы долго-долго танцевали. И нам не казалось, что он танцует в одном ритме, а я – в другом. Может быть, происходящее помогло ему в большей степени прислушиваться к моему телу, чем позволять ощущениям себя захлестнуть. И конечно, наше наслаждение длилось дольше обычного.

На восемнадцатый день он сказал:

– Я чувствую себя более энергичным, в сексуальном плане тоже, но я не уверен, что мне это не кажется.

– Ты нормально спишь?

– Да. Меня радует, что можно лечь в кровать и просто уснуть без… эээ… дополнительных усилий.

На двадцать пятый день мой бойфренд очень сильно хотел меня увидеть.

(Ти: «Здесь слово “очень” надо писать большими буквами, Изабель». Я: «Все нормально, они поймут».)

Он провел год в исследованиях, и ему понравилось. На самом деле, было непросто. И ему, анонимному персонажу, и мне, разрывающейся между желанием рассказать о нем и невозможностью это сделать, потому что он вполне реальный человек. Нам обоим было довольно сложно – но были и свои плюсы. Бархатные. Иногда нам обоим хотелось все бросить. Но никто из нас не пожалел о том, что ввязался в это. Если бы такое путешествие можно было запланировать заранее – вы бы забронировали себе местечко?

При чем здесь любовь?

Следующим утром звонит Алексей. Спрашивает, как у меня дела.