Книга Главная тайна горлана-главаря. Взошедший сам - Эдуард Филатьев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В это время в Германии произошли драматичные события, связанные с судьбой другого российского поэта – Нестора Махно. В Данциге, где он находился под надзором польской полиции, его захватили сотрудники ГПУ (известны даже их фамилии – Еланский и Ян Сосновский), которые привезли его в Берлин. Посадив похищенного в автомобиль, гепеушники отправились сдавать его в советское постпредство. Но по пути Нестору Ивановичу удалось выброситься из машины и сдаться немецкой полиции. Судьба в очередной раз улыбнулась анархистскому атаману.
А Маяковский, так и не дождавшись визы на въезд в Америку, вместе с Лили Брик вернулся на родину.
Написанное вскоре стихотворение «Два Берлина» завершалось надеждой на то, что в Германии социалистическая революция всё же произойдёт – ведь не случайно в мае 1924 года на выборах в парламент (рейхстаг) за коммунистов проголосовало 3 712 000 человек:
Казалось бы, поездка Маяковского провалилась – ведь ничего из запланированного сделать не удалось. Но это – с точки зрения тех, кому истинные цели этой «ездки» неизвестны. О том, какое гепеушное дело Лили Юрьевна и Владимир Владимирович выполняли в Германии на этот раз, гадать не берёмся – когда-нибудь об этом расскажут (будем надеяться) лубянские архивы.
Бенгт Янгфельдт:
«Приехав в Москву, Маяковский узнал, что 1 мая Лондон выдал британской миссии в Москве инструкцию, согласно которой в получении визы ему следует отказать».
Поскольку отказ был категорическим, стало ясно, что проникнуть за океан через Великобританию Маяковский не сможет. Но оставалась Франция.
Вернувшаяся из-за границы Лили Брик вновь принялась регулярно посещать находившегося в Лефортовском изоляторе Александра Краснощёкова, снабжая его продуктами питания и книгами. Янгфельдт пишет:
«Забота о нём распространилась и на его четырнадцатилетнюю дочь, которая переехала на дачу в Пушкине».
Сама Луэлла Краснощёкова потом свидетельствовала:
«Лили Юрьевна Брик взяла меня к себе, когда отец находился в тюрьме. Она не хотела, чтобы я жила в интернате…
Лили Брик иногда говорила Маяковскому:
– Володя, сходил бы ты к Луше в школу, выступил!
И Маяковский покупал горн или барабан и отправлялся на пионерский сбор».
Янгфельдт к этому добавляет:
«В один из первых дней Луэллы в Пушкине Лили сказала ей: «Тебе будут говорить, что я целуюсь со всеми под любым забором, ничему не верь, а сама меня узнай»».
Когда в 1924 году книгу очерков о гражданской войне под названием «Фронт» издали в Германии и Австрии, её автор, Лариса Рейснер, написала:
«Когда же жизнь была чудеснее этих великих лет? Если сейчас не видеть ничего, не испытать милосердия, гнева и славы, которыми насыщен самый бедный, самый серый день этой единственной в истории борьбы, чем же тогда жить, во имя чего умирать?»
Вторая книга Рейснер была посвящена недавней немецкой революции и назвалась «Гамбург на баррикадах». Прочитав её, советник юстиции доктор Йоганнес Вертхауэр отметил:
«Книга показывает автора, как поэта правды. Книга захватывает разум и сердце читателя вне зависимости от его отношения к напоминаемым событиям».
Через два года по этой книге Одесская киностудия сняла фильм «Гамбург».
14 мая 1924 года Рейснер отправилась в очередную командировку на Урал.
А поэт Алексей Ганин по-прежнему не имел работы, поэтому заработной платы не получал. И крыши над головой у него тоже не было. Сам он потом писал:
«И так продолжалось с 1923 года, с сентября месяца… А ночевал – где застанет ночь».
15 мая 1924 года в возрасте 37 лет неожиданно скончался (как говорили, от менингита) поэт Александр Ширяевец (Александр Васильевич Абрамов), давний друг Есенина, посвятившего ему стихотворение «Памяти Ширяевца»:
Ширяевца похоронили на Ваганьковском кладбище. Есенин сказал друзьям:
«Если я умру, похороните меня рядом с Шуркой милым».
17 мая Маяковский поехал в Ленинград, где было запланировано четыре его выступления. 20 мая он отправил в Москву письмо Лили Брик:
«Дорогой мой Лисёныш.
Никто мне не рад, потому что все ждали тебя… Вчера читал, сегодня, завтра, и ещё не то в четверг, не то в пятницу. Так что буду субботу-воскресенье. Дел никаких, потому что все руководители выехали в Москву…
Целую тебя сильно-сильно, ужасно-ужасно.
Поцелуй Скоча и Оську, если у них нет глистов».
В Ленинграде в тот момент не было партийного руководства, потому что все выехали в Москву на XIII съезд РКП(б), открывавшийся 23 мая.
20 мая Маяковский выступил в Ленинградской филармонии с докладом «О сегодняшней поэзии». На следующий день «Красная газета» написала:
«Вчера ленинградским литературным кружкам сильно досталось от выступавшего в зале Филармонии Маяковского…
Искусство для пролетариата не игрушка, а оружие – поэтому да здравствует страстная беспощадная борьба за новое пролетарское искусство. «Долой метафизику» и «Буниновщину», – закончил докладчик, – и «Да здравствуют передовые рабочие круги!»
Во втором отделении Маяковский прочёл ряд наиболее популярных своих стихотворений».
В это время в редакции «Красной газеты» работала комиссия РКП(б), которая проводила идеологическую проверку журналистов. Сохранился протокол этой комиссии за № 100-б. В нём речь идёт о поэте Василии Князеве (после введения нэпа он перестал писать сатирические стихи и выпустил несколько сборников частушек):
