Книга Магический спецкурс. Второй семестр - Лена Летняя

Я поспешно высвободила руку и сделала шаг назад. Это движение заставило Нормана тоже отмереть. Он закрыл за собой дверь и сделал несколько шагов к нам, как всегда сцепляя руки за спиной.

— Профессор Норман, какой сюрприз, — Ротт вежливо улыбнулся. — Давненько мы с вами не виделись.

— Я даже удивлен, насколько давно, — равнодушно согласился Норман, скользнув по мне быстрым взглядом. — Госпожа Ларина, приветствую вас.

Я только кивнула ему, надеясь, что не выгляжу слишком виноватой. Конечно, мы вроде как расстались, но мне совершенно не хотелось, чтобы он думал, будто я флиртую с Роттом. Учитывая всю историю их отношений, с моей стороны подобное было бы настоящей подлостью.

— А вы успели по мне соскучиться? — удивленно уточнил Ротт.

Что-то было явно не так в его манере общения сегодня. Судя по тому, как едва заметно нахмурился Норман, он тоже это заметил.

— Да нет, я бы с удовольствием не видел вас еще столько же. Но не повезло.

— Успокойтесь, в этот раз я не к вам. У меня более интересное задание, — он кивнул на меня.

Норман едва заметно сощурился, поджав губы. Судя по всему, наше общение с Роттом все-таки вызвало у него какие-то нехорошие подозрения, поэтому я поторопилась объяснить:

— Господин Ротт сопровождал прокурора, они готовили меня к выступлению в суде.

— Заметив, как они оба непонимающе уставились на меня, я исправилась: — То есть не прокурора, а уполномоченного обвинителя.

— Вы хотите вызвать ее в суд? — теперь на лице Нормана промелькнула тревога.

— В Аларию? Не слишком ли опасно?

— Она будет под защитой Легиона. И под моей личной защитой.

— Едва ли это способно вселить уверенность хоть в кого-то, — процедил Норман едко.

— Может быть, вы сами хотите ее сопровождать? — Ротт иронично вздернул брови. — Интересно, в каком качестве? Насколько я знаю, вы ей не родственник.

Норман стиснул зубы, понимая, что на это ему нечего возразить. Ротт довольно усмехнулся и снова повернулся ко мне.

— Может быть, когда вы будете в столице, вы хотя бы согласитесь со мной пообедать, раз уж кофе вам больше не нравится. А теперь мне пора. Всего доброго, Таня, — с придыханием добавил он.

С Норманом они только молча раскланялись. Мне показалось, я слышала, как у того скрипнули зубы.

Когда за Роттом закрылась дверь, Норман снова посмотрел на меня.

— Ты же не собираешься с ним обедать, правда?

Его так беспокоил этот вопрос, но при этом он так старался это скрыть, что я против воли улыбнулась.

— Не знаю, посмотрим, — не удержалась я от того, чтобы подразнить его. — Как ты здесь оказался? Разве у тебя нет сейчас лекции?

В начале учебного года я ворвалась в его аудиторию именно в пятницу утром, когда меня выгнали с занятия по Снадобьям, поэтому мне казалось, что и сейчас он должен быть занят.

Норман только пожал плечами, едва заметно смутившись.

— Мне показалось, что тебе нужна помощь. — Он скользнул взглядом по моим рукам, не обнаружил на них перстня и добавил: — Вероятно, я ошибся.

Я достала перстень из кармана сумки и продемонстрировала ему, после чего черты лица Нормана заметно смягчились.

— Спасибо, что хотя бы носишь его с собой.

— Только в этот раз получилась ложная тревога.

Похоже, перстень слишком остро прореагировал на мой дискомфорт от общества Ротта.

— Что ж, извини, если помешал вашему общению с господином старшим легионером, — фыркнул Норман.

Я удивленно приподняла брови. Это что, ревность? Интересно, он вообще в курсе, что мы расстались?

Однако прежде, чем я успела что-либо на это ответить, дверь снова открылась и на пороге возник ректор. Судя по его взгляду, он не ожидал увидеть здесь Нормана и был не очень доволен тем, что увидел.

Я решила, что мне лучше поскорее удалиться, поэтому быстро попрощалась, ни к кому конкретно не обращаясь, и выскочила в коридор. И тут же замерла из-за внезапно пришедшей в голову идеи.

Это было глупо. Норман и ректор могли вовсе не разговаривать друг с другом или говорить о чем-то скучном. И вообще едва ли они станут обсуждать меня, но… вдруг?

Быстрее, чем успела все обдумать, я скользнула в крошечную комнатку, находящуюся рядом с преподавательской.

— Оставил бы ты девочку в покое, Ян, — сокрушенно сказал ректор, когда мне удалось проявить на стене одностороннее окошко.

— Меньше всего я хочу лишний раз нарушать ее покой, — сдержанно ответил Норман, не глядя на ректора.

— Тогда зачем ты ее мучаешь? Ей и так нелегко. Узнать такое… Даже представить себе страшно, каково ей. Не каждый взрослый с таким мог бы справиться, а она еще почти ребенок.

— Ей двадцать три года, Эйб. Она не ребенок, она взрослая женщина. Прекрасная, умная, тонкая, сильная, искренняя и нежная женщина. Она справится. Она справится с чем угодно в этой жизни. Я это точно знаю, потому что я знаю ее лучше, чем она сама себя знает.

В его тоне в этот момент было столько восхищения и столько нежности, что у меня в груди разлилось тепло, от которого защипало глаза. Слова прозвучали абсолютно искренне. Не поверить в то, что Норман действительно так считает, я не смогла бы при всем желании. Которого у меня не было. Да и зачем ему врать ректору?

Однако вопросы ректора тут же вернули меня с небес на землю:

— Ее? Или Рону?

— Да причем тут Рона! — внезапно вспылил Норман. — Ее нет. Ее нет уже пять веков! Ничто ее не вернет. Почему я один понимаю это? Вы совсем запутались в ваших суевериях. Окружили ревоплощение домыслами, которые не имеют под собой никаких оснований, но в которые вам так хотелось верить. И вы поверили. Я знаю, уходить в небытие страшно, но обманывать себя — это не выход. Умирая, мы умираем. Точка. Нет второго шанса, нет второй попытки.

— Откуда ты можешь это знать? — ректор плюхнулся в кресло, достал откуда-то самокрутку, повертел ее в руках, но закуривать не стал. Вместо этого он недовольно посмотрел на Нормана. — Не дураки же писали Теорию о Развоплощении.

— О, в этом я уверен, — хмыкнул Норман, покачав головой. А потом взглянул на ректора, как мне показалось, с обидой. — Эйб, по-твоему я хочу, чтобы Таня превратилась в Рону? Ты правда в это веришь? И в то, что перстень может поспособствовать этому?

Ректор пожал плечами и снова сосредоточил свое внимание на самокрутке.

— Я видел тебя, когда ты появился здесь. Видел твою реакцию, когда ты узнал, что Роны давно нет. И когда ты узнал, как именно все закончилось. Ты жить не хотел.

— Это было одиннадцать лет назад, — напомнил Норман. — Ты был моим другом все эти годы. Единственным другом. Ты видел, как я живу, как я меняюсь. До того, как появилась Таня, ты был единственным близким мне человеком. Как ты можешь считать меня монстром, способным загубить жизнь ни в чем неповинной девушки ради возрождения другой? Я не понимаю, как ты можешь считать подобным монстром Рону? Думаешь, она бы смогла жить с этим? В чужом теле, зная, что фактически убила его хозяйку? Она была хорошим человеком…